Поступь потерянных душ I: Найдёныш (СИ) - Тихий Даниил. Страница 24

На вопрос ИИ ответил не в письменной форме, а вслух, обретая голос – немного грубоватый, но в то же время приятный, с о-о-очень серьёзными нотками.

– То есть у всех людей он разный? – уточнил я.

– Вероятность создания полной копии стремится к нулю. Вам нужны более точные цифры?

– Нет, давай лучше про рекомендации, да поподробней.

Крайний правый ромб с нарисованной внутри него фигуркой крутанулся, превращаясь в тонкую линию, которая, в свою очередь, развернулась широким прямоугольником. Внутри этого прямоугольника стояла моя трёхмерная модель. Это был ещё не конец. Прямоугольник многократно продублировался, развернув передо мной целый анатомический атлас.

Стали прекрасно видны все механические повреждения и потрёпанные участки моего многострадального организма. Вот икра горит желтоватым цветом в том самом месте, где я распорол её об арматуру. Вот ссадины на руке и пальцы, отбитые при падении. Вот разбитые губы и поцарапанная скула. Везде процентные графики повреждений, системные прогнозы по времени заживления и прочее, прочее, прочее…

– Да тут сам чёрт ногу сломит!

– Если кратко, то вам требуется срочная медицинская помощь. Я проанализировал вашу реакцию и заметил, что вы уделили больше всего внимания наиболее болезненным повреждениям, но главная опасность исходит не от них.

– Излучение?

– Да.

«Атлас» исчез, и на его месте остались лишь две моих модели, отражающих кровеносную систему и кожный покров.

– Длительность воздействия не была критической, но клетки кожи получили серьёзный массированный удар. В данный момент организм спешно заменяет облучённые клетки свежими, но по моим расчётам самостоятельная замена при текущей нехватке полезных элементов займёт порядка трёх недель.

– Чем мне это грозит на данный момент?

– В течение ближайших десяти часов заражение проникнет в мельчайшие сосуды и мышечные ткани. Продукты распада вызовут в организме реакцию, схожую с проникновением вируса. Иммунная система будет вынуждена противостоять инородным телам, которыми будут считаться попавшие под остаточное излучение эритроциты, что спровоцирует повышение температуры, упадок сил, повышенное производство лейкоцитов. Спустя сутки излучение проникнет глубже, и будет заражена кровеносная система. Следом наступит очередь внутренних органов. После заражения кровеносной системы разрушение организма ускорится. Прогнозируется отказ внутренних органов, потеря ориентации в пространстве и другие критические для носителя последствия. Вывод: при текущем уровне заражения до границы невозврата осталось порядка 34-36 часов.

– Как ты думаешь, в общине смогут мне помочь?

– Вопрос некорректен. Для возможности аргументированного ответа прошу вас вручную открыть доступ к информации, сохранённой на ППК. В памяти носителя есть сведения о наличии в ППК разносторонних данных, полученных от объекта под названием «Мульт». Для этого достаточно включить беспроводную подачу сигнала на компьютере и подтвердить соединение.

Делать было нечего. Пришлось разблокировать ППК и установить контакт с искином вручную. На всякий случай, пошуршав в компе, я разрешил ему свободное подключение без разблокировки, чтобы каждый раз не лезть самостоятельно.

– Информация получена… Идёт обработка… Обработка завершена…

– Ну и что там? Каков прогноз?

– Несмотря на то, что данные о состоянии медицины в общине косвенные, с вероятностью выше семидесяти процентов излечение возможно в случае отсутствия критического внедрения излучённых клеток в костную ткань и в биотические клетки мозга. Крайне рекомендуется в течение ближайших десяти часов добраться до общины, придерживаясь при этом группы с объектом, которого вы знаете под именем Дед. Это единственный объект, настроенный к носителю положительно, а также, согласно по аналитике, обладающий опытом и способностями для минимизации рисков, связанных с передвижением по опасной местности. Также рекомендуется ознакомиться с общей цифровой системой организма, вашими навыками и умениями, подогнанными в цифровую таблицу.

