История одной любви "Любить волка. Быть волком" (СИ) - Мигаро Лилия. Страница 6

Огромная столовая была и гостиной одновременно не имея никаких разделительных стен. Из-за стола все переместились пить чай в широкий полукруг удобных диванов и кресел. Татьяна с Лизой справились быстро и ушли на верх. Лизе перед сном мама делала массаж, она вообще, в смысле мама, как выяснилось была педиатром. А я тонула. Тонула в уюте и тепле этой семьи. Тонула в большом мне халате. Тонула в кресле просто огромном для меня. В нем таких как я мелких, поместилось бы не меньше пяти. И во взгляде обиженных глаз карих с золотым. Сергей сидел напротив меня и буквально буравил меня своим обиженным взглядом, чем еще больше всех забавлял. Светлана опять читала книгу. Она полностью была ею поглощена, не видела и не слышала ничего и никого. Анатолий и тетя Катя сидели на соседних со мной диванчиках, перед нами на низком стеклянном столике лежала папка и мы переговаривались, я делала пометки на полях карандашом. Наш тихий разговор и установленный нейтралитет нарушил Сергей.

— Слушай, мелкая. Чем таким ты отличаешься от других своих ушлых и лживых коллег? Почему мы должны довериться именно тебе. Почему мы должны довериться именно тебе?

И сколько детской обиды было в голосе, что я еле сдерживала улыбку отвечая.

— А у вас выбора нет. Николай Федорович отказался от услуг платных защитников. А в случаи уголовного следования и судебного в том числе, назначается защитник в обязательном порядке, в вашем случае — государственный защитник. Ну а с предыдущими у Николая Федоровичу не сложилось. Так что или я, или…

Я развела руками в стороны, скромно потупила глазки в пол и тяжело вздохнула.

— Мелкая… — С рыком начал Сергей, но я нагло перебила.

— Слушай, качок перекормленный, будешь оскорблять… И я вытащу твоего отца, только для того, чтобы он обязанный мне своим освобождением, чисто из благодарности оторвал тебе уши и не только. По-настоящему, по-взрослому, не так заботливо и ласково, как это чуть раньше делала твоя мама. Понятно, К А Ч О К?

Последнее я выделила. В комнате все захихикали. Анатолий прятал смех за кашлем и у него плохо получалось. Екатерина Степановна улыбалась прикрываясь чашкой уже давно остывшего чая. А вот Светлана не скрывалась. Она отсмеялась и с искренней улыбкой на лице обратилась ко мне наконец-таки оторвавшись от книги.

— Знаешь, а ты мне нравишься. Возможно мы даже подружимся. Особенно если ты вытащишь отца, как угрожаешь Сереге.

Мы обсудили дело. Я чувствовала, что от меня что-то скрывают, что-то важное. Но при этом мне уже доверяют и рассказали многое, чего по каким-то не объяснимым причинам не было в деле. Как пример, жертва семь раз фигурировала в делах о развращениях малолетних с их похищением или насильственным удерживанием в разных регионах России. Иногда он был свидетелем, иногда основным подозреваемым. Но всегда девочки и их родители отказывались от претензий, не писали заявления. Дела передавались в архив и забывались пылясь на полках. В одном случае погибла девочка, но и там он был отпущен со снятием подозрений. Свидетели отсутствовали, родители отказались от претензий, а доказательств просто не было, почти. Так же мне пояснили, что всего этого в деле не было, потому что сразу после признания Князева у следователя замаячили звездочки в перспективе, вот он и поспешил оборвать все ниточки против. Ведь за жестокое убийство в стиле маньяки, больше шансов на повышение. Чем за убийство в состоянии аффекта или при защите семьи одним добропорядочным и честным гражданином другого, фигурировавшего и не раз в уголовных делах. Так и выстроилась линия защиты в моей голове.

Спать я отправилась далеко за полночь. Мне выделили отдельную спальню на первом этаже, в бежевых тонах, с панорамными окнами и огромной кроватью. Не просто для меня огромной, а в принципе огромной. Даже таких как качок тут свободно трое разместилось бы, а то может и четыре, и еще мне место осталось бы. Так, что-то не правильные мысли у меня возникают, о качке и кровати. И зачем в его величинах кровать мерею, прямо как в мультике про 38 попугаев, в которых удав длиннее. Но размеры кровати меня не радовали, вот совсем. Скорее я чувствую себя на ней неуютно и даже одиноко. Я просто теряюсь на ней, хоть и уснула быстро.

