Поступь потерянных душ III: Экспансия (СИ) - Тихий Даниил. Страница 47

АСС был лёгким словно игрушка, но при этом крепким и ладным. Единожды взяв его в руки, я тут же влюбился. После этой находки меня даже перестала душить жаба за весь тот оставленный в оружейках хабар. А ведь там даже облегчённые экзоскелеты были, но забрать их, увы, было невозможно. На себе переть не вариант, а поверх моего костюма такой не нацепишь. Вот же обрадуются общинники Башни, когда сюда доберутся. Про бронежилеты, сенсоры непонятного назначения, фазовые пистолеты, какие-то девайсы я вообще молчу. Всего была тьма тьмущая, и всё я оставил. Ибо толку брать себе что-то, что я как минимум не умею применять, а как максимум даже не понимаю, как оно работает.

Но кроме оружия и прочего хабара, я вынес из Инкубатора и кое-что необычное. Девятый подсказал… Вроде как подарок за то что я отключил его. И подарком этим были пять контейнеров с маркировкой «ZT». В контейнерах одна из разработок закрытого объекта корпорации. Где-то внутри носителей информации, присутствовало различное описалово содержимого этих контейнеров, но я сильно в подробности вдаваться не стал. Попросил своего ИИ пропустить информацию через себя и выдать мне нормальным человеческим языком справку. И он выдал…

«ZT – это материал, имеющий невероятно плотную, но при этом подвижную структуру. Если опустить ворох разнообразных терминов и описания, недоступных для понимания носителя, в остатке мы получим некое подобие металла. Металла способного выдерживать колоссальные нагрузки разного спектра, будь то высокая температура, высокочастотный разряд энергии, или, к примеру, физическое воздействие. Кроме того единожды приняв одну форму, и получив повреждения нарушающие эту форму, ZT будет стремиться её воссоздать. Для чего ему естественно потребуются разнообразные элементы, которые он способен поглощать и преобразовывать.

При этом материал крайне плотный и устойчивый в своём обычном состоянии, быстро теряет плотность и изменяет структуру под воздействием низких температур (от -170°C) но немедленно стремится вернуть исходную форму по мере нагревания. Закрепление же первичной формы происходит путём возрастающей электропроводимости по мере охлаждения. Другими словами чтобы придать форму ZT – его нужно заморозить, и подавая на материал незначительное напряжение (чем выше, тем быстрее идёт процесс) снова его нагреть. При соблюдении этих простых правил ZT можно «переплавить» в любую нужную форму. И он будет восстанавливать эту закреплённую форму даже будучи повреждённым, пока его снова не введут в жидкое состояние (заморозят) и путём постепенно разморозки с подачей напряжения не заменят старую форму на новую.

Пытаясь по максимуму использовать возможности этой разработки, разные отделения корпорации A.R.G.E.N.T.U.M. получили в свои руки опытные образцы ZT. А вместе с ними задачу – найти максимально рациональное и эффективное применение. Так как профиль отделения корпорации под названием «Инкубатор» – создание новых, более совершенных типов биотических существ, в скором времени должен был быть запущен проект. Проект по созданию боевых биотиков нового поколения с использованием ZT.»

Когда я, ещё находясь на объекте корпорации, прочитал справку, у меня едва челюсть не отпала. Я конечно парень простой, не учёный, но даже мне было понятно, что всякую херню при создании нового типа биотиков (да ещё и боевых!) использовать не будут. А выданная ИскИном инфа как бы намекала, что из ZT можно состряпать первоклассные защитные элементы. И пока эти самые элементы не попадут под воздействие критически низких температур, они будут круче и крепче алмазных яиц какого-нибудь древнегреческого героя по типу Геракла.

Незаметно за размышлениями я закончил работу по расчистке прохода. В глаза ударил свет, весь извозившись в снегу, я сначала отправил наружу «Око». Бетонные завалы огромными холмами перечёркивающие местность полностью укрылись снегом. С одной стороны хорошо, ибо следы видно как на ладони, с другой плохо, потому как можно провалиться в какую-нибудь щель и закончить своё существование безрадостной и глупой смертью.

