Предвестница. Дар королеве (СИ) - Квей Клик. Страница 10

Поцелуй остановился так же неожиданно, как начался. Гости принялись уплетать все, что приготовили за день. Поднялся шум и лязг приборов по тарелкам, вино потекло рекой, смешиваясь с морем сплетен. Бабы обсуждали украшения, богатые дома, свою жалкую жизнь, а мужики вели разговоры о рыбалке и охоте.

Только виновники торжества сидели молча, глядя на неотесанных гостей.

В глазах графа несколько раз мелькнуло отвращения, но оно ушло, когда несколько жителей деревни поднялись из-за стола и принялись играть зажигательную музыку на разнообразных инструментах. Лютни, балалайки и свирели заверещали на всю округу, создавая более веселую атмосферу праздника. Старейшина ухватил свою жену за талию, подхватил сына Костина и закружился в хороводе. Скоро к веселью присоединились остальные жители. Круг разросся до каких-то невероятных размеров, что столы даже стали мешать. Пробегая мимо Алексы, Костин наглым образом схватил её за запястье и потащил за собой. Молодая графиня потеряла дар речи, а в голове уже промелькнуло множество вариантов самой жестокой мести за такой гадкий поступок.

Когда музыка сменилась с озорной на мелодичные мелодии, мужики стали приглашать своих баб на танцы. Иначе этих людей Алекса назвать не могла. Ей были склоны балы во дворцах, в мечтах плавали просторные залы, которые будоражили воображение, а не голое небо с дюжиной столов на земле. Медленные танцы не изменили положение, у некоторых пар даже ухудшили. Неуклюжие движения вызвали улыбку у всех тех, кто принадлежал другому миру. Один только дядюшка не удержался и пригласил тетушку потанцевать, чтобы преподать урок остальным.

Алекса решила скрыться под шум хмельного праздника.

Она выпила вина из своего кубка, прыснула в сторону и направилась в сторону имения. Как и ожидалось, за ней увязался один рыжий парнишка.

— Ты куда? — спросил Костин, догоняя молодую госпожу.

— Я устала, — холодно сказала Алекса, — хочу отдохнуть подальше от шумного веселья.

— Но как так? — поразился Костин. — Сейчас твоя сестра бросит венок.

— Так иди и лови. Я то тут причем?

— Что с тобой? — взволнованно спросил друг, хватив за запястье.

Алекса отмахнула рукой, избавляясь от неприятного прикосновения, которое прогневало так сильно, что захотелось кричать. Сдерживая злобу, она бросила презрительный взгляд.

— Зачем ты за мной увязался? — спросила она. — Чего ты за мной постоянно бегаешь?

— Ты не понимаешь? — разочарованно вздохнул Костин. — Неужели нашей дружбе пришел конец?

Деревенский парень был старше молодой госпожи на несколько лет, но Алекса не понимала тех чувств, которые он начал испытывать в свои четырнадцать лет. Ей были и безразличны чувства, которые неожиданно вспыхнули между сестрицей и графом, не интересовала любовь между дядюшкой и тетушкой, а меньше всего заботило внимание Костина.

— Я дама, — гордо заявила Алекса, — а ты родился в деревне. Твой потолок стать кучером моего отца или уборщиком в нашей конюшне. Думаешь, эта дружба будет длиться вечность? Посмотри на мою сестрицу, Костин. Еще вчера она была влюблена в деревенского парня, а сегодня вышла замуж за графа. Через несколько дней они уедут в его дом, чтобы завести свою семью.

— Причем тут…

— Не понимаешь? Взгляни на этих неотесанных баранов, которые отмечают свадьбу. Это отвратительно, Костин. Я родилась в достойной семье, научилась вести себя в высшем обществе, а мне приходится терпеть эти… противные гуляния. Скоро придет мой черед гулять свою свадьбу. Отец выберет мне мужа, с которым мне придется уехать из этой Ямы.

— Ты так говоришь, будто уже завтра уедешь. Мы оба понимаем, что ты тут застряла еще на несколько лет.

— Знаю, — с сожалением признала Алекса, — но скоро я стану совсем взрослой и уеду отсюда навсегда.

— Хочешь сбежать?

— Я об этом мечтаю.

— Но почему?

