Поступь потерянных душ II: Ученик (СИ) - Тихий Даниил. Страница 32

– Ребята тебя притащили, ребята из нашей группы. «Ласточка», помнишь?

– Помню, но всё какими-то кусками. Когда потерял сознание – не помню.

– Расслабь руку. Да не бойся ты так, мне нужно сделать инъекцию, – она была права, боль заставляла скукожиться на ложе, свернуться клубочком и постепенно нарастала. Чтобы расслабить мышцы, пришлось сделать над собой усилие. Укола не почувствовал, на фоне общих повреждений этот «комариный укус» просто растворился. Сон…

Новое пробуждение было немногим лучше первого. Разве что со зрением стало чуть-чуть получше. Всё та же муть во взоре, но уже можно было разобрать, что за предметы находятся вокруг. В такой ситуации, когда от одного из органов чувств нет почти никакого толка, на выручку неожиданно пришло осязание.

Кое-как ощупав себя, обнаружил на колене фиксирующий ремень, а на рёбрах – аккуратную заплатку из медицинского геля. Повреждённая рука была покрыта чем-то фиксирующим, не гель, но, что именно, на ощупь понять не удалось. Развернул интерфейс, и оказалось что, несмотря на проблемы со зрением, с внутренним взором у меня всё в порядке.

Ну и рожа… Глаза, как у вампира, белок красный-красный от полопавшихся капилляров. Всё лицо исцарапано, тело – сплошной синяк. Вот тебе и потоптал город в одиночку!

– ИС, как у меня дела?

– Анализ тела говорит о снижении характеристик на 50%. Но большая часть потерь обусловлена воспалением в мышцах из-за микротравм и травм. Болевые ощущения снижают функциональность мышечного каркаса. Плюс перенапряжение связок и сухожилий после «бей или беги» так же привело к микро-травмированию тканей.

– С глазами что? Я ни хрена толком не вижу, муть одна.

– Контузия, плюс повреждения нанесённые вспышкой света от взрыва.

– Это навсегда? – задал вопрос осторожно, будто боялся ответа.

– Организм носителя укреплён двумя инъекциями, которые пошли в блок «иммунитета». Естественное сопротивление, регенерация и многие другие пункты завышены по сравнению со среднестатистическим человеком. Результаты анализа говорят о том, что при поступлении нужного объёма питательных веществ и периода покоя тело придёт в норму.

– Сколько времени понадобится? Когда я смогу видеть?

– Носитель уже может видеть.

– Когда я смогу видеть так же хорошо, как и раньше, тупая ты железяка?! – иногда искин ужасно меня бесил.

– В вашу кровь постоянно поступает витаминизированный состав через капельницу. Чем скорее начнёте нормально питаться и высыпаться, тем скорее наступит выздоровление.

Ясно, значит, точных временных рамок выздоровления он не знает. Не может понять. Ну и хер бы с ним. Пора отправляться на прогулку. Знаю-знаю, мне нужен покой, все дела, но валяться тут трупом я отказываюсь. В наше время покой может стать непростительной ошибкой. Прежде чем откисать, валяясь на кровати, следовало убедиться, что бункер, как назвала его Нина – безопасен.

Просто встать оказалось сродни подвигу. Вынул из вены иглу капельницы, скукожился весь. Кое-как помогая руками, перевалил ноги через край кровати, а потом меееедленно и осторожно принял сидячее положение. Боль резала пресс тупым тесаком, руки, особенно локтевые сгибы, тоже были не в порядке. Наверняка схожие ощущения испытывает спортсмен, надорвавший мышцы на тренировке. Вот только моя проблема была в том, что таких вот надорванных мышц у меня был целый вагон, вместе с синяками и гематомами по всему телу.

– А ну-ка лежать! Тебе нельзя вставать, вы что, с ума сошли?! – как назло, моя тюремщица… эээ… сиделка? Решила выбрать именно это время, чтобы неожиданно появиться на пороге помещения. Забавно было слышать, как она то тыкает мне, то обращается на Вы. – Ложитесь обратно, я вам поесть принесла. И капельницу вы зря вытащили – так вы никогда не встанете на ноги.

Последняя её фраза показалась мне двусмысленной. Ага, как же, не встану. Встану, если мешать не будут.

– Мне нужно понять, где я нахожусь и безопасно ли здесь, – поддаваться на уговоры я не торопился, хотя жрать хотелось зверски.

