Три капли на стакан (СИ) - Орлова Анна. Страница 14

— Вы все понимаете! — отрезал он, не делая попытки войти.

— И у вас есть выбор. Или я сейчас начинаю разбирательство. Поверьте, не поздоровится даже вам. Или вы наконец отвечаете на мои вопросы, и тогда я забуду о том, что видел. Наблюдать за ним со стороны было интересно и немного пугающе. Я узнавала эту его манеру — вцепиться клещом и не отпускать, пока не выпьет все соки. И даже восхищалась бы… Не будь это так опасно. Эллиот прекрасно умел добиваться желаемого. Только вот в методах был не слишком разборчив. Я машинально потерла локоть (наверняка еще синяк будет!). Миссис Мастерс смотрела на него обескуражено. Не привыкла она к такому обращению.

— Что вы себе позволяете? — попробовала возмутиться она.

— Десять лет…

— напомнил лейтенант в пространство. И дама сникла. Похоже, прекрасно знала, сколько полагается за такие вещи.

— Входите, — она отступила, пропуская полицию в святая святых.

— Мисс Вудс, — позвал он, не оборачиваясь, — заприте дверь и следуйте за мной.

— Конечно, сэр! — в тон ему ответила я. Миссис Мастер дернулась.

— Блондинка? — она презрительно скривила тонкие губы. Я с трудом сдержалась, зато Эллиот молчать не стал.

— Вы ведь не чураетесь их зелий, миссис Мастерс, — напомнил он ровным тоном, и она вздрогнула, как от удара по лицу… Личные покои хозяйки дома отличались от комнат ее мужа так же, как блондинка отличается от брюнетки. Здесь преобладала неприкрытая, почти вызывающая пышность. Темное дерево, золото, обитые алым шелком стены — от буйства красок тут же сдавило виски. Хотя миссис Мастерс смотрелась тут органично. Крупная, пышнотелая, хоть и с хорошими формами, яркая, несмотря на уже заметное увядание. К смуглой коже шло золото, красный подчеркивал блеск темных глаз, влажную полноту губ и до сих пор великолепные черные кудри. Наверняка она часто ночевала с мужем, не зря же на трюмо в его спальне осталось столько женских вещиц. Но на своем месте она была именно тут — в роскошном будуаре по моде позапрошлого века.

— Миссис Мастерс, какие у вас были отношения с мужем? — сразу взял быка за рога Эллиот. Хозяйка расположилась в вычурном кресле и вынула золотой с рубинами (конечно же!) портсигар.

— Присаживайтесь, — предложила она, щелкая. Явно пыталась выиграть несколько минут на раздумья.

— Я постою, — качнул головой лейтенант.

— И не нужно курить. Мне это мешает.

— Вот как? — равнодушно протянула она, закуривая тонкую папиросу.

— И чем? — Я — нюхач, — равнодушно ответил Эллиот, и вот теперь ухоженная рука с алым маникюром дрогнула. Женщина уставилась на него с неприкрытым ужасом. Так-так, кажется, кое у кого многовато секретов для приличной дамы и порядочной жены. Иначе к чему так дергаться? — Хорошо, — она раздавила папиросу. Эллиот чуть поморщился и без спроса распахнул окно. Как-то многовато он себе позволяет для обычного лейтенанта! Все козыри сейчас у него, но… зачем дразнить гусей? Хотя в правах благословенных (тем более нюхачей!) я разбиралась слабо.

— Вы хотите знать, как мы жили? — миссис Мастерс нервно теребила поясок халата.

— Последнее время мы с мужем часто ссорились. Я… Я думаю, что у него появилась другая. Она кусала губы, похожие на давленые вишни.

— И зачем вам понадобилось прерывать беременность? — с нескрываемым скепсисом поинтересовался Эллиот.

— Наоборот, вы могли давить на жалость, на чувство долга…

— Чувство долга? — переспросила она и вдруг расхохоталась. Лейтенант молча ждал, пока утихнет смех — слишком похожий на истерику. Миссис Мастерс подняла взгляд на Эллиота.

— Вы ведь не знали моего мужа, — она не спрашивала, а утверждала.

— Нехорошо говорить так о мертвых, но… Он был беспринципной и жадной скотиной. А в голосе — пополам гнева и восхищения. Эллиот, не отрывая от нее взгляда (по собственному опыту знаю, как нервирует эта манера), медленно покачал головой.

