Монохромный человек (СИ) - Поспешная Юлия. Страница 11
Но, потом я подумала, что это всё-таки не моя вещь.
Поэтому я купила пакет в ближайшем супермаркете и спрятала мяч туда. А сверху для конспирации бросила свою кофту.
Всё, нормально. Надеюсь, в пакет дядюшка заглядывать не будет. Очень надеюсь. Вот, прямо очень.
Придав себе максимально обычный, непринужденный вид, как ни в чем не бывало, я направилась к автомастерской.
КАСЬЯН КАМЕНЕВ
Пятница, 7 августа
— …Как передают синоптики, сегодня по всей Московской области будут наблюдаться сильные дожди, грозы и ураганы. Температура снизиться до плюс девятнадцати и даже до плюс шестнадцати градусов тепла, и, как сообщает…
Мужчина за рулем бронзового цвета кроссовера переключил волну на приёмнике.
— … Мы расскажем вам, как лучше вести себя на….
Водитель кроссовера снова сменил волну.
— Оставайтесь с нами, на Авторадио! — прозвучал знакомый голос.
И тут же зазвучали вступительные ноты композиции War of Hearts певицы Ruelle.
Водитель удовлетворенно кивнул сам себе. Прибавил скорости.
Он торопился. Он должен был встретиться с человеком, с которым пытался поговорить уже почти месяц.
Он должен был уговорить известного на всю страну мастера жанровой фотосъемки передать ему одни из самых пикантных фотографий.
И он, водитель кроссовера совсем не был уверен, что у него это получится.
И тому были несколько причин.
Во-первых, по натуре фотограф слыл личностью капризной и своенравной.
Во-вторых, он крайне неохотно соглашался на сторонние предложения о покупке\продажи своих снимков.
В-третьих, фотографии, которые нужны были водителю кроссовера, относились к разряду тех, что производят эффект бомбы, если становятся достоянием общественности.
А именно это и хотел сделать водитель кроссовера.
Потому, что он был одним из самых известных журналистов страны. Он был одним из главных звёзд российской журналистики в целом, и журнала «Философский проспект» в частности.
И мало кто, в журналисткой среде не слышал звучного и запоминающегося имени с фамилией, Касьян Каменев.
Он даже подписывался частенько K&K. И все знали, чья эта подпись.
И не так давно Касьян Каменев анонсировал разоблачительную статью о женах и любовницах нескольких влиятельных оппозиционных депутатов и деятелей культуры.
Это должна была быть бомба!
Касьян поправил ворот рубашки, чуть ослабил галстук.
Он нервничал. Импульсивная нервозность одолевала его с тех пор, как он выехал на встречу с фотографом.
Он был уверен в себе. Потому, как знал, что обладает феноменальной способностью разговорить кого угодно. И вывести на разговор даже самых замкнутых звёзд, привыкших к жизни отшельников, предпочитающих интровертное одиночество шумной жизни мегаполиса.
За это феноменальное умение многие из его окружения, тихо, с лицемерной улыбкой на лице, ненавидели Касьяна.
В небе под непроницаемым слоем темных, антрацитовых туч пророкотал гром. Затем снова недовольно, басовито прозвучали ворчливые раскаты.
На лобовом стекле кроссовера появились точки дождевых капель.
Их становилось больше. Они стремительно покрывали лобовое стекло автомобиля.
Касьян включил дворники. Вздохнул. Он надеялся, что сегодня не будет дождя.
Он ненавидел дождь. Как и пасмурную погоду в целом.
Очень скоро он оказался за пределами города.
Окраины Москвы остались за спиной, а впереди росли и густели заросли леса, лесополос и бесчисленных диких полей.
Иногда мелькали солидные деревушки с аккуратными домиками-коттеджами, парковками и собственными маленькими супермаркетами.
Но, когда Касьян свернул возле указателя, дорога, широкое с несколькими полосами шоссе быстро сузилась, превратившись в обычную, двухполосную магистраль.
Категорически уменьшилось количество автомобилей.
Местность вокруг стала более тихой, дикой.
Деревья леса склонялись над дорогой, создавая зловещую тень.
Касьян даже включил фары, так, как из-за дождя над городом и окрестностями, повис злачный, дымчатый туман, а при таких густых тенях и вовсе видимость снижалась.
