Харли Мерлин и похищенные волшебники (ЛП) - Форрест Белла. Страница 46

— Есть признаки вмешательства? — спросила Сантана. — Мы ищем руну на его шее и маленькую колотую рану, что-то вроде вампирских клыков. Это предательские черты заклинания Сал Винна. Астрид прислала мне фотографию. — Она достала телефон и показала мне фотографию предыдущей жертвы исландского любовного заклинания. У бедной женщины была маленькая руна, нарисованная сбоку на ее шее, с двумя крошечными отверстиями рядом с ней. Это действительно выглядело так, будто Дракула высосал ее яремную вену.

Я снова просмотрела снимки из морга, пытаясь найти одну из верхних половинок тела Хайрама. Я всмотрелась в одну из фотографий, которая была сфокусирована на его шее и голове. Конечно же, крошечная руна была начертана под мочкой его уха довольно далеко назад, почти в тени его волос. Рядом с ним лежали две маленькие колотые раны. Сравнивая его с отчетом коронера, он сказал, что у моего отца была небольшая татуировка за ухом, хотя она была записана как эмблема культа Кэтрин. Она уже начала все это тогда? Боже, она действительно отомстила.

Слезы брызнули из глаз, когда я поняла, что это значит. Потребовалось некоторое время, чтобы до меня дошли факты. Мой отец был под властью исландского проклятия, когда он делал все эти ужасные вещи — вещи, которые они с большим удовольствием перечислили в некоторых других папках. Он был под этим проклятием, пока не умер. Он был невиновен… он не хотел никого убивать. Она заставила его сделать это. Тогда что же за суровую правду скрывала от меня Айседора? Если это было не так… что это было?

— Это там? — тихо спросила Сантана. Я чувствовала ее беспокойство.

Я медленно кивнула.

— Это здесь.

Она подвинулась ко мне и обняла меня.

— Я так рада.

— Я тоже, — прошептала я, уткнувшись лицом в ее плечо. 

ГЛАВА 20.

ХАРЛИ

— Извините, что прерываю. — Голос Сэлинджера прервал наше молчание, холодный и бесчувственный. — Должен сказать, ваш разговор был довольно интригующим. Я не мог не слышать из коридора. Если я не ошибаюсь, я слышал, как кто-то упомянул очень специфическое исландское любовное проклятие, очень опасное, очень незаконное. Надеюсь, вы не планируете выполнить такое заклинание? Не то чтобы кто-то из вас был способен на это. Такие проклятия не для новичка.

Сантана ощетинилась рядом со мной.

— Вообще-то, если хочешь знать, мы только что обнаружили, что Хайрам Мерлин был под заклинанием под названием Сал Винна, когда он умер, — объяснила она, когда я вытерла глаза. Я не хотела, чтобы этот засранец видел, как я плачу. — Это сильное любовное заклинание, которое связывает человека с волей другого человека. Они не могут бороться с этим. Мы считаем, что Кэтрин Шиптон подставила его, и именно поэтому он в конечном итоге сделал то, что сделал.

Сэлинджер фыркнул.

— Ты думаешь, я не знаю, что такое Сал Винна? Я — наставник Международных культур. Это моя работа — знать о таких вещах, — коротко ответил он. — Это заклинание не использовалось веками. Это запрещено, как я уже сказал. Использовать его означало бы, что один человек пойдет на экстраординарные меры, не говоря уже о том, что они должны были бы найти заклинание в первую очередь. Оно было спрятано в безопасном месте в Рейкьявике в течение нескольких поколений.

Я отрицательно покачала головой.

— Кэтрин использовала его, и у нас есть доказательства. Если вы знаете об этом, то вы знаете о руне и колотых ранах, верно?

— Естественно.

— Тогда посмотри на это. — Я сунула ему фотографию.

Он на мгновение посмотрел на нее, его черные брови нахмурились в кислой гримасе.

— Невозможно.

— Может быть, тебе стоит позвонить в Рейкьявик и узнать, не нарушено ли это заклинание.

Он бросил на меня холодный взгляд.

— Если вы извините меня на минутку. Оставайтесь там, где вы есть.

Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Я посмотрела на Сантану, нас обеих одинаково раздражал надменный, холодный наставник. Повернувшись обратно к ящикам, обеспокоенная тем, что Сэлинджер снова подслушивает, я отвлекла свой разгневанный мозг составлением стопки документов, которые я хотела скопировать из файлов Мерлин, в то время как Сантана занялась файлами Шиптон.

