Слишком много колдунов (СИ) - Жигмытов Цокто. Страница 40

— Аслан!!!

Когда Нони стала выходить вместе с труппой на бис, Жак встал и пошёл к проходу, где оставил свою корзину с цветами.

— Пойду поздравлю её с премьерой, — сказал он хмуро. Питер и Аслан кивнули. Надо будет осторожнее шутить с ним, что ли, подумал Аслан.

Через несколько минут они наконец выбрались в вестибюль театра. У выхода была толпа, и они решили не торопиться, тем более что надо было подождать Жака, чтобы всем вместе ехать домой. Неожиданно в них врезались двое мужчин, Питер гневно обернулся, но увидел на их лице такое искреннее сожаление, что не стал затевать скандал и кивком принял их извинения. Аслан тоже отнёсся к столкновению спокойно, лишь проводил их долгим взглядом.

— Знакомые, что ли? — осведомился Питер.

— Вроде нет, — сказал эвакуатор. — Одежда какая-то странная.

— Одежда как одежда, — произнёс Питер, разглядывая спины. — Обычная. Как у всех.

— В том-то и дело, — непонятно сказал Аслан. — Ну где он ходит.

Питер полез в боковой карман за платком — становилось жарко.

И замер.

— Что такое? — Аслан поднял бровь.

Питер медленно и осторожно вытащил из кармана продолговатый предмет, обернутый в тряпку. На грубой ткани медленно, но явственно проступала тёмная жидкость.

У входа раздался крик:

— Вот они!

Аслан и Питер посмотрели туда и увидели шлемы уличного патруля: полицейские пробивались в их сторону, и вне сомнения их целью были либо Питер, либо Аслан, либо они оба вместе. Друзья одну секунду смотрели друг на друга, затем Питер выдохнул:

— Жак.

Аслан, оттолкнув локтём какого-то подвернувшегося господина, рванулся обратно к зрительному залу; Питер последовал за ним. Пока он бежал, он слегка развернул тряпицу на ходу и глянул, что ему подбросили. Это был нож, и лезвие его было в чёрной крови по самую рукоятку.

Они увидели Жака сразу, он стоял на сцене среди поздравляющих и поклонников рядом с Нони, в руках у которой был огромный букет, а ещё несколько букетов поменьше, в том числе и корзина Жака, лежали рядом на сцене. Нони сияла, улыбаясь и кивая поздравлениям, а к Жаку подбирался тот же самый тип в сером, что толкнул Питера — или очень на него похожий. Жак его не видел, он смотрел лишь на актрису.

— Жак!!! — заорал Аслан, свободный финансист вздрогнул и завертел головой, но было поздно — тип уже стоял у него за спиной и сунул руку за пазуху. Питер перехватил свою трость пониже рукоятки, коротко размахнулся и швырнул её на манер копья. Реакция у Жака была отличной — он заметил резкое движение Питера и инстинктивно наклонился, трость, криво вихляя в полёте, просвистела сбоку и слева над его головой и ударила набалдашником в плечо серого типа. Тип дёрнулся и споткнулся, в падении схватившись за какую-то актрису и сорвав с неё и без того скудную одежду, быстро вскочил и исчез в кулисах.

— Я за ним, — бросил Питер и несколько шагов ему удавалось держать спину гада в поле зрения, но сбоку вынырнул кто-то и сшиб его на всём лету; они вместе закатились в кулисы, обрушили и намотали их на себя. Раздался истошный визг внезапно обнажившейся актрисы, подхваченный всеми остальными. Поднялась суматоха.

— Полиция! Полиция, — орал человек, сбивший Питера. Питер рывками выбрался, отошёл, огляделся. Типа в сером видно уже, разумеется, не было. Подбежал Аслан, за ним Жак, с удивлением наблюдая за полицейским, боровшимся с кулисами.

— Ушёл, сволочь, — сказал Питер.

Полицейский выбрался из ткани и сразу же закричал:

— Вы арестованы по обвинению в убийстве!

— В убийстве кого? — устало спросил Питер. Он стоял, уперевшись руками в колени, восстанавливал дыхание.

— В убийстве Жака Делакура, — менее уверенно ответил блюститель порядка. Он увидел всех троих друзей, мрачно глядевших на него.

— Не Делакура, а Де-лак-ру-а, — раздельно, по слогам, произнёс Жак. — Это я.

— Как видите, жив и здоров, — сказал Аслан.

