Отказавшийся от имени (СИ) - "Dogtor". Страница 37

Глава 14: День седьмой. Суд горе-судьи

Мы боимся не смерти, а мыслей о смерти — ведь от самой смерти мы всегда в двух шагах.

Сенека

Когда я пришёл в комнату, где должен был скоро начаться судебный процесс над «Бульдозером», время уже перевалило за полночь, и настал седьмой день пребывания здесь. В ванной я задержался надолго, из меня всё выходило и выходило. Сегодняшний обед и завтрак, часть моего ужина, и вся та гниль, что пропитала меня изнутри. Благодаря нашему «доктору» я более или менее очистился. Такое зрелище лучшее лекарство, желудок выворачивает на ура, до сих пор чувствую привкус горечи во рту.

Захватив с собой из его кабинета всё нужное для лечения моих рук, я так и не сумел воспользоваться этим и потому попросил девушку мне помочь. Она беспрекословно согласилась.

— В следующий раз найди другой способ, будь так добр. — Сказала она, лёгкими движениями рук, намазывая на мои ожоги мазь. Слегка щипало, но это стерпеть я смог.

— Не думаю, что следующий раз вообще случится.

— Разумно, но также не думай, что это всё, будь осторожнее. — Загадочно ответила она.

— Я и не думал, но что это значит? И вообще, с каких это пор ты так заботишься обо мне? Точнее не так. С чего ты вообще обо мне печёшься? — Спросил я.

— Это так важно? Тебе не достаточно того факта что я на твоей стороне и помогаю тебе не смотря ни на что?

— Это-то и странно. Поэтому и спрашиваю.

— … -Промолчала девушка, уже заканчивая натирать мазью мои руки.

Выглядели они так себе, что с мазью, что без. Взяв бинты, она медленно начала обвязывать и наконец, заговорила:

— Ты так хочешь узнать почему? — Переспросила она.

— Да, я же уже сказал. — Резко ответил я. Она не обратила внимания.

— Хорошо. Только не сейчас. Позже. — Так и не установив точного времени, она, окончательно замолчав, продолжила моё «лечение». Наш разговор можно было считать законченным. Но я так просто сдаваться не хотел.

— Позже это когда? Конкретнее, пожалуйста. — Попросил я.

— Позже, это позже и ни минутой раньше.

— Бред какой-то.

— Может и так… Может и так… — Повторила она.

— Ты что злишься? — Поинтересовался я.

— А тебе что интересно?

— Не особо.

— Тогда к чему вопросы? — Заметила она. — Если тебе это не интересно, тогда в чём смысл того что ты спрашиваешь меня об этом?

— Просто спрашиваю — Отпустил я.

Слегка вздохнув, она отпустила мои руки.

— Да. Я злюсь. — Ответила она. — Я закончила.

Захотев удостовериться, я взглянул на свои руки. Они обе были идеально перебинтованы. Мне совсем не было больно, даже чуть-чуть. Девушка хорошо постаралась.

— Спасибо. — Поблагодарил её я.

— Угу. — Холодно ответила она. Она села на свой стул справа от меня и повернулась всем телом в сторону одинокой трибуны, там уже стоял обвинённый в убийстве собственного «товарища» палач. Его руки были закованы в наручники, а сам он, свесив голову, продолжал пялиться в одну точку. На этом, наш недолгий разговор и закончился.

В комнату один за другим начали приходить остальные. Косо поглядывая на виновного, они проходили дальше и садились на свободные стулья. И вскоре почти все расселись по своим местам и до сих пор стоявший гул, до сего момента тревожащий мои уши, стих, нас не так уж и много что бы его устраивать, но всё же, на мой взгляд, было очень шумно. Последними вошедшими были «доктор-наркоман» и наш «судья». Наркоман сел в дальний угол, как можно дальше от меня, а судья сел за стол напротив того, чья судьба в скором времени должна будет измениться. По правилам, которые почти ничего не значили для нас на протяжении всех этих дней, он должен был судить каждого провинившегося. До этого дошло лишь сейчас. Но назвать данный процесс судом, язык не повернётся, даже не знаю что это. Не от того что это ещё не началась, а просто от недостатка слов. Я знаю что это, но проговорить, верное, подходящие для описания сего действа, слова, не могу.

— Итак, пора начинать судебный процесс над «…» занимающим роль «Палача» в данной игре. — Как по бумажке проговорил «Сорняк»: — Есть что сказать перед началом?

