Ложь для тебя (ЛП) - Валентайн Дж. К.. Страница 29

На полках из матового стекла аккуратно расставлены гигантские флаконы лосьонов, рядом корзина с женскими салфетками и хрустальная ваза с мятными леденцами. Да ладно вам. Я не была бы женщиной, если бы не прихватила пару сувениров перед уходом.

Заполнив сумку до отказа, я направляюсь к раковинам. Подставив руки под сенсорный кран, начинаю их мыть идеально теплой водой. Как раз вдыхаю божественный аромат мыла, когда дверь бесшумно открывается. Я поднимаю взгляд, замечая в отражении зеркала настоящую дьяволицу, стоящую позади меня.

Женщины вроде Флоренс заставляют кожу покрыться мурашками и вызывают неуверенность в себе, о существовании которой вы даже не подозревали ранее.

На ней изумрудно-зеленый наряд, который мягкими волнами ниспадает на пол, яркие рыжие волосы собраны и заколоты с одной стороны головы таким образом, что они нежными локонами ложатся на стройное плечо.

У меня возникает внезапное желание выцарапать ей глаза.

Она занимает соседнюю раковину, не отводя от меня взгляда. Поставив сверкающий золотой клатч на стойку, она достает содержимое и начинает наносить второй слой сверкающего блеска на свои уже идеально накрашенные губы.

Я ненавижу ее все сильнее с каждой секундой, тем не менее вынуждена дышать с ней одним воздухом. Мой желудок переворачивается от одной мысли, что она спала с Ребелом, неважно, когда именно. Я вытираю руки одной из искусно сложенных салфеток и бросаю ее в мусорную корзину на выходе.

— Мне нравится твое платье.

Я останавливаюсь у двери, не вполне уверенная, что расслышала все правильно. Неужели Рыжая сделала мне комплимент? Повернувшись, ловлю ее взгляд через отражение в зеркале.

— Тебе идет красный цвет, — добавляет она.

Я застигнута врасплох и не уверена, как реагировать на подобное. Я ненавижу эту женщину, но она проявила ко мне доброту. Проводя руками по роскошному материалу, я изрекаю:

— Спасибо. Ребел…

— Ненавидит красный, я в курсе, — Она тяжело вздыхает, словно это самая ужасная вещь в мире, сразу же каждый мускул в моем теле напрягается. — Жаль, ты не знала этого, прежде чем покупать. Это такое красивое платье. Я бы сама его выбрала, если бы не знала, что он на дух не переносит этот цвет.

Если сказанное правда, хотя это вовсе не так, тогда я наконец понимаю, почему он бросил эту суку. Я ловлю взгляд женщины в зеркале и прищуриваюсь, внимательно разглядывая ее отражение. На ее лице играет сочувственная улыбка, которая могла бы показаться реальной, если бы не была настолько наигранной. Я с первого взгляда могу узнать ревнивую бывшую, а она однозначно относится к их числу. Я заметила это во взгляде женщины еще в ту ночь, когда Ребел привел ее в клуб, а я танцевала у него на коленях. То же самое выражение мелькает в ее глазах и сейчас.

Флоренс думает, что может расстроить меня своими словами и знаниями о Ребеле. Она не понимает, что у нас сейчас такие отношения, которых у них никогда не было и не будет. Иногда я становлюсь такой собственницей. В наших отношениях немало трудностей, но будь я проклята, если она станет одной из них. Я делаю глубокий вдох и приближаюсь к ней, держа перед собой сумочку.

— Черт, — говорю я с притворной грустью. — Это платье стоило так дорого. Словно годовая зарплата.

Рыжая поворачивается на высоких каблуках и прислоняется к стойке, ее лицо кривится от жалости.

— Ох, это просто ужасно. Теперь ты вынуждена носить его перед всеми, при этом зная, насколько сильно он презирает красный цвет. Я даже представить не могу, как тебе сейчас неловко.

— Верно. Это абсолютно унизительно, — Подойдя еще ближе, я смотрю ей прямо в глаза и произношу интимным шепотом: — Выходит, Ребел заплатил столько денег за ненавистное ему платье? Какая нелепость. А то, как он меня трогал и сверлил взглядом? — Я качаю головой, театрально вскинув руку к груди. — Теперь я понимаю, почему он выглядел так, словно хотел сорвать с меня это платье. Он презирает красный цвет настолько сильно, что скорее предпочтет видеть меня голой.

