Дети Глуши (СИ) - Герасимова Галина Васильевна "oginen". Страница 40

— О чём ты хотела поговорить? — шёпотом спросил Рой, опустив голову так, что губы его практически касались моего уха.

Я едва не захихикала. Полумрак комнаты, горячий шёпот и двое почти раздетых подростков в одной постели. Похожим образом расписывали сцены в современных любовных романах, которые в потрёпанных обложках лежали на прилавках Глуши.

Но затем я вспомнила, зачем разбудила брата, и посерьёзнела.

— Мне кажется, у младшего дар медиума, — зашептала я, проглотив смешок и прогоняя нелепую ассоциацию. — Нам сегодня рассказывали, что есть определённые мелодии, которые связывают духов. И я вспомнила, что когда Дин играет на свирели…

— Понял, что ты имеешь в виду, — перебил меня Рой. Несмотря на полусонное состояние, соображал он быстро. — Молодец, что заметила и спросила. Но ты не права. У Дина нет дара.

Я нахмурилась.

— Пусть он не слышит, что именно играет, но ведь чувствует мелодию в какофонии звуков? Может, это интуитивная способность, и её надо развить?

— Мэгги, ты не поняла. На свирели играет не Дин, — старший вздохнул, уткнувшись носом мне в волосы. От его дыхания стало щекотно. — Прости, мы не хотели тебя беспокоить.

Я не сразу сообразила, что он имеет в виду. А когда смысл фразы дошел до меня, то я с трудом сдержалась, чтобы не разбудить младшего и не надавать ему тумаков. Надо же соображать, что творить!

— Хочешь сказать, он позволяет Эрнесто полностью перехватывать контроль? Вы в своём уме? Я понимаю, Дин еще маленький, у него инстинкт самосохранения не так выражен. Но ты! Рой, как ты мог ему позволить?! — зашипела я, стараясь не сорваться на крик.

— Мне пришлось разрешить ему… Иначе мы бы погибли, — Рой обнял меня, усмиряя гнев. — До того, как ты пришла к нам, мы охотились вдвоём. Поначалу было до одури страшно, ничего не получалось. Охотник бесновался, что Контракт не выполняется, и я терял контроль над духом. А Дин после смерти родителей никого не хотел видеть, кроме меня. И однажды мы нарвались на призрака, которого не смогли победить. Я лежал оглушённый, дух готовился меня добить, и тогда Эрнесто предложил Дину сделку. У него не было выбора. Тем более, условия ее не так плохи, как кажутся. Дин не теряет контроль полностью, только ослабляет его. Фактически, они с Эрнесто становятся одним целым. Дух — не призрачный голос на задворках сознания… Они — две души в одном теле.

— Ты же понимаешь, как это опасно? — я заглянула брату в глаза. Меня знобило — уже не от холода, а от осознания, как часто Дин ходил по краю, готовый сорваться в одержимость. Я видела, как это бывает, когда контрактник теряет контроль. И эту картину выкинуть из памяти, к сожалению, невозможно. Сначала — удивлённый и растерянный взгляд, затем — широкая улыбка, причем, это уже улыбка альта, который понимает, что может творить с телом всё, что захочет, и следом — безумие.

Рой отвёл взгляд.

— Вы оба идиоты, — сил ругаться у меня не было. Перед глазами мелькали воспоминания — как Дин играл на свирели, усмиряя духов. Как я просила его играть. Мне стало дурно от одних этих мыслей.

— Мэг, успокойся. Ничего страшного не случилось. Всё под контролем.

— Сколько?

— Что?

— Сколько это будет под контролем? Сколько времени понадобиться Эрнесто, чтобы понять, что легче заменить Дина, чем быть его тенью? Сколько?

Я понимала, что впадаю в самую настоящую истерику. Представила, что однажды посмотрю на брата и увижу в нём незнакомца. Что останется только пустая оболочка с чужой душой, что кто-то заговорит его голосом…

Когда Рой встряхнул меня, до боли сжав плечи, я была ему благодарна. Мне нужно было почувствовать хоть что-то, иначе я не смогла бы выбраться из того гнетущего состояния, которое меня охватило.

— Прости, — сказал он тихо.

— И ты, — я уткнулась в грудь брату, пряча набежавшие слезы, и горячо зашептала: — Рой, я буду быстро учиться. Я теперь тоже могу сдерживать духов. Скажи Дину, пусть он не использует больше свирель. Пожалуйста!

