Харли Мерлин и похищенные волшебники (ЛП) - Форрест Белла. Страница 45

— А как же Эстер? Вы хорошо ее знали? — Я ничего не могла с собой поделать. Если он собирался продолжать оскорблять моего отца, я по крайней мере хотела получить информацию.

— Она была немного добродушна, хотя и знала, как держать твоего отца в напряжении, что, казалось, приводило его в трепет. Я сомневаюсь, что он когда-либо встречал кого-то, кто сказал ему нет за всю его жизнь. Он гнался за ней, как собака за костью. Эстер была здесь любимицей, «всеобщее обожание» — подходящий термин. То, что с ней случилось, действительно трагично. Возможно, она мне не очень нравилась, но это не значит, что я не был опечален ее смертью. Не то чтобы я этого не предвидел. Хайрам был черной дырой, которая высасывала жизнь из всех вокруг него и втягивала их всех в свою жалкую бессмыслицу. Он был бы великим человеком, если бы приложил свои усилия в нужных местах.

— Нам пора идти? У нас немного плотный график, — сказала я, стиснув зубы. Еще одно неискреннее слово, и я сама его заткну.

— Наверное, теперь, когда ты здесь, — сказал он. — Сюда, пожалуйста. — Он развернулся и зашагал к главному коридору. Он шел быстро, заставляя Сантану и меня бежать за ним. Сантана бросила на меня сочувственный взгляд, но я все еще боролась с желанием использовать свой телекинез и заставить заносчивого Сэлинджера споткнуться о собственные ноги.

Мы шли по готическим коридорам, задрапированным гобеленами, с тысячью разветвляющихся дверей. Свет лампы мерцал в серебряных канделябрах, отбрасывая тени на черный мраморный пол. Они определенно походили на трансильванскую атмосферу, которая казалась довольно подходящей, учитывая ведьм и колдунов, которые жили здесь. Время от времени сквозь средневековые бойницы и витражи мне удавалось разглядеть город за ними. Похоже, Нью-Йоркский Ковен обитал в таком же межпространственном кармане, как и Ковен Сан-Диего, хотя этот был построен на обширной территории Центрального парка.

Спускаясь по винтовой лестнице, которая все глубже погружала нас в чрево ковена, мы остановились на самом нижнем этаже и двинулись по мрачному коридору. Здесь не было окон, только бесконечное множество изогнутых дверных проемов, которые напоминали мне монастырь или средневековый замок.

— Вот мы и пришли, — сказал Сэлинджер, остановившись у одной из дверей. — Мы не часто приводим сюда людей, так как легче забыть, что эти негодяи принадлежали к нашему знаменитому ковену. В любом случае, здесь вы найдете все, что вам нужно знать о Мерлинах и Шиптонах. Большинство файлов, касающихся их, никогда не копировались в электронную базу данных, поэтому вам, возможно, придется немного просеять. Если вы так жаждете информации, я уверен, что вы не будете возражать. — Эта жуткая улыбка снова тронула его губы, выбивая меня из колеи. Было что-то темное и странное в Сэлинджере, что оставляло горький привкус во рту.

Сантана и я обменялись взглядами, ни одна из нас не впечатлилась. Он вытащил из кармана своего серого костюма гигантскую связку ключей и вставил один из них в замок.

Он провел нас в небольшую комнату, до краев заполненную коробками с этикетками. Это была довольно простая кладовая, что было немного разочаровывающим. Я ожидала увидеть полную противоположность трофейной комнате, где хранились сведения обо всех плохих парнях. Не то чтобы мой отец был плохим парнем. Мы пока этого не знаем.

Мы последовали за ним по одному из проходов, образованных металлическими книжными полками, и остановились перед полкой в глубине.

Сэлинджер усмехнулся.

— Мерлин и Шиптон, бок о бок до самого конца. Даже в десятичной системе Дьюи. Здесь вы найдете все, что вам нужно: записи морга, генеалогические древа, детали, которые обычно держались вне магического общественного спектра. Я должен попросить, чтобы вы на самом деле ничего не брали отсюда, но не стесняйтесь делать все заметки, которые вам нравятся, и делать некоторые фотографии. Я могу сделать несколько копий, если нужно.