Желто-белый ближний свет пронизывал завешенный липким туманом прохладный воздух.
В темнеющем небе по-прежнему грохотал гром. Блеск молнии вспышками освещал салон кроссовера.
Касьян увидел впереди очередной знак поворота. Бросил взгляд на навигатор. Буркнул ругательство, и снова повернул.
Тени стали гуще, а небо ещё мрачнее.
Между деревьями, что сжимали между собой узкую серую полосу мокрого асфальта, темнел густой полумрак.
Дождь усилился. Послышались очередные залпы грома.
Каменеву стало не по себе. Обстановка вселяла нервозность и назойливую, необъяснимую боязнь. Нарастало неприятное, напряженное чувство ожидания.
Касьяну казалось, что вот-вот должно случится нечто страшное, пугающее и кошмарное.
Сверкнула вспышка молнии. Небо словно треснуло ярко-белыми кривыми трещинами. Мощный порыв ветра сорвал листву с придорожных деревьев, швырнул на асфальт.
Часть листьев попал на капот, часть приклеилась к лобовому стеклу.
И дворники не смогли их снять.
Касьян сбросил скорость. Затем остановил машину.
Не заглушая мотор, выбрался наружу. Тут же поежился от холодного ветра с каплями дождя.
Дождь стучал по голове, холодные капли упали на лицо, поползли по шеи за ворот. Втянув голову в плечи, придерживая лацканы пиджака, Касьян подбежал к лобовому стеклу и снял один из листьев, отбросил в сторону, отряхнул руки. Потянулся за вторым листочком, и тут в унисон с ударом грома вспыхнула молния.
На глазах у Касьяна угловатый, извивающийся луч света с искрами ударил в основание стоящего рядом дерева.
Толстый, высокий дуб вздрогнул. Послышался звук похожий на чей-то угрюмый, басовитый вой. Затем прозвучал ленивый, сухой и раскатистый треск.
Касьян остолбенел от ужаса, видя, как огромное, ветвистое дерево загорается и медленно заваливается на бок.
Он бросился к машине. Прыгнул за руль, не закрыв дверцу, быстро включил заднюю.
Дуб падал на дорогу. Его ветви летели вниз.
Кроссовер шустро мчался задом-наперёд.
Дерево тяжело, мощно ударилось об асфальт. Касьян почувствовал, как вздрогнул автомобиль. Ветки дерева концами скрипнули по машине.
Каменев остановил автомобиль. Закрыл болтающуюся дверцу.
Часто дыша смотрел на поваленное дерево. Под аккомпанемент грома мелькнули ещё две молнии.
А упавшее дерево погибало в объятиях танцующего, разрастающегося огня.
И дождь не пугал огонь. Напротив, сильный ветер нарастающей бури только раздувал пламя.
Дрожащие отсветы огня танцевали на мокром лобовом стекле автомобиля, и сверкали в каплях усиливающегося дождя.
Касьян почувствовал в произошедшем плохой, жуткий, угрожающий признак. Упавшее на дорогу, перекрывшее путь, массивное горящее дерево выглядело мрачным предзнаменованием.
Касьян смотрел, как огонь пожирает древесную кору, поверженного дуба, как обламывает его ветки и те, сгорая падают в лужи, поднимая снопы тающих искр.
Несколько мгновений он рассуждал. Но его решимость только окрепла.
Другого шанса поговорить с Платоном Плансоном, одним из самых престижных фотографов Европы у него не будет.
На следующей недели, он сваливает в турне по Юго-Восточной Азии, и ему будет совсем не до интервью с каким-то журналистом, для какого-то там журнала.
Тем более ему безразлично интервью, которое даже не было согласованно.
Каменев качнул головой. Его лицо отвердело, он сделал выбор. Назад он не повернёт. Пусть хоть все силы природы против него ополчаться!
Он надавил на газ, его БМВ взревел, замычал свирепо, и устремился вперёд.
Он объехал горящее дерево, переключил скорость.
Дождь в мгновение превратился в ливень. Непроницаемая, переливающаяся бликами стена из струй дождя обрушилась на дорогу.
Дождь лупил по крыше автомобиля так, словно норовил пробить её и добраться до непослушного водителя.