Луна желаний (СИ) - Горенко Галина. Страница 45

— Лиса моя, стул сейчас задымиться, успокойся. Выдохни. Вдохни. Ты нашла искусника?

— Сложно сказать, — ответила я, концентрируясь на том, чтобы постепенно остудить стул, не заморозив его при этом. Покрытый коркой льда он привлек бы слишком много ненужного внимания. И да, и нет.

— Ничего сложного не вижу, я предлагаю свою помощь. И пусть наши годи не смогут обучить, стихийников у нас сроду не было, помочь овладеть контролем дара в их силах.

— Нет, — решилась я, — спасибо, мне предложили помощь и думаю пришло время ею воспользоваться.

Всё то время, пока шла демонстрация, я не видела Азама. Не то, что бы я его специально искала, но на глаза он мне не попадался, а вот ощущение обжигающего взгляда, стремящегося проделать дыру в моем платье и давящего меж лопаток, меня не покидало. Когда лекционная часть подошла к концу, а гости презентации высыпали на балкон чтобы во всем великолепии лицезреть первую механическую «птицу», я, как и многие, замерла.

Чудо человеческой мысли, что бросило якорь к стыковочной башне, специально возведенной для демонстрации, ошеломляло. Фантастическое сооружение ослепляло не только красотой, но и совершенством механизмов, позволяющих ему держаться в воздухе. При гостях дирижабль отстыковался от башни и попыхивая белесым дымком, отправился в сторону заката, теряясь за горизонтом, но прежде в небо выстрелили десятки праздничных залпов. Салют давали из всех имеющихся орудий на борту, я насчитала двадцать три, а вспышки фейерверка имели причудливые формы и разнообразные размеры.

Завораживающее зрелище закончилось стремительным полетом огромного огненного виверна выдыхающего синее пламя. Очарованная шествием по ночному небосводу гигантского змея, я очнулась, точно вынырнув из гипноза и почувствовала согревающее тепло, словно горячие пальцы сжали мою ладонь, хотя вокруг меня определенно был вакуум. Люди по-прежнему сторонились меня, опасаясь подмочить себе репутацию или услышать о себе гадость, на которые я была сказочно щедра.

Я скосила глаза и осторожно, чтобы не спугнуть, отслеживала передвижение многочисленных гостей из Расаяна, что выделялись как антрацитовые маки*** среди буйной палитры луговых цветов. Мой взгляд задерживался то на длинной, смоляной косе, то на широких, мускулистых плечах, то на внушительном росте, но никак не могла поймать знакомый профиль. Тан как будто намеренно избегал нашей прилюдной встречи, хотя я уже созрела для того, чтобы попросить его о том, чтобы он стал моим ментором.

Весь ужин я едва сдерживалась, чтобы не испепелить соседа слева, за его сальные шуточки и попытки пощупать меня за коленку и не заморозить справа, за такие занудные речи, что домогательства первого были предпочтительнее. Как только великолепное манговое сорбе подошло к концу, а мужчины отправились в курительную комнату наслаждаться дымом и дижестивом, я вылетела из столовой как ядро из пушки и направилась в сад, подышать морозным воздухом и побродить по цесскому парку, среди увядших деревьев и спящих кустарников.

Цесса, как и я, любила естественный круговорот природы.

— Замерший, застывший в ожидании пробуждения мир. Он напоминает мне тебя, Анима, — произнес Тан, накидывая мне на плечи свой чуридар подбитый мехом горностая. Я не стала отказываться, вдыхая терпкий аромат вечнозеленых специй, обволакивающий меня как клубы тумана одинокий прибрежный утес. — Что вас связывает с Кёнигом?

Голос его был слишком спокоен, чтобы я не заподозрила его в ревности, вот только темно-лиловые глаза сверкали как два халцедона, а желваки выдавали нетерпеливость в ожидании ответа.

— Друг, — ответила я. — Почти брат. — Было видно, как расслабились сжатые в кулак пальцы, а мужчина, не таясь, потёр один из камней родового перстня, активировав защитный от прослушки полог. Он взял меня за запястье, как будто считывая мой пульс, а затем положил раскрытую ладонь к груди, так, что я смогла почувствовать уверенное, но учащенное сердцебиение.