— Спасибо, — коротко ответила я. Мне не понравился его тон.

— Я оставлю вас посмотреть и вернусь минут через десять. Как я уже говорил раньше, я действительно должен был уже идти, есть несколько вещей, о которых мне все еще нужно позаботиться. Я скоро вернусь. И, опять же, не берите ничего из этой комнаты, и, пожалуйста, оставьте все, как вы нашли его. С этими словами он повернулся на каблуках и вышел из кладовой, оставив нас одних.

— Я собираюсь ударить его, клянусь, — пробормотала я, убедившись, что он действительно ушел.

Сантана присвистнула. — Определенно не фанат твоих родителей. Я сомневаюсь, что он мог бы быть менее сочувствующим, если бы попытался.

Я тяжело вздохнула.

— Может, начнем искать?

Она кивнула и потянулась к первой коробке с надписью «Шиптон». Я подошла к коробке рядом с ней, помеченной моей фамилией. Сняв их, мы уселись на пол, скрестив ноги, и принялись перебирать содержимое. Несколько мгновений спустя Сантана достала сложенный кусок кремового пергамента, на котором было нацарапано черными чернилами.

Я с любопытством посмотрела на него.

— Что это такое?

— Родословная Шиптонов, — ответила Сантана. — Судя по всему, тут не так уж много чего можно сделать. Кэтрин здесь, но нет никаких упоминаний о том, что она оборотень. И ни слова о том, что кто-то из ее предков был оборотнем. Это просто имена, никаких способностей вообще.

Я поморщилась.

— Ну, это раздражает.

— Да, Финча здесь тоже нет.

— Бедняга не может передохнуть, когда речь заходит о семье, — сказала я. — Знаешь, интересно, каким бы он был, если бы у него действительно была семья, которая заботилась бы о нем. Настоящая семья, а не только миссис Анкер.

— С Кэтрин в качестве его мамы, я сомневаюсь, что это когда-нибудь обернулось бы хорошо для него.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, но Кэтрин тоже не всегда была такой. Что-то должно произойти в жизни человека, чтобы он превратился в монстра. Никто не рождается злым. По крайней мере, я так не думаю.

— Может быть, она — одно из исключений.

— Наверное. — Я вспомнила, что Тобе говорил в Бестиарии о том, как разбитое сердце доводит человека до безумия. Я сомневалась, что это может быть вся история того, что превратило ее в зло, но это могло быть катализатором. Последняя капля.

— У меня тоже есть один, — сказала я, найдя семейное древо Мерлинов и вытащив его из коробки. Он был таким же, как Шиптоны, просто имена, без способностей. Одна суровая правда выпрыгнула на меня. — Они все мертвы. — Со стороны моего отца не было ни бабушек, ни дедушек, ни прабабушек, ни двоюродных братьев, ни тетушек, ни дядюшек. Все они были мертвы, кроме Айседоры.

Ладно… это очень странно. Я ожидала увидеть давно потерянного троюродного брата или что-то в этом роде.

— Все они?

Я кивнула.

— Странно. То же самое и с Шиптонами.

Желая получить дополнительную информацию, я потянулась к фотографиям морга. Когда я достала их из коробки, я едва могла смотреть на них. Мой отец лежал замерзший на плите, его лицо побледнело и покрылось странными синяками. Черные чернильные пятна покрывали его бледную кожу. Я схватила фотографии и попыталась почувствовать хоть малейший проблеск эмоций, исходящих от них. Слабый запах любви и горя улетучился, как последние ноты печальной песни, но эти чувства вполне могли быть моими. Мне хотелось протянуть руку сквозь картину и прикоснуться к нему, как бы жутко это ни звучало. Он не был похож на моего отца, и все же он выглядел точно так же. Ужасная изменчивая версия человека в моих снах.

Слезы наполнили мои глаза, рыдания застряли в горле. Эмоциональный след был слишком холоден для меня, чтобы быть в состоянии подобрать что-нибудь полезное. Кроме того, к тому времени, когда мой отец умер, я полагала, что никто не плакал по нему. Все считали его кровожадным психопатом. Айседора и Эстер были единственными, кому было не все равно, а последняя умерла задолго до этого. По крайней мере, ей никогда не приходилось смотреть, как его казнят. Маленькие милости.