Страсть и ненависть (ЛП) - Уильямс Шанора. Страница 30

— Ты могла, блядь, умереть. — Драко встает в полный рост, его брови нахмурены, а пристальный тяжелый взгляд направлен на меня.

— И что теперь будет? — спрашиваю я, глядя на него снизу вверх. — Никакого ужина сегодня вечером? Больше никакого пляжа? Или ты заставишь Франческу сосать мои соски и одновременно играть с моими волосами?

Разъяренный, он шагает вперед, отталкивая служанку с дороги и хватая меня. Он крепко держит меня за плечи, крепче сжимает челюсть, а глаза сверкают от ярости.

— Ты хочешь, чтобы я, блядь, тебя убил?

— Меня больше не волнует, что ты сделаешь со мной.

Драко вглядывается в мое лицо, и в его глазах вспыхивает желание. Ему нравится, когда я разговариваю так. Он ненавидит непослушание, но, когда я дерзко отвечаю, это вызывает какие-то чувства внутри него. Извращенный, больной ублюдок.

— Ну, тогда тебе не повезло, — говорит он. — Я не собираюсь убивать тебя. И если жить здесь для тебя равносильно смерти, то ты уже достаточно страдаешь.

Он толкает меня обратно на диван, и я приземляюсь с глухим звуком.

Служанка начинает зашивать мою рану, будто бы ничего не произошло.

— Это ничего не меняет. Будь на ужине, а после в галерее. — Драко стремительно удаляется прочь, не сказав больше ни слова.

Я смотрю ему вслед, а опускаю взгляд к служанке. Она только качает головой, берет ватный тампон и промокая им мою верхнюю губу. Она, наверное, думает, что я самая тупая сука на свете, и, скорее всего, она права.

Но я, по крайней мере, попыталась выбраться из этой адской дыры.

У меня могло бы получиться, если бы не появился тот толстозадый мудак. Почему, черт возьми, он здесь был?

Но, что более важно, почему Драко сразу не наказал меня за это? Какого черта он ждет? И почему меня это волнует?

Ни один из людей Драко не показывается на ужине. За столом только его мать, Франческа, Драко и я. Франческа снова заняла свое место рядом с ним, но мне на это наплевать. Она слишком счастлива по этому поводу.

Она ест с высоко поднятой головой, улыбаясь Драко, когда он говорит что-то своей матери на испанском языке.

Он не говорил по-английски с тех пор, как мы начали есть. Драко делает это нарочно. Он пытается заставить меня чувствовать себя отверженной. А мне, честно говоря, все равно. Если он уже поймал меня, то знает, что я понимаю все, что они говорят. Он просто пытается заставить Франческу почувствовать себя особенной сегодня вечером, а меня сделать похожей на выброшенную игрушку.

Его мама время от времени поглядывает на меня. Она беспокоится. Думаю, я могу понять почему. После того, как мою верхнюю губу зашили без анестезии (и поверьте мне, это чертовски больно), я пошла принять душ. Перед этим я посмотрела на свое отражение: швы прямо под моим разбитым носом, который Драко вправил идеально. Только я могла бы сказать, что там было повреждение, хотя потребовалось почти тридцать минут, чтобы остановить кровотечение.

Я не выгляжу совсем отвратительно — я все еще похожа на себя, если не считать швов и огромного синяка на лбу. Но этот синяк я уже прикрыла волосами.

После ужина Драко приказывает мне следовать за ним. Франческа злобно наблюдает за тем, как мы уходим. Я не понимаю ее. Разве она еще не поняла, что мне это не нравится?

— Я не хочу идти, — говорю я ему вслед.

Он бросает взгляд через плечо. Когда видит, что я остановилась, он не торопясь возвращается, обходит меня сзади и слегка подталкивает вперед, прижимая ладонь к пояснице.

— Заткнись и продолжай идти, — требует он у меня за спиной.

Я неторопливо иду вперед, бросая на него косой взгляд. Между нами снова тишина. Беспокойство охватывает меня, когда мы подходим к двери. Я знаю, что значит эта галерея.

Это его темница.

Именно здесь он ломает женщин, как свои игрушки.

Драко небрежно отходит в сторону, позволяя мне идти впереди него. Когда я вхожу, он закрывает дверь и обходит меня, сосредоточившись на одной из картин на стене.