— … - «Бульдозер» промолчал.

— Хорошо. Тогда начнём. «…», это ты убил «…»? — Спросил судья, сходу задав главный вопрос.

— Нет. — Отрицательно ответил он.

— Сможешь это доказать? — Снова спросил его «Сорняк».

— Нет. — Также отрицательно ответил подсудимый.

— А кто-нибудь сможет доказать твою невиновность? — Продолжил свой шквал вопросов «Сорняк».

— …- «Бульдозер» всем телом развернулся к нам. Его глаза не остановились. — Нет.

— Значит, ты спокойно выслушаешь?

— Нет, чёрт возьми. С чего бы мне спокойно смотреть, как меня обвиняют в том, что я не совершал?!

— Тогда оправдайся! А если не можешь, то завались! — Перекричал его «Сорняк».

— Сам завались! Я ничего не сделал, ясно тебе?! Ты-то должен это понимать! А что если это он всё подстроил, а?! Что если это он убил его и подставил меня?! — Обвиняя как мне кажется, меня, воскликнул он.

— Настолько тебя подставил, что был готов залезть в горящий камин?! Ты совсем идиот?!

— Но это был не я!

— Эх.… Слушай.… Хватит, я же знаю что ты врёшь насчёт того что ты не выходил из комнаты. Давай ты просто признаешься? — Неожиданно заявил судья.

— Ты же сказал вы сидели в комнате и не выходили! Что уже не так?! — Выкрикнул я. «Сорняк» только и смог что цокнуть языком, мне он отвечать не стал, другие также удивились, но кажется не все, похоже, что они догадались до этого раньше, чем я.

— Да, я выходил! Но и ты тоже! — Снова неожиданно заявил уже палач.

— Выходил и ты сам знаешь куда. — Переходя на едва слышимый шёпот, пытался скрыть правду он.

— И куда же?! — Услышав его слова, снова возразил я.

— Не твоё дело, захлопни варежку! — Попытался заткнуть меня он.

— Ещё как моё! Сейчас проходит суд над предполагаемым убийцей! А теперь выясняется, что вы не только соврали на счёт алиби, так ещё и ты, куда-то выходил!

— «Предполагаемым»?! Ты что ещё и не уверен?! — Зацепился за слово «Сорняк» кидая взгляд на «Бульдозера».

— Я говорю то, что предполагаю, конечно, я не уверен, а кто был бы уверен? Ты? Не думаю. Но я нашёл вескую улику для обвинения, а судить, виновен он или нет твоя забота, но вот куда ТЫ ходил мне не ясно!

— К врачу! Ясно?! К врачу! Спроси у него сам!

Я посмотрел на трясущуюся от страха или от очередной ломки «Тень». Он также посмотрел на меня, и не в состоянии, что-либо сказать, лишь единожды кивнул.

— Видишь?! Теперь я могу продолжить?! Вот и хорошо! — Не дожидаясь моего ответа, он снова начал закидывать вопросами обвинённого и окончательно склонившего голову, палача.

— Куда ты ходил тогда, рассказывай, обещаю, если ты расскажешь, я буду снисходителен, ведь он обвинений о краже не может выдвинуть, так что ты не лишишься рук. — Намеренно умолчав о разбитом экране, пояснил он. Мне, конечно же, это не понравилось. Уверен, будь на его месте я или кто-то из тех, кто со мной сейчас рядом, он бы не был столь «снисходителен». Более того, он даже вопросы бы не задавал, единственное, что он сказал бы, это слово «виновен». «Без суда и следствия». Мгновенный приговор и такая же мгновенная казнь. Без права на защиту или оправдание. Не важно, правда это или нет, он бы не стал об этом думать, и был бы таков.

— В туалет…

— Не шути со мной! — Ударив по столу, прокричал он. — Тебе же будет хуже!

— КАКОЙ СМЫСЛ ГОВОРИТЬ! — Ответил на его крик «Бульдозер» и, повторив то же самое действие что и «Сорняк» со всей силы ударил по трибуне. Лязг наручников и скрип стола эхом разлетелись по всей комнате. С его силой, он мог бы запросто вырваться из этих «цепей» и перебить тут всех, но он продолжал стоять на месте. Трибуна слегка пошатнувшись, приняла всё тоже положение, что и до удара, а наручники не дали слабину и продолжили его сдерживать.