Рожденный на гильотине. В свете ночи... (СИ) - Литвинова Ирина А.. Страница 24

А потом она, печатка, "вернулась" и "поощряла" его мысли относительно убийства младшенького. И ведь у него даже мысли не мелькнуло не послушаться, ее же дал Шед…

— Шед… — неожиданно для самого себя прошептал Рагнар, но в тишине казематов его шепот прозвучал неестественно громко, а потом еще и эхо послышалось…

Или не эхо?!

— Шед, Шед, Шед… — раздался из тюремного коридора, ведущего в каморку караульных, низкий, суть рокочущий голос, принадлежащий кому угодно, только не человеческому существу. — Дивлюсь я на вас, людишек. Его Величество верит Шеду как самому себе. Рожденный на гильотине — больше чем самому себе. Про королевского бастарда я вообще молчу. И все это без особо видимой причины. Просто таки с ума все по нему посходили. Вот мне очень интересно… Он вам всем кто?

— Он мой "папа", — тщетно стараясь разглядеть в темноте нежданного визитера, заявил Рагнар.

— "Папа", говоришь… Разве ты не знаешь, демоненок, что твой отец — Вейнур Нечесивый? Или, может, тебе никто не потрудился поведать историю твоего появления на свет? Если мне не изменяет память, Шед сошел с ума от любви к твоей матери, а она вешалась на его лучшего друга, потом еще и смогла пролезть в королевскую постель и зачать тебя. Так с чего, скажи на милость, Шеду любить тебя?

— Он растил меня с детства, заботился обо мне… — уже не столь уверенно отвечал Рожденный на гильотине.

— Да неужели? И сколько раз в неделю он навещал тебя? Один раз, а то и меньше. Согласись, с любимыми родными детьми видятся чаще. Он не вышвырнул тебя, сиротку, на улицу, а напротив, позволил жить в своем доме, одел, обул, нанимал учителей? Так я тебе открою страшную тайну, демоненок: он не мог поступить по-другому. Любовь к невесте, обещание, данное ей в ее последний час, сострадание к брошенному ребенку, — все это лишь красивая ширма, прикрывающая, увы, вещи не столь возвышенные и куда более банальные. Их помолвка с леди Сатанэль было официально объявлена, и хоть весь Веридор знает, что Рожденный на гильотине — бастард короля, признать это значит очернить свой род, поставить такое пятно позора, которое не отмыть и трем поколениям подряд. Поэтому лорд Шеральд всего лишь сделал хорошую мину при плохой игре, то есть поступил так, будто его честь не пострадала: мол, его невеста могла ждать дитя только от своего жениха, и взять тебя под опеку его заставила отнюдь не доброта, а забота о собственной безупречной репутации и честном имени. А теперь подумай, в каком положении ты был все детство и отрочество в поместье лорда Шеральда: младшего хозяина или все же бездомного мальчонки, которого облагодетельствовали…

— Заткнись! — в конце концов не выдержал Рагнар и даже в гневе бросился к решетке, хотя не смог бы снести ее, даже перекинувшись в боевую ипостась.

— Какая экспрессия! Прям вылитый отец. Не тот, который Шед, а настоящий, — продолжал измываться голос, все так же оставаясь в непроглядном мраке. — Кстати, о нем. Вейнур никогда не казался мне глупцом, однако же его доверие все к тому же Шеду мне не постичь. Любовь всей его жизни как только ноги о него не вытирала и сама как только ни стелилась, чтобы пригреться под боком у Его Величества, и король в серьез считает, что к такому обласканному со всех сторон другу, которого он мокнул лицом в грязь не раз и не два, можно поворачиваться спиной? А Рансеваль… ну, а Рансеваль, это вообще отдельная песня.

— А при чем здесь Рансеваль? — навострил уши демон.

— Да все при том же: Шеда любит непонятно за что. Мальчик искренне верит, что первый советник искренне привязан к нему и поэтому помогает, выслушивает, соревает своей любовью… Бедняга Вейнур! Шед же, можно сказать, украл у него аж двоих сыновей, когда их всего трое! Да и помощь Шеда Рансевалю, прямо скажем, такая, что хуже любой подложенной свиньи…

— Кто ты?! — снова оборвал его Рагнар. — Что тебе от меня нужно?!

— Ну как тебе ответить… Я самое древнее существо в этом мире, в некоторых легендах я фигурирую как Великий Дракон. Но больше я известен как Инквизитор.