А ночью пришли они, мои ночные ужасы родом из детства, ночные кошмары. Все мое детство они меня преследовали. Я пила снотворное, успокоительное, но это не помогало. Родители возили меня по психологам от больницы к больнице. Но помогла не наука, а народная медицина. Родители отвезли меня к одной бабульке в глуши, когда мне было четырнадцать, я прожила у нее все весенние каникулы. Она поила меня травками, шептала что-то, а по ночам, по ночам она появлялась в моих снах и как будто их закрывала на замок. Даже не знаю, как это объяснить, она просто появлялась во сне и выстраивала стену между мною и моим кошмаром. Стену с маленькой дверцей и большим замком на ней. И в одном из снов она заперла их, мои комары из детства и отдала мне ключ от двери. Вот так мои кошмары оказались заперты, а сон стал просто сном с редкими сновидениями, об обычных детских мечтах. И вот они вернулись. Сначала я увидела лес и Сергея, и тот животный страх, который тогда владел мною завладел мной сейчас. Я буквально задыхалась от страха. А потом, потом картинка сменилась, все было как тогда, в далеком детском кошмаре.

Я с родителями на берегу реки. С нами много других взрослых людей со своими детьми. И дедушка, дедушка был жив, и он был главный. Все его слушались. Это был вечер с алым закатом, отражающимся на воде. Разожгли яркие огромные костры по периметру нашей полянки. В центре огонь не высокий и там собираются жарить мясо. Многие взрослые, вместе с дедушкой и папой куда-то ушли. А все дети и несколько женщин, среди них и мама тоже, мы все собрались вместе. Кто-то начал рассказывать истории, и я замерла, заслушалась. Смех, шутки и детские забавы совсем маленьких. А потом крик. Дикий. Ужасающий. Он проник под кожу. Он заставил сердце замереть пропуская удары. Даже дыхание остановилось. Но не смотря на страх, я оборачиваюсь на этот крик. О боже. Там волки. Огромные, намного крупнее тех, которых я видела в зоопарках. Они рычат и кидаются на всех, кого настигают. Они рвут женщин прикрывающих своих детей. А детей, совсем маленьких разрывают и загрызают, разбрасывая части тела по сторонам. Морды в крови и горящие глаза. Ужасающие глаза, но какие-то слишком умные для животных. А детей постарше волки хватают за загривок и куда-то тащат. Мама хватает меня за руку и тащит к кострам, подальше от волков. Какое-то странное чувство, я не боюсь волков, обычно. Я уверена, что они ласковые и верные. А эти, эти другие, и от них у меня мороз по коже и все внутри замирает от страха. Эти волки чужие. Эти опасные. Я кричу от страха и наконец-таки начинаю дышать. Глубоко и тяжело. Мама тянет меня за руку, а на руках у нее еще один ребенок, маленький. Она толкает меня через огонь и прыгает сама. Падает. Ребенок на руках плачет. Мама поднимается, прижимает ребенка к себе так, чтобы не было слышно плача. А меня хватает за руку и тянет. Этот ребенок, эта малышка, почему-то я уверена, что это моя сестренка. Я начинаю всхлипывать от сдерживаемых рыданий. Слезы текут по щекам. Я плачу, не могу сдержаться. Все плывет от слез в глазах. Обернулась лишь раз и этого хватило, там были волки. Они шли по нашим следам, не спеша. Зачем, разве нас сложно догнать. И вот они настигли нас. Не все, но и этих хватает, чтобы кричать от страха прижимаясь к маме. У того, который в центре, он самый большой из всех, у него был глубокий шрам через всю звериную морду. Он скалится медленно двигаясь к нам. Мама спотыкается и падает. Прижимает к себе сестренку и притягивает меня к себе. А я кричу, кричу изо всех сил…

Кажется, кричала я не только во сне. Потому что открыв глаза я почувствовала себя в крепких объятиях. Кто-то сгреб меня и заключив в свои объятия. Просто крепко держал раскачиваясь со мной в руках и гладил по голове, как маленькую девочку.

— Все хорошо. Не волнуйся. Все хорошо. Я рядом. Все хорошо. Это просто сон, плохой сон. Все прошло. Все хорошо.