— Я собираюсь стереть его самодовольную ухмылку с лица, — пробормотала я.

Она сверкнула мне улыбкой.

— Нет, если я доберусь туда первой. Игнорируй его. Все дело в этом месте, Нью-Йорк, кажется, у всех в голове.

Через пятнадцать минут Сэлинджер вернулся. Он выглядел раздраженным, темное облако нависло над его головой, когда он вернулся в комнату. Как только я увидела его, я поняла, что он собирается подтвердить то, что я ему сказала, но мне хотелось насладиться моментом, когда я поняла, что была права. Ему придется извиниться в каком-то качестве.

— Ну и что? — подсказала я.

— Заклинание исчезло, — спокойно ответил он. — Никто не знает, как оно было взято, но оно исчезло из хранилища. Были взяты и другие заклинания. У меня есть список недостающих элементов, отправленных. Однако я нахожу весьма примечательным, что вы знаете о таком проклятии. Как вы получили эту информацию?

— Намек на это был у Элтона, — сказала я. — Он хотел, чтобы мы это проверили. У него есть теория, что Хайрам, возможно, научился жить с эффектом заклинания, потому что он не убил меня, когда мог. Вместо этого он попытался спрятать меня и держать подальше от Кэтрин. Как видите, это сработало. Я живое тому доказательство.

— Ты очень довольна собой, не так ли? — Его взгляд был каменным. — Черта Мерлин.

— Теперь, когда я знаю, что мой отец не психопат-убийца, я приму это как комплимент. Я предпочитаю называть это самоуверенностью.

— Называй это как хочешь, это неприятный признак. Не думайте, что мы не слышали о вас здесь, в Нью-Йорке, Мисс Мерлин. Мы знаем, насколько вы сильны, но это не дает вам немедленного превосходства. Уважение нужно заслужить, оно не происходит от имени.

Серьезно… не испытывай меня. Если бы он не был одним из немногих людей, которые могли бы нам помочь, я бы уже дала волю своим эмоциям. А потом еще немного.

Я пожала плечами, подавляя свой гнев.

— Ну, я планирую вернуть уважение к имени Мерлин. Вы говорили, что знакомы с этим заклинанием, верно?

— Да.

— Значит, кто-то может пережить это? Может ли кто-то бороться с этим?

Он помолчал немного.

— Если все сделано правильно, то нет. Хайрам был чрезвычайно силен, но это не делает его всемогущим.

— Ну, он это сделал, — упрямо сказала я, на мгновение теряя самообладание.

Сэлинджер постучал себя по виску.

— Есть логическая возможность.

— То есть?

— Может быть, именно потому, что ты выжила, он смог противостоять истинной силе заклинания, — задумчиво произнес он, и выражение его лица сменилось выражением личной интриги. — Видишь ли, я не уверен, насколько ты на самом деле понимаешь это, но это проклятие требует больших жертв, чтобы выполнить заклинание. В частности, это требует жизни и крови всех тех, кто тесно связан с целью заклинания. Имея это в виду, само собой разумеется, что твое присутствие предотвратило завершение проклятия. Его кровь текла и все еще течет в твоих венах. Если бы Кэтрин не собирала урожай, у нее не было бы возможности закончить работу. В этом случае он, возможно, смог бы собрать силы, чтобы бороться с ним, хотя он никогда не смог бы сделать это навсегда. Даже незаконченное, оно в конце концов стерло бы его.

Я взглянула на Сантану. В этом было много смысла. Я была причиной, по которой мой отец мог сопротивляться притяжению проклятия. Я была причиной, по которой он не убил меня. Спасла ли я себя от последствий Сал Винны, даже не осознавая этого? Может быть, если бы не было еще одного Мерлина, все еще дышащего. Мерлин, о котором Сэлинджер не знает.

— Айседора, — прошептала я Сантане. Она кивнула, а Сэлинджер еще раз посмотрел на изображение. Айседора так и не была найдена, хотя и считалась мертвой. Если Кэтрин не смогла убить Айседору, то именно моя тетя сделала заклинание неполным. Ее выживание, должно быть, принесло Хайраму небольшое облегчение, в котором он нуждался, чтобы научиться жить с заклинанием, захватившим его разум. Хотя, я поняла, что это должно быть съело его изнутри, чтобы продолжать бороться против такой силы. Сэлинджер так и сказал.