Легенда о проклятии (СИ) - Ежевика Катерина. Страница 44

Девушка помогала мужчине строить их отношения, она чувствовала смущение бывалого воина и скованность рядом с собой и от этого ей самой было легко с ним, словно это она старше воина на несколько лет и опытнее.

Хотя на самом деле все проще: Золина была открытее и доверчивее. Ей были интересны взаимоотношения полов. Завораживали собственные эмоции и пронзительные ощущение полета, счастья. Девушка позволила себе свободно и легко окунуться в любовь.

Она первая взяла его за руку во время одной из прогулок и с тех пор он сам стал брать ее ладошку в свою и почти не отпускал. Перебирал пальчики, пока сидели над водопадом, целовал каждый ноготок любуясь окружающей природой, сидя на высокой скале.

Дальше их отношения не заходили, и им это пока и не нужно. Матвей чувствует непередаваемую нежность к завораживающей его ведьме. И порой поверить не может, что она его девочка, совсем юная ведьмочка, не отталкивает его, принимает корявые ухаживания и молчаливые прогулки, смотрит все понимающим и всепрощающим взглядом, будто это она прожила проклятую вечность, а не он.

Золину удивлял и веселил этот мужчина, а ведь в первое время казался таким грозным, правая рука Дория. А сейчас оказался очень милым в неловких попытках ухаживаний. Теперь воин осмелел и уже спокойно может попросить сопровождать ее в лес и просто на прогулку. Они много времени проводят вместе и девушке очень нравилось его молчание, теплый, ласковый взгляд и постоянная готовность помочь всем о чем бы дева не попросила. Она быстро к нему привыкла и начинала скучать даже если это всего несколько часов разлуки.

Матвей, Дорий, Ивлий.

Матвей с Дорием решили, что не отпустят ведьм в их деревню. Пусть в долине размещаются, места хватит. Уж дома построить они всегда помогут. И невесты будут под боком, пока не вырастут. Пусть ведьмы сыновей и мужей сюда везут. Уж они помогут мальчикам вырасти настоящими воинами. А если кто-то не согласен, то всегда можно найти компромисс. Тем более для ведьм теперь портал открыт на постоянной основе, и до деревни всего один шаг.

Только вот охрану границ пришлось усилить. Наемники активизировались и пытались пробить защиту в разных местах. Видно мага нашли, умеющего работать с кристаллами и искали слабое место в защитном поле. Однако воины не зря пять сотен лет на земле пробыли, и хоть и бродили они по свету, каждый со своей болью, порою бесцельно, но о долине своей не забывали: заботились по-своему, и защищали. И с кристаллами работать научились.

А совет этих "сиятельных" разогнать нужно, а то больно руки далеко тянут. Не уж то о принцессе прознали? Чего хотят? Непонятно. Шпиона в долину не заслать — воины друг друга все в лицо знают, теперь и ведьм всех запомнили. Устроить небольшую бойню? Так это ненадолго совсем и исход ее заранее ясен.

Отвлекающий маневр? Скорее всего. Только от чего отвлекающий? Выкрасть ведьм? Почти не реально, они на каждую девушку защиту повесили, даже на новоприбывших. Защита как раз небольшим кристаллом в переговорном устройстве поместилась. Принцессу взять в заложницы? Так о ней никто не знает. Или знает? Но и ее не забрать? Переговорное и ей досталось. Да и Стомир теперь за ней присмотрит.

В общем, сколько не ломали Дорий, Матвей и Ивлий головы, стройной и логичной схемы для нападения на их долину придумать не смогли. Но своих женщин они оберегать будут как зеницу ока.

Вариэлла и Стомир.

Вариэлла оказалась в настоящей сказке про деревенских золушек и с удовольствием в нее окунулась.

Образ принцессы Вариэллы:

Здесь у ее не вызывал внутреннее напряжение каждый второй встречный, как во дворце. Она не ощущала той невнятной тревоги, лживых улыбок и слов. И хотя во дворце принцесса всегда чувствовала себя как дома и постоянный шлейф чужих лживых масок ничуть не смущал, даже дарил некое чувство превосходства. Но здесь девушка ощутила свободу и легкость. И да, она флиртовала со всеми воинами, особенно с одним, который преподнес ей удивительно мягкие ботиночки, красивые расписные, удобные и крепкие. А с ними и босоножки. Во дворце обувь была совсем другая, более изысканная, тонкая, но на пару раз одеть, а эти ей показались более удобными и точно не порвутся даже броди она днями по лесу. И как преподнес!