Через несколько минут разбирательств они поняли, что много вытрясти из юного патрульного не удастся. Его начальство было здесь, но только что почему-то уехало, и этот факт немало обескуражил и самого полицейского. Кто им сказал, что Жак Делакруа убит, он не знает. Он получил приказ — арестовать Питера Кэтфорда и Аслана аль-Джазия за убийство по горячим следам, и выполнял его как мог. На этом месте полицейский внезапно осознал, что его допрашивают, и немедленно ощетинился, но друзья уже узнали всё, что им было надо.

— Дебатц, — сказал Жак быстро. — Надо ехать домой, скорее.

— Эй, стойте, — неуверенно сказал полицейский. — Вы поедете со мной.

— Что происходит? — произнёс женский голос с лёгким акцентом.

Это была Нони, она по очереди оглядывала всех четверых.

— Нони, — сказал Жак. — Нам надо срочно домой. Я приду позже.

— Даже так, — произнесла актриса, глядя ему в глаза. — Это из-за меня, да?

— Нет, нет, — Жак замотал головой. — Я скоро вернусь. Пошли, скорее!

— Стойте, — прикрикнул полицейский уже увереннее. — Вы никуда не пойдётё.

Нони распахнула свои бездонные глаза и повернулась к нему.

— Господин офицер, может быть, я могу вам помочь?

Её голос был негромким, и Питер слышал его много раз, но всё равно мурашки пробежали по его спине, а сердце замерло на несколько секунд. Юный патрульный окончательно впал в ступор, не отрывая взгляда от обнажённых плеч примы. Жак коротко сморщился и дёрнул Аслана за рукав.

— Пошли уже.

Экипаж им удалось поймать не сразу, пришлось перейти на другую улицу. Жак назвал адрес и молча сунул деньги извозчику вперёд. «Плохая примета, не к добру» — пробурчал кучер, но деньги, разумеется, взял. Ехали молча, вглядываясь вперёд, в темнеющие улицы.

— Что происходит-то вообще? — требовательно произнёс Аслан.

Питер коротко рассказал ему про Геркулеса Мюко, про три обвинения, про Дебатца и про свой дом. Аслан шевельнул желваками.

— Дознавателем стал… Ясно. Значит, так они распределяют… недвижимость и активы.

На Жака он при этом смотрел без вызова и злорадства, и не было в его голосе сарказма, просто констатация факта. Свободный финансист глянул на него и кивнул хмуро; отвечать ничего не стал. Когда выехали на Рю де ла Пэ, Жак заметил в руках Питера тряпку с ножом:

— Это что?

Питер показал ему окровавленный нож.

— Дела, — сказал Жак. — Надеюсь, это не человеческая кровь.

— Может, свиная, — с отвращением произнёс Аслан. — Она похожа, говорят.

Питер угрюмо кивнул.

— Приехали, — сказал извозчик.

Все трое быстро выскочили из фиакра.

— Дверь, — сказал Питер негромко.

— Вижу, — ответили ему Жак и Аслан одновременно. Дверь была не просто открыта, а сорвана с верхней петли и висела на нижней, бросая на крыльцо косую колышущуюся тень от зажжённого внутри света. Питер уже перехватывал трость поудобнее, Аслан закатывал второй рукав, Жак слегка отстал.

Питер заскочил на крыльцо бесшумно, заглянул.

Вроде чисто. Отодвинул дверь, вошёл и застыл.

— И когда только успели, — сказал Аслан у него за спиной.

Картина полного разрушения предстала их взору. Со стен были содраны обои, кое-где пробита штукатурка до кирпича. Паркет выломан в нескольких местах, кресла распотрошены, с камина содрана облицовка и отколото несколько кусков. Столик и стулья были перевернуты, перила на второй этаж оторваны, несколько ступенек выдраны с гвоздями. Питер, часто моргая, с усилием поднял взгляд наверх. Двери всех четырех комнат были выбиты, включая комнаты Жака и Аслана.

— Они что-то искали, — сказал Аслан, глядя на своих друзей по очереди.

— Да я уж понял, — злобно сказал Питер. — Дверь-то зачем ломать. Вот же записка: «Ключи у мадам Потье, на соседней улице».

— Торопились, — хмуро ответил Аслан.

Жак быстро прошёл мимо них и забежал по лестнице в свою комнату.

— Дьявол! — раздался его злобный крик. Питер и Аслан переглянулись и уже через секунду были рядом с ним. Жак с видом полнейшего отчаяния шарил в тайном кармане, оборудованном в крышке его сундука с одеждой. Затем, поняв, что тайник пуст, он захлопнул крышку, сел на сундук и покачал головой отрицательно.