Морозная гряда. Первый пояс (СИ) - Игнатов Михаил. Страница 37

Конечно, эта рыба совсем непохожа на тех, что я видел раньше. Скорее приплюснутая сверху, чем с боков. Тёмного, а не серебристого окраса. Что-то вроде коротких щупалец возле широкой и безобразной пасти, в глубине которой виднелись острые, мелкие зубы. Я перестраховался, усеяв воду перед собой десятком Лезвий. Жаль, что за прошедшие дни не успел открыть нужный для второго созвездия узел. Если верить описанию, то это позволит мне создавать сразу пять простых Лезвий или одно усиленное. Странно, что Бравур ни разу не пытался создать столько. Мне бы сейчас количество очень пригодилось.

Ничего. В последний раз с сомнением оглядев муть, я полез в воду. Зашёл по колено и снова оглядел воду перед собой. Всё спокойно. Но появилось какое-то странное чувство. Каждое утро, купаясь у фермы, я привык к ощущению течения вокруг, но сейчас всё острей и по-другому. Я сделал два осторожных шага вперёд, заходя уже по пояс. Помедлил и опустил левую руку в воду. Прохладная, чуть щекочет, обегая ладонь. Странные ощущения усилились, набрали яркость, становясь более отчётливыми. Я внезапно словно всем телом ощутил силу течения реки, её мощь. Понял, что на ближайшие сорок шагов во все стороны нет ничего крупного, что мешало бы свободному бегу реки. Лишь на самом краю нового чувства, на дне есть что-то угловатое и явно безжизненное.

Опустил правую руку с копьём в воду. Ощущения ярче не стали. Оставив в ней только левую, я постарался понять, что же там находится, мешая спокойному течению. Больше всего это напоминало мне растопыренную крону одного из деревьев Пустоши. Очень интересно что это. Но могу ли я туда попасть? Это глубина в десять, не меньше, моих ростов. Сомневаюсь в своей способности так глубоко нырнуть и суметь рассмотреть эту штуку под водой. В Пустоши мне не нужны были такие таланты. Глубины двух метров вполне хватало.

Да и стоит ли? Те же Багрянка и Ядожорка тоже не вполне живые, но при желании могут убить неосторожного и не оставить от него даже костей. Что, если это какой-то их подводный брат? Окончательно оборвало мои сомнения чувство удаляющейся добычи. Я, оказывается, даже не глядя в ту сторону и вообще стоя с закрытыми глазами, понимал, что моя рыбина уплывает вниз по течению. Забыв о своём страхе, об открытии новых граней своего возвышения, я рванул вслед за ней, даже не выходя на берег. Сначала сделал простые шаги, но затем, удваивая их, влил энергию в технику. Далась она мне с трудом, да и действовала гораздо слабее чем на суше, но всё же изрядно меня ускорила, оставляя за мной взбаламученную воду. Хорошо, что здесь тростник сменился каким-то другим, более низким и очень редко растущим, растением.

Два применения техники, и я вонзил копьё в бок рыбы, провернул его и осторожно потянул к себе. Ещё повезло, что она всплыла. Я одёрнул себя. Почему это повезло? Я ведь видел ту странную штуку глубоко на дне. И найти эту рыбу мне бы было совсем нетрудно. Похоже, открытие стольких узлов изрядно продвинуло меня в ощущении моей стихии. Это уже совсем не сравнить с тем приятным чувством покоя, что посещало меня возле бочек с водой или под струйкой из школьного ручья. Похоже, что не зря узлы в школьном же наставлении делились на безстихийные и стихийные. Неясно только, почему мне так помогла ледяная техника. Не должно ли её применение окрашивать узлы силой этой стихии? Или вода и лёд родственны? Может быть, стихийным узлам без разницы принадлежность техники? Жаль, что за тот час, который мне удалось просидеть в первом круге библиотеки, не удалось найти ничего на эту тему. И найдутся ли там вообще нужные мне ответы?

Я отогнал мрачные мысли. Это подождёт. А вот то, что моя жизнь отныне будет прочно связана с водой, ясно здесь и сейчас. Глупо отказываться от такого подарка Неба. Пусть это чувство единства с рекой слабо и позволяет мне различить только крупные вещи, но это гораздо лучше, чем ничего. И даёт надежду на дополнительную добычу.