– Вот Семён зайдёт к тебе позже, у него всё и узнаешь. А пока поешь и ложись. Я подожду и снова поставлю капельницу, в ней витамины. Ты кстати так и не сказал, как тебя зовут.

– Саша, по-системному: Найд.

– Ну а я – Нина, по-системному: Иволга.

– Ты уже говорила. Иволга… Прикольный позывной.

Вставать я передумал. Моя новая знакомая подвинула ко мне расплывчатый, металлического цвета куб. Может это был столик? Хрен знает, видел я всё ещё хреново. Лицо Нины для меня вообще было пятном телесного цвета без глаз, носа или, скажем, губ.

– Как самочувствие? Как со зрением? – задала вопрос, что называется, не в бровь, а в глаз.

– Хреново.

– Тебя покормить?

Ну-у нет, я же не маленький, блин, чтобы меня с ложечки кормить. Примерно такие мысли пронеслись в моей голове, прежде чем я сказал:

– Нет, сам справлюсь.

– Ну, так ешь, чего сидишь? – видя мою беспомощность и нахмуренные брови, продолжила: – Ты даже чашку на фоне стола не в состоянии разглядеть, а всё туда же! Все вы, мужики, одинаково глупые, когда дело доходит до подобных вопросов.

– Это до каких?

– До вопросов силы и слабости, конечно же. Ну и ещё гордости. Рот открыл!

Переход к командному тону был настолько резким, что я сначала выполнил команду, и только потом уже подумал: какого, собственно, хрена? Но задавать этот вопрос вслух, понятное дело, не стал, да и не смог бы. Овощное рагу? Или какая-то другая овощная похлёбка? Вкусно, блин.

Прожевав первую ложку, поблагодарил:

– Спасибо.

– Слова – это просто слова, Саш. Вот встанешь на ноги и поможешь нам, вот это и будем считать твоей благодарностью. Открывай рот, это хлебцы. Ага, кусай. Молодцом. Только накрошил, как поросёнок…

Так и сидели. Я открывал-закрывал рот, как птенец, а она кормила. Странное чувство, вроде и неудобно, а вроде и нужно. Наверняка я покраснел, словно рак, со стыда, но на фоне моих побоев и царапок это было не страшно.

Когда с едой было покончено, Иволга оставила мне набор для естественных надобностей, который обычно полагался лежащим больным. На мои слабые протесты она, само собой, положила болт, да и я понимал, что ничего с этим не поделать. Ходить в туалет нужно, организму ведь не запретишь выводить из себя переработанные продукты.

Нина клятвенно заверила меня, что позовёт командира группы «Ласточка» и благополучно ушла, оставив меня одного. Ну а я до его появления упорно боролся со сном, который уговаривал меня смежить веки после приёма пищи.

Шуршание сдвижной двери, вырвало меня из дремы, в которую я незаметно для самого себя погрузился за время ожидания.

– Честь императора! – я не мог рассмотреть вошедшего, но мне и так было ясно, кто он. Надо же, приветствует как имперский военный! Хотя чему удивляться, не смотря на отсутствие опыта рейдов, с дисциплиной и уставом у зареченских патрульных было всё в порядке. Ну, по крайней мере, мне так показалось.

– Честь и слава! – ответил я подобающим образом.

– Честно признаться, я не знаю, стоит ли мне докладывать по форме. Я – командир отряда, вы – военные из Башни. Мне было приказано эвакуировать вас и оказать всестороннее содействие, а в случае, если ваша группа пожелает возглавить отряд на время наших совместных действий – подчиниться, – по голосу судить было сложно, но кажется, парень был лет на пять-семь моложе меня. Так сразу и не скажешь.

– Не стоит. Опыта командования отрядом у меня нет. У Деда… Хотя какая разница. В общем, я за свободное общение, и со своими порядками к вам лезть не собираюсь. Всё, что мне нужно, так это информация. Мы были в рейде, потом химарь, а следом город встал на дыбы. Мы были отрезаны, и я не знаю текущей обстановки. Расскажешь по порядку?

– Хорошо, я постараюсь. Как мне к вам обращаться? В общине ваши системные ники не афишируются.

Вот чёрт, а ведь он прав. Совсем у меня крышняк поехал, вот нахрена я рассказал Нине, как меня зовут? Хотя теперь смысла скрывать свою личность нет. Хмур сдох окончательно и бесповоротно, я сам видел как Дед его «приговорил» на стоянке.