Ответить искину я не успел – отвлёкся на голос Волоса, который что-то обсуждал с Дедом. Правда, расслышать что-либо я не успел, и поэтому задал резонный вопрос:

– Что там, Волос?

– Пойдём. Скоро уже будем выбираться. Нужно поесть и обработать твои царапины.

Сопротивляться я не стал, потому что понимал, что не могу затягивать время, хотя очень хотелось ещё немного побеседовать с искином и окончательно утрясти все вопросы, связанные с рекомендациями.

Выйдя из закутка, в котором ночевали, мы свернули налево. Тут начинались внутренние помещения станции техобслуживания. Именно тут когда-то проверяли курсирующие туда-сюда составы, проводили профилактику и чинили их в случае поломок. Здесь же была первая остановка на границе с поверхностью.

Многочисленные магазинчики и забегаловки скрашивали окончание смены рабочим, которые останавливались здесь пропустить кружку-другую пива перед тем, как двинуться по домам и получить взбучку от возмущённых жён.

Сейчас от этих работяг и их жён остались лишь кости, густо усеивающие пол и полностью скрывающие под собой магнитные рельсы. Хрум-хрум… Хрум-хрум… Дробный перестук отскакивающих из-под ног останков.

Ком от подкативших слёз встал в горле, когда в голову полезли мысли о том, что, быть может, кто-то из моих знакомых или родных тоже искал здесь убежища во время катастрофы. Идти по костям своих близких, не в силах ничего исправить… Какая ещё судьба может быть позорней для мужчины?

Тряхнув головой, я отогнал мрачные мысли и повёл лучом фонаря выше, на стены, осветив разобранные панельные останки магазинчиков, из которых люди сооружали баррикады. Сглотнув ком, я с трудом сделал вдох.

– Старайся не думать. Привыкнешь со временем и примешь всё это.

Соратник повёл лучом фонаря вокруг.

– Принять?

Сначала я даже не понял, о чём говорит Волос.

– Ну, для тебя же вот это всё сплошной шок? – снова мазнул парень фонариком по округе. – Вот я и говорю. Пройдёт время, свыкнешься, а пока старайся не забивать голову этим дерьмом.

– Я не собираюсь это «принимать». Я собираюсь найти того, кто виноват во всём этом.

– Найти? Ну-ну. А потом что? Убьёшь искинов «Аргентума» вместе со всеми собирателями плоти? – заржал Волос. – Да ты юморист, Найд! Мы из города в область выбраться не можем, а ты уже решил, что перебьёшь всех главных злодеев. Ты там, в этом своём плане, ещё про спасение мира не забудь и воскрешение всех павших.

– Не забуду.

Говорить на эту тему не хотелось. Кого я найду? Выжить бы. Всё тело болело, как у спортсмена, впервые узнавшего на собственной шкуре, что такое круговая тренировка. Нога снова начала дёргать при каждом шаге. Запёкшаяся корка на икре треснула. Прилипшая ткань штанины оттягивала кожу на ране, делая ощущения ещё болезненнее.

– Почему я чувствую себя лучше? Перед сном я еле-еле ногами передвигал. Вы меня тащили чуть ли не на своём горбу, да и выглядела вся группа – краше в гроб кладут.

– Ну так из очага же выползли. А там завсегда на организм давит. На заражённой территории даже в замкнутом костюме защиты будто невидимая тварь высасывает силы. Сейчас уже поспали чутка, отдохнули, да и отходняк от стимуляторов сошёл на нет.

– Вы тоже чем-то обкалывались?

– Да. Как Дед на тех гавриков у моста вышел, так и приняли стимулятор. Тогда было не до экономии. Вообще получился не рейд, а сплошная жопа. Волк погиб, а он из стариков, один из самых тёртых. У Деда, наверное, всё внутри кипит, хоть он вида и не подаёт. Они вместе с самого начала город топтали. Тогда ещё и общин-то не было. Да и Мульта с парнями жалко. Не твари, так ублюдки-моры достали.