Взгляд Флоренс стекленеет, словно она не может поверить в услышанное. Я практически вижу, как крутятся шестеренки в ее голове.

— Он купил его… для тебя? — Похоже, она не может сложить два и два.

Решив воспользоваться открывшейся передо мной возможностью, я собираюсь полностью ее уничтожить.

— Ага. Он сказал, что я выгляжу в нем великолепно. Поэтому даже не знаю. Зови меня сумасшедшей, но мне кажется, он не ненавидит этот цвет. По крайней мере, не на мне. Возможно, ему просто не нравится, как этот цвет смотрится на тебе, — задумчиво добавляю я, с каждым произнесенным словом мой голос становится все более ядовитым. Я протягиваю руку и откидываю красную прядь с ее плеча, делая открытый намек, если до нее еще не дошло.

Хотя нет, вот теперь уже точно дошло. Выражение ее лица меняется, когда я поворачиваюсь и направляюсь к выходу. Обернувшись у двери, я напоследок сообщаю:

— Ох, и еще одно, Флоренс, чтобы ты знала, утром мы первым делом заменим замки в квартире, поэтому можешь уже сейчас выбросить свой ключ, он тебе более не пригодится.

Я не могу сдержать улыбку, пока иду обратно к нашему столу. Ребел застегивает свой пиджак, и я подхожу к нему сзади.

— Эй, — мягко произношу я, скользя рукой по его упругой заднице, мужчина поворачивается ко мне.

На его лице сразу же расплывается слегка смущенная улыбка. Я отбивалась от него на протяжении всего вечера, а теперь сама захотела к нему прикоснуться. Многие подумают, что я чокнутая на голову, а эти постоянные перепады настроения и неудачные решения вызовут у любого нормального человека головокружение. Но мне плевать. После столкновения с Рыжей у меня появилось просто животное желание пометить свою территорию самым примитивным способом.

Я могу думать лишь о том, чтобы найти укромный уголок и разорвать этот чертовый костюм, в котором его плечи выглядят шире обычного, а затем вытрахать ему мозги. Вернее, пусть он вытрахает мне мозги. У стены. На виду у всех.

Адреналин пульсирует во мне, усиливая возбуждение между ног и увлажняя мои трусики.

— Ты в порядке? Выглядишь слегка… раскрасневшейся, — Ребел прикасается рукой к моей щеке, и я поворачиваю лицо, чтобы облизнуть середину его ладони.

— Я чертовски возбуждена, — шепчу я ему на ухо. — Если ты не возьмешь меня в ближайшие пять минут, я просто взорвусь. Что скажешь, если мы вызовем машину, а твой водитель сделает пару кругов по кварталу?

Глаза Ребела темнеют, а ноздри раздуваются. Я чувствую, как его член упирается в ширинку, вжимаясь в мой пупок. Мужчина обхватывает мое лицо руками и наклоняется, чтобы накрыть мои губы своими. Низкий стон вырывается у нас обоих одновременно, а поцелуй Ребела становится более требовательным. Его губы жестко сминают мои, а язык пробует на вкус мой рот.

— Ты выбрала худшее время для этого, — рычит он, тяжело дыша. Ребел поднимает голову и смотрит на меня голодным взглядом, между ног словно разгорается лесной пожар. — Я должен выйти на сцену примерно через две минуты.

Да вы издеваетесь. Внезапно я вспоминаю, что он сказал перед моим уходом. С острым желанием заявить на него свои права я успела позабыть, что мы здесь находимся с определенной целью.

Низкий, жалобный стон вырывается из моего горла.

— Я совершенно забыла. Ты не мог бы просто… пропустить свою речь? — Мой голос звучит плаксиво. Я ненавижу вечно ноющих девочек. Прекрасно, очередная черта, которая меня раздражает в самой себе. Словно не хватало того, что я не могу контролировать свое либидо рядом с ним, теперь Ребел еще и превращает меня в ноющего ребенка.

Ребел мягко усмехается.

— Я бы непременно согласился, если бы не был основным спикером. Как думаешь, сможешь продержаться без меня тридцать минут?

— Тридцать минут! Ты хочешь меня убить?

Краем глаза замечаю, как мистер Доннелли встает со своего места и подходит к нам.

— Тридцать секунд, — бормочет он на ухо Ребелу.

Переведя взгляд на мужчину, Ребел коротко кивает и снова обращает свое внимание на меня.