Призрачное счастье - Веснина Елена. Страница 27

— Не можешь говорить, там у тебя сидит кто-то? — сообразил Сергей.

— Ну, вы же сами знаете, какая конкуренция в этом сегменте рынка. Он находится под личным контролем Амалии Станиславовны, — бодро рапортовала Юлька невидимому покупателю.

— Понял: Юстас Алексу. Подъезжать не буду, жду на нашем месте. А старой карге, если что, скажи, что уехала по моему поручению, — предложил Сергей.

— Наша фирма непременно учтет ваши рекомендации. До свидания. — Юлька повесила трубку.

— Счастливая ты, Юлька, мужики так и льнут, так и льнут, — с завистью протянула Татьяна.

— В своем ли ты уме? Какие мужики? Сугубо деловой разговор, — защищалась Юлька.

— Да ладно, не шифруйся. Тебя же на свидание пригласили. Куда пойдете? — полюбопытствовала Татьяна, но Юлька не пожелала развивать эту тему.

«Грех так говорить, прости меня, Господи! — думала Юлька. — Хорошо, что Доминика в больницу попала. Зато появился шанс привязать покрепче этого летучего гусара. Сегодня на одном цветочке крылышками бьет, завтра с другого нектар собирает. А сегодня что ж, мой час пришел. Покувыркаемся от души, а там будет день — будет пища».

Юлька и Сергей «кувыркались» в квартире Сергея и Доминики. На супружеском ложе слегка прикрытая простыней Юлька обольстительно улыбалась и откровенно кокетничала с Сергеем. Сергей целовал Юлькины плечи, руки, добрался до пупка. Потом вдруг кинулся, достал из вазы цветок из Доминикиного букета, стал щекотать им Юлькину грудь.

— Четное, — неожиданно сказала она.

Сергей удивленно вскинул брови.

— Ты цветок из букета взял, там теперь четное число. Четное в вазу нельзя ставить, к несчастью, пояснила Юлька.

— Ну, если ты такая мнительная, могу и назад поставить, — легко согласился он.

— Сережа, брось Доминику и женись на мне, — попросила Юлька, но Сергей не захотел ее слушать.

Она повозилась, устраиваясь поудобнее, и снова завела, но уже более настойчиво:

— Ведь нам же так хорошо вместе. Мы понимаем друг друга с полуслова. Женись, а?!

— У меня предложение. Давай поиграем в больничку, — неожиданно предложил Сергей.

Юлька совсем растерялась: что еще за больничка такая? А он пояснил:

— Я буду глухим доктором. А ты немой пациенткой. О’кей? — Сергей нырнул под одеяло и потянул за собой девчонку.

Была уже глубокая ночь, когда Виктория Павловна подошла к кроваткам Лёли и Катюши. Лёля лежала с открытыми глазами.

— Ну что ты не спишь, солнышко? — забеспокоилась Виктория Павловна.

— Если я засну, он опять придет, — испуганно прошептала Лёля.

— Никто больше не придет, малышка. Дядя милиционер его не пустит, — пообещала ей директриса.

— И дядя Артем? — уточнила Лёля.

— И дядя Артем. Так что спи, не бойся, моя маленькая. А завтра ты нам споешь. Как там: цок-цок, цок-цок…

Вдруг Лёля заплакала, услышав песенку:

— Замолчи, замолчи, я никогда больше не буду петь эту песню.

— Ну тихо, тихо, Лёлечка. Хорошо, ну не будешь петь, только не плачь.

Виктория Павловна гладила девочку по голове и сама чуть не плакала. Девочка потихоньку затихла, закрыла глазки, но вдруг встрепенулась и спросила:

— Пална, а пока у нас нет мамы, можно я буду называть тебя бабушкой?

Ужасно расстроилась Пална, ну что тут поделаешь, коли не хотят богатые и счастливые поделиться своим счастьем с несчастными девчонками.

Палатный врач лично вкатил Доминику в палату для VIР-персон, где имелась мягкая мебель, телефон, телевизор и прочие мыслимые удобства.

— А вот и ваши новые владения, Доминика Юрьевна. Обживайтесь, — улыбнулся врач.

— Хотелось бы очень ненадолго. — Доминика чуть не плакала.

— Вообще-то, мы не позволяем больным смотреть телевизор, но Амалия Станиславовна просила, чтобы у вас было все. Если что-нибудь понадобится, не забудьте: вот спецкнопка, — показал врач.

— Благодарю вас. Доктор, я хотела с вами поговорить… — начала было Доминика.

Врач остановил ее:

— Мы обязательно поговорим, но — позже. А пока — никаких отрицательных эмоций.