Ей я и занялся. И сразу же понял, что принял верное решение. Двойная удача: кристалл зверя в том, что можно назвать грудью рыбы, сразу за жабрами. С крупную сливу, яркого голубого оттенка, сияющий в лучах солнца сотнями граней. Хорошо, что я начал схватку со своего козыря и даже не узнал, какими способностями обладал этот водяной зверь. А ещё он одарил меня кольцом, найденным в его кишках. Полезть туда меня заставила байка Гунира, слышанная с месяц назад. Что-то о том, будто эти рыбы могут жить чуть ли не сотни лет и в своих потрохах собирают кучу странных вещей, что не могут переварить. Вряд ли это кольцо-артефакт, но свою цену при совсем ничтожном весе оно точно имеет.

Дальше я шагал уже с довольной улыбкой. Вверх по течению. Не каждый день узнаёшь о себе что-то новое, так сильно меняющее планы. Думаю, что первоначальную задумку пройтись на обратном пути по лесу лишь чуть глубже стоит отбросить. На день углубиться я могу себе позволить. Не столь уж и велика будет опасность: всё те же звери четвёртой звезды, может, чуть набравшие силу. Так я мало что интересного найду для Волков, но пока у меня и нет необходимости уже завтра встречаться с кем-то из них и доказывать свою полезность, как искателя. Возможность заработать лёгким способом выпадает не каждый день, а на кузнеца мне деньги понадобятся.

Каждые сотню шагов я применял Поиск, отмечая, как силы в средоточии становится всё меньше и меньше. Пока удача не улыбалась мне, но я ничуть не переживал. Монстров... Здесь я покачал головой, в очередной раз напоминая себе, что так называть их больше не стоит. Если уж Гунир так плохо это воспринимает, то старые ватажники — тем более. Зверей реки обычно берут на приманку. Это работает даже лучше, чем с бродящими по земле. Запах крови разносится в воде гораздо дальше. Но только в одну сторону: вверх по течению он почти не идёт. А я иду как раз туда. Не думаю, что у меня здесь так уж много соперников на добычу. Есть ватага, что занимается только водяными тварями. Но им хватает Жемчужной реки, на которой стоит город, и ее притоков той стороны. По направлению к Братьям они вроде не отправляют лодки. На них не пройти к горам. Я вот определил себе день пути именно поэтому. По рисунку Гунира на этом расстоянии река должна разделяться водопадом. Перетаскивать по лесу лодки — удовольствие не из тех, что хочется повторить. Вспоминая мучения с Багрянкой, я в этом уверен.

Очередной Поиск я даже не успел наполнить силой, как правую щеку ожгло чувство опасности. Пригнуться. Над головой свистнуло. Перекинуть оружие в левую руку, прокрутив его вокруг талии и запустить в прибрежные кусты Лезвие с освободившейся ладони вышло одним слитным движением. Разогнувшись, я оглядел берег впереди. Всё же вонзил копьё в землю и запустил волну Поиска. Тишина. Раздвинул зелень кустов. Шипастый Лягун. Но совсем простой: иглы на уродливой голове совсем светлые, без сизого окраса у основания. Нет необходимости даже проверять на кристалл. Слабак, хотя и научился становиться совершенно незаметным в своей засаде. Третий за сегодня и второй за последний час.

Дальше нападения участились. Да и живности стало явно больше. Причём она изменила своё поведение. Даже, невзирая на слабость, почти перестала убегать. А бывало, и бросалась на меня. Совсем непохоже на поведение живности в окрестностях фермы. Я даже отошёл на тысячу шагов от реки и проверил действие Поиска. Тот же испуганный шорох бегущих прочь мелких обитателей. Ходить по лесу с амулетом тишины — просто удовольствие, так что до волны энергии я никого не тревожил.

А возвращаясь после проверки к берегу, заметил ещё одну странность. Вырываясь из меня, волна поглощённой и переработанной моим средоточием небесной энергии отчётливо отливала голубым в одном из направлений. Заинтересованный, я провёл на берегу почти час, пытаясь понять все тонкости. Применяясь на земле, техника однозначно отливала голубым в направлении реки. На берегу — равномерно во все стороны. А в воде оттенок становился чуть сильней, указывая вверх и вниз по течению. Это означало, что сама вода наполнена дополнительной энергией. И она тоже переработана, как в моём теле, или изначально выделяется каким-то природным сокровищем с принадлежностью к воде или льду. Или воздуху, ведь он тоже голубой. Хотя, стоя в реке, в такой принадлежности я изрядно сомневался.