— Все равно бессмысленно. Ваши старшие дети совершеннолетние, зато на младенца в случае развода вы бы получили отличное содержание. Миссис Мастерс гордо вздернула подбородок. Выглядела она настоящей львицей.

— Я не собиралась давать ему развод! — ответила она резко.

— Вы не понимаете. Я и так родила двоих. И сейчас я слишком…

— она судорожно вздохнула.

— Беременность — это некрасиво. Я бы окончательно потеряла мужа. Эллиот усмехнулся уголком губ.

— Отличный мотив, — заявил он, с беглой улыбкой разглядывая занервничавшую женщину.

— Что? — она растерялась настолько, что позволила себе нахмуриться. Складки меж соболиных бровей и у сжатых губ добавили ей добрый десяток лет.

— Теперь вы получите наследство от мужа и статус вдовы, — объяснил Эллиот просто и повторил: — Отличный мотив.

— Глупости, — она царственно отмахнулась.

— Муж все оставил детям. Даже этот дом. Я получу только небольшую ренту и коттедж в деревне.

— Уверены? — скептически уточнил Эллиот.

— Завещание огласят только завтра.

— Конечно, уверена! — миссис Мастерс потуже затянула пояс халата на своей все еще тонкой талии.

— Он не делал из этого секрета. Лейтенант о чем-то раздумывал. Наконец спросил: — И такое положение дел вас не злило? Вы все же были его женой.

— Это его состояние! — быстро ответила она, крутя в руках портсигар.

— Я была бесприданницей. А со своими деньгами он мог делать, что хотел. Только вот голос ее подвел. Обидно ей было, да еще как! От Эллиота это тоже не ускользнуло.

— Спасибо, миссис Мастерс, — официальным тоном произнес он.

— Простите, что потревожил. Продолжим наш разговор завтра. Под протокол. Последние слова он выделил голосом. И, кажется, стрела попала в цель.

Лейтенант снова тщательно опечатал спальню покойного, и мы наконец ушли из этого дома. Как же хорошо было на улице! В лужах отражалось ярко- голубое небо, а свежий ветерок развеял удушливые клубы выхлопных газов. Эллиот сбежал по ступенькам и отпер свой драндулет.

— Думаете, это она? — не выдержала я, не торопясь садиться в авто. Хотелось подышать свежим воздухом. Он покачал головой.

— Она лжет, — уверенно произнес он.

— Кого-то выгораживает. Я не стала спрашивать, почему он так решил.

— Может, ребенок был не от мужа? — предположила я.

— А вы циничны, — усмехнулся Эллиот.

— Но тоже вариант. Если отцом был не брюнет, то вряд ли у нее получилось бы это скрыть. И все-таки я думаю, что боится она не за себя…

— Куда теперь? — спросила я, нехотя забираясь внутрь машины. И предложила со слабой надеждой: — Может, отвезете меня домой? Эллиот покачал головой.

— У нас еще куча дел. Для начала заедем к Энн Хоггарт. Я промолчала, а он поддразнил: — Выше нос, мисс Вудс! Неужели вам не хочется поучаствовать в настоящем расследовании? — Хочется, — покривила душой я, смиряясь с судьбой. Вот ведь прицепился! Интересно, что у него на гербе? Бульдог? Клещ?

Аптека доктора Рейстеда была полна людей. Няни с детьми за столиками в углу лакомились фирменным мороженым, стайка молоденьких кокеток, хихикая, выбирала помады и духи, а сам доктор очень внимательно слушал пожилого господина респектабельной наружности. Не похоже, чтобы смерть Лили как-то задела Рейстеда. Гладко выбрит, зубы сверкают в улыбке, рыжие волосы сияют, рубашка белоснежная… Я нахмурилась, чувствуя глухое раздражение, и остановилась у входа. А моя собственная аптека который день простаивает! Доктор что-то веско сказал, выдернул из стопки рецептурный бланк… Эллиот прошагал к конторке и бесцеремонно постучал по ней костяшками пальцев. Рейстед вздрогнул.

— О, лейтенант, это вы, — кисло произнес он, мигом растеряв приветливость.

— Я, — согласился Эллиот.

— Мне нужна ваша помощница.

— Энн занята.

— Быстро сообщил доктор.

— А мне ненадолго, — заявил Эллиот, облокачиваясь о стойку.

— Должна же девушка хоть иногда отдыхать? Рейстед нервным жестом пригладил волосы.