Старший не ответил.

— Ты же понимаешь, что я не смогу ему запретить? — наконец, сказал он.

Я кивнула.

— Зато можно больше не прятать мои способности. Я справлюсь, и брату не придётся рисковать.

— Будет сложно убедить в этом Дина.

— Убедить в чём? — шторка отодвинулась, и заспанное лицо младшего появилось в проёме. — О чём вы говорите?

Конечно, Дин обиделся. Ожидаемо, зная вспыльчивый характер брата. Он и так в последнее время был паинькой, показывая ангельскую выдержку. Но всему есть предел. Больше младший терпеть не собирался.

Разругались мы знатно. Последний раз такие крики были год назад, когда Рой с температурой под сорок вышел на работу. Правда, мы тогда на старшего вдвоём орали. А теперь, выслушав упрёки Дина, я умудрилась побывать в новом амплуа. Скажу честно, не самый приятный опыт.

После обвинения в заговоре за его спиной, Дин с нами не разговаривал. Залез на второй ярус кровати и отвернулся носом к стенке, игнорируя попытки Роя его разговорить. А так как мои нервы тоже были на пределе, обсуждать со старшим я ничего не стала, и мы расселись по разным углам комнаты. Жаль, что уйти особо некуда. Даже в ванной не запереться, как поступила бы дома.

Угнетающая обстановка действовала на нервы. Я с полчаса посидела на диванчике, тихо всхлипывая из-за несправедливости и обиды, но мириться никто не пришёл. Постепенно обида переросла в раздражение. Подсознательно я понимала, что в чём-то младший прав, и обсуждать его способности за спиной было не очень правильно. Но мы же не со зла! И то, что благими намерениями выложена дорога в ад, тут непричём!

Я решила сходить проветриться, пока не натворила дел. Переодеваться было неохота: пока разберусь с новой формой, вся охота гулять пройдёт. А домашние вещи я, как назло, еще с вечера замочила в тазике, чтобы простирать после уборки. Поэтому пришлось идти, в чём была. Накинув поверх футболки длинную полосатую кофту, я надела потрёпанные домашние тапки и вышла в коридор.

Дверь в местную курилку на ночь не запирали, и я проскользнула на улицу, ёжась от холода. Ветерок обдул лицо, выстудил мокрые от слёз щёки и вызвал желание повернуть назад. Вот только сидеть в комнате мне хотелось ещё меньше, чем быть на открытом воздухе.

— Будешь? — неслышно появившийся за моей спиной Фред протянул мне пачку с сигаретами.

Я дёрнулась, чуть не вывалившись за перила, но была удержана невозмутимым командиром за капюшон. Не люблю, когда подкрадываются!

— Спасибо, не курю, — вежливо отказалась я, покосившись на парня. В линялой вытянутой футболке и выцветших брюках он выглядел не так грозно, как днём.

— Правильно делаешь, лучше не начинать, — Фред вытащил из пачки сигарету, затянулся. Блаженства я на его лице не заметила, то же равнодушное спокойствие. — Я вот не могу бросить.

— Что мешает? — я перешла к другому краю балкончика, в противоположную от дыма сторону. Сигареты у брюнета были дешёвые, с терпким горьким запахом.

Фред пожал плечами, неспешно выпуская струйку дыма. Он выглядел заспанным и уставшим, с бледной до синевы кожей и кругами под глазами.

— Плохо сплю. Без сигареты уж не помню, когда засыпал, — не стал обвинять нас в своём недосыпе парень. А ведь он запросто мог проснуться от шума в нашей комнате. — А тебе почему не спится?

Повторила его жест, пожав плечами. Делиться личными проблемами с командиром не хотелось.

— Ну, дело твоё. Только не стоит выходить на улицу раздетой, простудишься, — заметил Фред и выпустил очередной дымок.

Под его строгим взглядом у меня возникло немедленное желание одёрнуть футболку, хотя длины она выходила вполне приличной, всего на ладонь выше колена. И ладно бы смотрел с интересом, а то с явным неодобрением!

Мы помолчали. Парень глядел на звезды, неторопливо затягиваясь, я просто разглядывала открывающуюся панораму. Раньше как-то не доводилось видеть ночной Город вблизи. Странное зрелище. Глушь была тёмной, с редким вкраплением фонарей. А здесь все улицы переливались огнями, уходя светящимися дорожками в разные стороны. Даже у домов была подсветка, рядом с крыльцом и на подходе к зданию.