Стомир подошел к деве перед завтраком и поклонившись, как принято у них здесь в долине, при всех пригласил на свидание. Позвал позавтракать в большой беседке. Вариэлла сначала хотела отказать, как делала это обычно. Но каким-то вызовом горели глаза мужчины. А ведьмочки вокруг улыбались по-доброму и искренне радовались. Это удивило больше всего.

Во дворце женщины очень любили сплетни, до той степени, что любая вольность или неосторожная поза, замеченная при подглядывании за свиданием, в пересказе от одного сплетника к другому превращалась в настоящее непотребство и пошлость. А при публичном приглашении на свидание кроме злобных шепотков, предвкушающих изощренную сплетню, льстивых улыбок, ничего за спиной не почувствуешь.

А тут что-то необъяснимо светлое и теплое. Вариэлла с неким трепетом вложила свою ладонь в непривычно широкую и крепкую мужскую руку. Никогда еще мужчины не вызывали у Вариэллы никакого трепета или хоть каких-то волнительных эмоций. Она просто приходила на свидания и наблюдала за поведением, эмоциями, мимикой, игрой мужчины. Наблюдала и делала свои выводы. Ее совсем не интересовала романтичность момента, она стремилась познать, что скрыто за маской этой игры. И всегда угадывала.

А сегодня она почувствовала непонятное волнение, сердечко забилось быстро-быстро и предвкушение чего-то яркого и необычного накрыло с головой. И Вариэлла расслабилась, почти. Она знает, всегда нужно быть начеку.

Порталом они прошли в какой-то дом, из него через сад вышли к лесу и несколько минут шли по лесной тропинке, пока не оказались на берегу быстрой реки. Прямо над речкой была построена красивая резная беседка, увитая плющом.

Стомир крайне серьезно рассказывал как строили эту беседку. Он вообще оказался очень внимательным, искренним и совершенно серьезным. На смешные шутки реагировал почти незаметной улыбкой. А еще он постоянно прикасался к девушке. Но прежде, когда они только подходили к чудесной беседке, спросил:

— Вариэлла, позволь ухаживать за тобой. Ты мне очень нравишься и у тебя теплая душа. Я хочу через три месяца просить у твоего отца разрешение на брак, если ты меня полюбишь, конечно.

— А ты? Ты меня полюбишь? Или будет достаточно моей любви?

— Если не полюблю, то обряд не получится пройти, поэтому не будет смысла и к отцу твоему идти. — спокойно ответил воин, будто и не заметил язвительных ноток, что пробились в слова принцессы.

— Хорошо, я согласна на твои ухаживания, но оставляю за собой право отказаться от них в любой момент. И никаких вольностей.

— Очень рад. — также серьезно ответил воин. — Идем завтракать, но сначала я переобую тебя в новые ботиночки.

Он усадил ее на лавку и присел перед ней. Взяв ее ножку, аккуратно разул. Стомир любовался ее ухоженной ступней, маленькими пальчиками с розовыми ноготками. Провел рукой по взъему, потом по изгибу стопы: от пяточки до пальчиков, немного пощекотал, отчего Вариэлла дернулась и улыбнулась. Мужчина удержал изящную ножку в своих сильных руках, и в глазах его отразилась ее улыбка. Или это была его улыбка? Воин легко помассировал ножку, потом и вторую разул и ей досталось немного ласки. Только после этого обул девушку в новые башмачки.

— Благодарю, они очень красивы! — выдохнула взволнованная Вариэлла, любуясь на свои новые обутки. Они были точно в пору.

Вариэлла наблюдала и удивлялась. В глазах мужчины не было обычного сального блеска, который легко выдавал намерения дворцовых прихвостней. Девушка видела, что мужчина восхищается и ему приятно прикасаться к ней, он делал это нежно, чуть ли не благоговейно.

А еще девушку удивляла и ее реакция. Уж очень приятным был непродолжительный массаж ножек и вообще все прикосновения вызывали в ней непривычную негу. Ей даже не хотелось оттолкнуть его и сбежать. Наоборот, хотелось впитать все прикосновения и почувствовать его объятия. На фоне всего этого красота новой обуви вышла на второй план. Что ела Вариэлла почти не помнила, зато вкус показался ей просто ведьминским. Настолько все было вкусно.