— Я должен сказать, Джианна, — вздыхает он, расстегивая голубую рубашку. Я с трудом сглатываю, когда он снимает из нее. — Я очень разочарован твоим поведением сегодня. — Когда рубашка падает на пол, в приглушенном свете я вижу его твердые мышцы спины.

И когда он поворачивается лицом ко мне, я, наконец, получаю возможность увидеть, что скрывается под одеждой.

Его тело рельефное и словно высечено из камня. Его кожа выглядит гладкой на ощупь и твердой во всех нужных местах. Кажется, что он работает над тем, чтобы сохранить такую прекрасную форму, но когда, черт возьми, у него есть на это время?

Драко подходит ко мне, хватает мою красную блузку за верх и дергает края в разные стороны. Пуговицы летят на пол, и когда моя блузка распахивается, я вскидываю руки вверх, чтобы прикрыть себя.

Он отпускает мои руки вниз так же быстро, как я подняла их.

— Я подарил тебе цветы и день на пляже. Позволил сидеть в одиночестве, надеясь, что могу доверять тебе, надеясь, что ты не совершишь никаких глупостей. Потому что я знаю, ты не глупая девочка, Джианна.

Я избегаю его взгляда, пока он изучает мою грудь, стоя передо мной. Обойдя вокруг, он расстегивает лифчик, и я чувствую, как его дыхание пробегает вниз по изгибу моей шеи.

Я снова чувствую запах его одеколона. Он пахнет дорого... и хорошо. Тьфу.

Когда кружевной бюстгальтер падает на пол, что-то внутри меня тоже рушится. Только не снова. Боже, что он будет теперь делать?

— Тебе интересно, что будет дальше... — Губами он скользит по раковине моего уха. — Как я накажу тебя за то, что ты так чертовски непослушна. — Драко обхватывает рукой мое запястье и притягивает к себе.

— Почему бы тебе просто не убить меня? — спрашиваю я. — Ты сказал, что было бы легче просто избавиться от меня, а не заботиться обо мне. Я в тягость тебе. Покончи с этим уже. Заверши это, — требую я сквозь зубы.

— Нет. Это было бы слишком просто для тебя, и ты это знаешь, — говорит он, наши губы слишком близко. — Не говори больше. Иди наверх.

Я смотрю в сторону лестницы, медленно моргая, но не иду. Он не может заставить меня. Его ноздри раздуваются, и он сжимает мой локоть, толкая меня к лестнице. Я стараюсь бороться с ним, но он сильнее меня.

Он держит меня за локоть до тех пор, пока мы не достигаем вершины лестницы, а потом толкает меня. Я спотыкаюсь, но удерживаюсь на ногах.

— Юбку и трусики прочь! — Я вижу, как он сжимает руки в кулаки.

Я хмуро смотрю на него снизу вверх. Я уже знаю, что нужно делать, и мои руки трясутся, когда я стягиваю юбку вниз. Дрожащими руками мне удается снять и трусики.

Я снова совершенно голая в этой комнате.

Перед этой проклятой кроватью.

Я чувствую, как Драко осматривает меня с головы до ног, и когда он подходит ближе и поднимает руку, я вздрагиваю.

Он застывает на долю секунды, но через мгновение продолжает то, что собирался сделать. Драко заправляет прядь моих волос за ухо. От этого жеста дрожь пробегает вниз по моему позвоночнику. Это почти нежно.

— Забирайся на кровать, встань на колени и повернись лицом ко мне. — Я смотрю на него, и встречаю непоколебимый взгляд его карих глаз.

Я забираюсь на кровать, а затем разворачиваюсь, глядя прямо на него. Он делает несколько шагов вперед. Схватив меня за запястье, тянет мою руку вверх и прижимает ее к своей груди. Постепенно скользя моей ладонью вниз по своей груди, он прерывисто вздыхает, как будто моего прикосновения достаточно, чтобы удовлетворить его.

Я в замешательстве, но не говорю ни слова.

Когда мои руки оказываются на его твердом прессе, и затем ниже, он останавливает меня.

— Расстегни мой ремень.

Дрожащими руками я делаю, как он сказал. Пряжка ремня звенит, когда я ее расстегиваю.

— Расстегни мои брюки, — требует он низким голосом.

Я расстегиваю их, и они скользят вниз к его лодыжкам. На нем надета пара серых трусов, и я вижу твердую выпуклость под ними. Он такой твердый, и я честно не знаю почему.