Сразу же возвращаться в Башню я не решился. ОВБшники сами виноваты, кто их просил лезть в мои вещи без спроса? А теперь им веры нет. Нужно найти схрон и спрятать туда носители информации, а так же ZT. Продавать уникальный материал, а уж тем более «дарить» его общине я не собирался. Благо место, в котором можно организовать схрон я уже наметил.

Как только убедился, что снаружи меня никто не ждёт – вылез. Небо сегодня было на удивление ясным, снег отражал свет солнца и заставлял морщить лоб. Посмотришь вокруг и вроде как спокойно, тихо так, умиротворённо. Но я уже знал ЧТО или КТО может скрываться за этой умиротворённостью и насколько быстро меняется ситуация в мёртвом городе.

Я возвращался по старому маршруту группы Заря. В месте, где произошла памятная схватка с морами, приостановился на минутку, потоптался округ. Никаких следов давней схватки естественно не осталось, и даже если здесь продолжают лежать кости парней их уже укрыл снег. Хотя это вряд ли. Скорее всего, смыло ещё во время потопа, да твари мёртвого города растащили.

Вход в старый туннель, в тот самый в который меня затащил Дед, я едва-едва нашёл по старой памяти. Железку привалило снегом, да и рисунок местности вокруг сильно поменялся с приходом зимы. Сложно с филигранной точностью выйти к искомой точке, если помнишь её по летнему периоду, да и бывал в этом самом месте всего лишь раз.

В туннеле почти ничего не изменилось, всё та же тьма и тишина. Разве что вездесущая влага после сезона дождей обернулась изморозью на стенах и льдом под ногами. Детекторы тихонько пиликали в интерфейсе по мере продвижения вперёд. Это рос уровень остаточного излучения. Лёд фонил, но фонил в пределах нормы, костюм справлялся с легкостью, такой уровень излучения был мне не страшен.

Вскоре потянулись знакомые ворота ангаров и складов, кое-где прибавилось насыпей и завалов, но не критично. Обвалились пласты бетона с потолка во время массовой побудки гнёзд изменённых, да кое-где выросли солидные трещины. Но в остальном эта низинная улица оставалось проходима.

Знакомая воротина, которой мы с ребятами подпирали вагон, чтобы не ступать в воду, оказалась на месте. Вот только вся вода схватилась льдом, а помятая железка была буквально вморожена в него. Но для меня это не стало проблемой. Разбежался, пробежался по «мосту» не сбавляя хода, и в конце пути уцепился за вагон. Под ногами опасно хрустело, лёд по краям импровизированного моста треснул, показалась вода. Опасно, при такой температуре упасть в воду это всё равно, что смертный приговор себе подписать. Разве что система обогрева, установленная рыжим наглецом, справится и не даст ледяной и ядовитой воде сковать мышцы судорогой. В любом случае ставить эксперименты я не собирался.

Очаг никуда не делся. Исправно тянул силы, наливая мышцы свинцовой тяжестью. Скакать с одной крыши вагона на другую в одиночку, без спины Деда маячившей спереди и без братьев близнецов за плечом было совсем иначе. Стояла мёртвая тишина. В таких условиях каждый бум-бум ботинка о крышу вагона разлетался далеко в стороны, резал слух. Собственное дыхание внутри маски казалось адски громким и мешало слушать окружающее пространство.

Очаг я проходил, включив фонарики, а вот «Око» дезактивировал ещё в начале туннеля. В темноте от него не было толка, больно старая и никчёмная модель. Когда побитые временем вагоны подошли к концу, сил стоять на ногах уже не было. Пришлось, придерживаясь стены кое-как доковылять до ближайшей кучи обломков и усесться пережидать дурноту. Я уже и забыл как это, проходить сквозь очаг. Подскочило давление, появился шум в шах и в глазах потемнело. В какой-то момент стало очень жарко, но в обморок я всё же не упал. Кое-как перетерпел, переждал, и когда пик дурноты прошёл я непослушными пальцами вколол себе стимулятор.