— Тогда как ты, Азам, словно пылающий огуст, жаркий словно пустыня, иссушающий и пылающий, но нет ничего лучше, чем его благодатное, плодородное тепло. Ты станешь моим ментором? — я отняла руку, всего на квази задержав её на плотном батисте и едва коснувшись горячей кожи на колючей шее.

— Прежде, хочу поговорить о…

— Нет, — прервала я его. — Только менторство, если ты согласен мы никогда более не будем обсуждать наше прошлое, тем более возвращаться к нему.

Минуло всего мгновение, и он произнес.

— Да, согласен. Это будет интересно.

Ты даже не представляешь на сколько, подумалось мне.

*Бируанг — небольшой медведь, живет преимущественно в неволе, занесен в Красную книгу.

**Авиш — avis — лат., - птица.

***Маки черного цвета реально существуют в природе. Вот лично я не знала. Невероятная красота.

Глава 35. У врага учиться интереснее

Вероник смогла полностью обновить мой гардероб всего за два уна. Для того, чтобы организовать мне туалеты подходящие для Расаяна модистка и дюжина ее помощниц работали не покладая рук и не спали, но щедрая оплата с лихвой компенсировали сверхурочные работы. Мода столичного Алэка принципиально отличалась от веяний провинций, и то, что разрешалось в его предместьях было не допустимо в главном городе степного государства, тем более в танском Шатре.

Дорога заняла слишком мало времени, привыкшая к долгим путешествиям, я успела лишь сделать пару вдохов и уже оказалась в другом государстве. Я и моя служанка вошли в портальную башню Орума и вышли в телепортационной Алэка. Нас уже встречали, так что многочисленный багаж отправился следом за мной, а небольшой саквояж, который я не доверила даже Ирии, я взяла с собой в экипаж.

Запряженный четырьмя мощными жеребцами он катился по мощеным улицам столицы, а я смотрела во все глаза и удивлялась тому, как изменился Алэк. Первый и единственный раз я была здесь еще до смерти родителей, контраст того, что было и что стало был просто разительный. Город был просто огромным, но при этом уютным и чистым, дома были словно каменные шатры, даже крыши были куполообразные.

Вечерело, но теплый свет фонарей освещал широкие мостовые, по которым прогуливались в основном мужчины и дети, женщин было мало, а те, что встречались всегда были в сопровождении. Громкие разговоры, улыбки, размашистая жестикуляция выдавали в праздно шатающемся люде горячую, восточную кровь. Экипаж тем временем свернул на широкую дорогу, выложенную песчаником, и моему взору предстал огромный танский шатер, возведенный предком нынешнего Тана.

Огромный дворец по периметру был обнесен высокой стеной, вдоль которой то и дело прохаживались гвардейцы, а у единственного прохода стояла хорошо вооруженная стража, это было видно даже невооруженным взглядом. Насколько я знаю, стену возвел уже отец Азама и совсем недавно. Я точно знаю, что причиной усиления мер безопасности стала кража важных бумаг из архивов самого Эмира, об этом мне поведал Мо за пиалой тая и бесконечно долгой партией в шах, ни имени вора, ни что конкретно было украдено я не знала, но у меня были свои догадки, которые, впрочем, кондитер не подтверждал, но и не опровергал.

На входе стража проверила наши приглашения и без дальнейшего промедление впустила, еще некоторое время карета медленно продвигалась вдоль широкой дороги, а затем ожидаемо остановилась у главного входа. Возле него нас уже встречали.

Тан и многочисленная свита, состоящая исключительно из мужчин, приветствовали меня. Как и полагается, я удостоилась радушного приема, полагающегося для представителя цесской семьи другого государства, с уважением и подобострастно, но с достоинством и гордо.

Пристальный взгляд Азама, словно поймал меня в сети морского отлива, захватил и потащил в аметистовую глубину, лишая воли к сопротивлению. Стало трудно дышать, сердце сдавило острыми тисками, голова закружилась и горячее пламя желания расплескалось, вторя лиловому огню в глазах Эмира. Мгновение, и наваждение рассеялось как дым, оставляя после себя горькое послевкусие несбывшихся чаяний.