— Почему?! — разозлилась Алекса. — Ты посмотри на рощу, Костин! Видишь, там мельница, на которой мы провели все детство? За ней спрятался прекрасный мир, который я мечтаю увидеть! Я хочу танцевать на балах в окружение прекрасных мужчин, разделить общество образованных дам, а мне приходится терпеть гуляние неотесанных деревенских баранов!

— Ты изменилась, Алекса, — нахмурился Костин. — Отец говорил, люди с возрастом становятся взрослее и набираются ума. Возможно, ты научилась всем этим дворянским штучкам, но в душе все еще осталась ребенком. Только маленькая девочка будет плакать из-за своей судьбы. Деревенские жители любят и уважают тебя, они бьют тебе поклоны, хотя никогда этого не умели, почитают тебя, как свою госпожу. А ты посмела их оскорблять таким омерзительным способом. Алекса, ты права. Мы обычные люди и не годимся для пышных балов, но в отличие от твоих хваленых принцев, каждый житель Ямы считает тебя своей дочерью. Надеюсь, твоя мечта сбудется, как можно скорее, и ты уберешься отсюда навсегда.

— Я тоже надеюсь, Костин…

Любовь и невыносимая боль

***

Алекса не хотела идти в пустой дом, но и возвращаться в компанию пьяных деревенщин ей не хотелось. Спокойное место удалось найти на берегу речки, где этим утром была подмечена сестрица. Взяв пример с Карлы, она сняла туфельки и даже избавилась от чулок, из-за которых зачесались все икры. Уложившись на травку, маленькая графиня бросила взор на темнеющий небосвод. На глаза попалась путеводная звезда. Яркое, незабываемое белое пятнышко выделялось среди прочих звезд.

Шумиха почему-то стала приближаться к имению. Алекса вскинула голову, замечая графа Остина, который нес на руках сестрицу. За молодой парой последовал отец, а за ним собралась целая толпа. Но граф Холл замер на месте, перед входом на двор своего поместья и что-то высказал людям. Алекса не услышала и не поняла ни единого слова их того, что он им проговорил. Гости закричали свою коронную фразу: «Целуй!», и под эти вопли пошли обратно к столам.

Во двор вошли отец, тетушка и нянечка. Они быстро скрылись за стеной, пытаясь догнать сестрицу и графа. Отстал ото всех дядюшка Кларк, который заметил племянницу, лежащую у воды.

— Ты чего тут делаешь? — спросил он, спускаясь к ней.

— Отдыхаю, — спокойно сказала Алекса, не отвлекаясь от небосвода, — а куда повели сестрицу?

— Закрепить церемонию и саму свадьбу, — охотно ответил дядюшка. Хоть он встал далеко, Алекса все равно уловила приятный запах вина. Видимо ему удалось захмелеть за столь короткий промежуток времени.

— Дядюшка Кларк, вы простите, но можно мне побыть одной?

Он одобрительно кивнул. Пошатываясь, он пошел в имение, запинаясь о неровную землю. Еще одна церемония? Алекса не изъявила желания участвовать в очередной свадебной традиции.

Вскакивая с травы, она осознала одну простую истину. Ведь в дом вошли только члены семьи, ни епископ, ни деревенщина, не были приглашены на последнюю церемонию. Значит, там намечается что-то особенное, на что отец не дал своего позволения чужим людям.

Пришлось немного подождать, когда пьяный дядюшка скроется за дверью. Но ей не терпелось забежать в дом, чтобы увидеть эту самую церемонию.

Как оказалось, на пороге дома встало препятствие, через которое непросто пройти или хотя бы протиснуться.

— Госпожа, куда вы собрались? — спросила нянечка, скрестив руки на груди. — Я вас обыскалась.

— А где сестрица? — спросила Алекса, оглядывая просторную кухню.

— Она пошла в свою спальню…

— Можно мне…

— Нельзя, — сердито заявила нянечка, — простите, но я вам не позволю, госпожа. Вы пока не готовы увидеть то, что произойдет в спальне вашей сестры.

— Ну, пожалуйста… — взмолилась Алекса.

— Прошу вас, госпожа, не надо со мной спорить. Вам и отец не позволит войти в спальню.

Может быть, отец не позволит, но есть другой способ заглянуть в комнату сестрицы.

— Как скажете, нянечка, — вздохнула Алекса, — тогда, я пойду отдыхать.

— А как же праздник?

— Я утомилась, — соврала Алекса, сетуя на выпитый алкоголь.