— Вы не могли бы купить шампунь, — повернулась Доминика к медсестре, — и… еще кое-какие мелочи. Возьмите, пожалуйста, деньги у меня в кошельке.

— Вы хотите, чтобы я… — растерялась медсестра и предложила: — Может, вашей маме самой будет приятно?

— Маме? — изумленно переспросила Доминика.

— Да, — энергично закивала медсестра. — Ваша мама так убивалась, столько всего сделала. Это же она нашего доктора от увольнения спасла. Очень энергичная женщина, вы на нее похожи.

— Моей мамы нет в живых, — с трудом выдавила Доминика. — А это не мама, это Амалия Станиславовна, моя коллега. Я вправду ей многим обязана.

— Извините… — покраснела медсестра.

— Вы не могли бы дать мне координаты женщины, которая лежала со мной в палате? — спросила Доминика.

— Я не уверена, что… что она захочет с вами встретиться, — медсестра наклонилась к Доминике и зашептала: — Кровь вам переливали против ее воли.

Доминика, которую новость поразила до глубины души, подумала и приняла решение:

— Тем более, я должна с ней поговорить! Я в долгу не останусь.

Диана с подругами валялась на пляже. Как всегда, она вязала.

— Ты, Дианка, наверное, и во сне вяжешь. Спишь и плетешь свои сети. Хоть кого-нибудь поймала? — язвила Ленка.

— А то ты не знаешь. Уловчик будь здоров. Нехилый. Сама бы от такого не отказалась, — хихикнула Диана.

— Это ты про байкера? Ничего мужичок. Только старый, — поджала губы Лена.

— Завидовать нехорошо, Леночка. И врать тоже. Дианкин байкер — классный чел. Дианка, это ты ему вяжешь? — поинтересовалась Ванда.

— Ему.

— И напрасно. Он ничего, кроме своей косухи, не носит, — рассмеялась Лена.

— Та-а-а-к, а ты откуда знаешь? Попалась! Следишь за ним, да? Влюбилась? Эй, слышь, Дианка, она в твоего байкера втрескалась по уши, — подразнила Ванда.

Лена вскочила, кинулась к Ванде, потащила ее к воде. Ванда пищала, вырывалась, но Лена столкнула ее в воду. Пока та барахталась, Лена подошла к Диане.

— Дианка, ты Ванде не верь, — сообщила она. — Ни в кого я не втрескалась. Он все равно никого, кроме тебя, не замечает. А ты в чем на выпускном будешь?

— Мне предки такой прикид купили — убиться и не встать. Тут так, там — так, а здесь — вообще ничего, — веселилась Ванда.

— А мой выпускной наряд войдет в историю нашей школы, — пообещала Диана.

Девчонки умирали от любопытства.

К Амалии в кабинет ворвалась Татьяна.

— Амалия Станиславовна! Это невероятно! — Татьяна пребывала в крайнем возбуждении.

— Татьяна, возьми себя в руки. Для женщины непозволительно терять лицо ни при каких обстоятельствах. Самообладание — часть порядка, на котором стоит мир и благодаря которому он исключительно держится.

Татьяна резкими движениями, даже как-то театрально, рассыпала перед Амалией несколько фотографий.

— Вот! Вот! Вот! И вот!

На фотографиях везде была Юлька: выходит из офиса, ловит машину, она же выходит из машины, табличка с названием улицы и номером дома, куда входит Юлька.

— Полюбуйтесь, Амалия Станиславовна! Оцените коварство, хитрость этой девки, оцените по достоинству! — визжала Татьяна.

— Но я не понимаю причины твоей истерики, — осадила ее Амалия.

— Юлька ведет слишком рискованную игру! — вопила несчастная Татьяна.

— Татьяна, присядь, — приказала Амалия. — Выпей воды и расскажи все по порядку. Орднунг, Татьяна, по-жондек, милая моя.

— Амалия Станиславовна. Вчера в обед Юлька при мне договаривалась с кем-то по телефону о встрече, — зачастила Татьяна.

— Совершенно верно. Она докладывала, что Сергей Анатольевич попросил ее съездить в книжный магазин и приобрести редкое пособие под названием «Слагая слоганы», — кивнула Амалия.

— Вот она и съездила! Только не за «слоганами», которые Сергею Анатольевичу, как мы с вами понимаем, не помогут, а непосредственно к нему домой. — Взгляд у Татьяны стал совсем дикий, она достала еще фотографии и зашептала: — Я проследила, куда она поедет. Не поленилась ради дела, ждала ее около подъезда.