Рожденный на гильотине содрогнулся. Да, каждый в этом мире знал об Инквизиторе, легендарном Палаче Богов, от которого невозможно было скрыться или же утаить от его Артефакта Истины свои помыслы. Говорили, что приговор Инквизитор выносит лишь один — смерть. Немедленная.

— Но давай без официоза, все же в некотором роде собратья по магической расе, — продолжал этот Страх и Ужас всея света. — Так что можно просто лорд Нарцисс. А насчет того, какого такого рожна меня сюда сейчас, собственно, принесло… Да скучно мне, откровенно говоря! В конце концов из развлечений у меня только и осталось, что за вами наблюдать. Была у меня раньше отдушина: папеньке твоему по старой памяти и… ну, скажем, почти дружбе подыскивать девчушек для жарких ночек. У вас же, у демонов, свои закидоны. Да только в последнее время он озверился чего-то и моих даров не желает. Эх, а ведь такие легенды уже начали слагать о летающем ящере-прелюбодее, умыкающем юных прекрасных дев. Почему-то обязательным атрибутом сих дев считается невинность… Все же чудна логика человечья: ну как я с неба разгляжу, девственница эта пигалеца или нет? Согласен, замужних старался не хватать, и то только потому что Вейнур настоятельно просил после того случая с леди… Но мы отвлеклись. Вообще ты нравишься мне, демоненок. Нет, твои братишки, конечно, тоже забавные, но все же. Я тебе вот, принес.

Холеная белоснежная кисть с длинными тонкими пальцами просунулась сквозь решетку и вручила Рагнару здоровенный талмуд, да такой увесистый, что демон едва удержал его одной рукой. А ведь Инквизитор вмвдрился в человеческой форме держать этот пудовый фолиант как детскую книженцию.

— "Хроники Веридорских"? — изумился Рожденный на гильотине, сумев таки прочитать название, чуть не сломав при этом глаза. Эх, жаль все же, что заклинания света ему в упор не давались, вместо светляков получались факелы, костры да пепелища. — И зачем это мне?

— Авось пригодится, — усмехнулся легендарный Палач. — А вообще почитай внимательно на досуге, может и углядишь чего полезное, поймешь хоть что-то из того, что происходит…

— А ты, конечно, все знаешь, но мне не скажешь?

— А это было бы неинтересно, — ожидаемо отказали ему. — Впрочем, я могу дать тебе один совет: ты, Рагнар, походя наносил серьезные обиды и даже не замечал этого. И что мы в сухом остатке имеем: покушение, которое не обратило тебя в хладный труп лишь по счастливой случайности; братья, у которых есть весомые резоны назвать тебя своим злейшим врагом; ну и да, ты в тюрьме, в ожидании суда и смертного приговора. К тому же ты, насколько я понимаю, собираешься давить свою сущность, лишь бы не допустить связи с единственной, которую тебе назначили Боги. Не стану от тебя скрывать, все дорожки судьбы ведут тебя на гильотину — это стало неизбежно в ту минуту, когда девушка с Даром Рока огласила твою участь и всеми фибрами души пожелала, чтобы ее проклятие сбылось.

— У Исабелики Дар Рока?! — от шока демон даже подскочил на месте. — Она может влиять на будущее?!

— Именно, но сейчас это не столь важно. Так вот, родился ты на гильотине, на ней и умрешь. Но лишь в твоей власти выбирать, как и каким встретить смерть. Не упусти свой Шанс, демоненок. Помни, от того, какой выбор ты сделаешь, зависит, чем же обернется для тебя смерть.

— А чем может обернуться смерть кроме смерти? — не понял Рагнар.

— А вот об этом тебе поведает тот, то уже мчится по коридору спасать тебя от справедливого суда. Обрати внимание, эта примечательная особа не произвела даже легкого шороха, ибо выбрала самый тихий способ устранения препятствий — яд. Сразу вино, мастер-зельевар…

— Заговорщик, — ошарашено пробормотал Рожденный на гильотине.

— Соображаешь, демоненок. Вообще я рассчитывал подольше с тобой поболтать, но твой спаситель, который, кстати, так же "умно", как и подавляющее большинство из монаршей династии, полагал Шеда своим союзником, но тут застукал его с некой девицей Марго в недвусмысленной ситуации и… а, в общем, дальше сам поймешь. Прощай, Рагнар… а может и до свидания. Сам видишь, демоненок, как все меняется в свете ночи…