Тайный враг - Веснина Елена. Страница 36

— Работа — это пошло. Как сказал поэт: «Работай, работай, работай, ты будешь с уродским горбом. За долгой и честной работой. За долгим и честным трудом».

— Этот поэт вы? Сочинили бессонными ночами? — парировала Амалия, но Сергей в долгу не остался:

— Особе польской королевской крови гувернантка в детстве должна была читать Блока… А с бессонницей я не знаком. Сплю отлично. Впрочем, как любой человек с чистой совестью. Чистой, как слеза комсомолки. И я тружусь. Я, как Юлий Цезарь и Эйнштейн в одном лице, тружусь и на ходу, и во время беседы, и даже во сне. Работаю 24 часа в сутки, 7 дней в неделю.

— Вы, пожалуй, правы. Расставлять сети на дам — это тоже труд. Но на сей раз у вас ничего не выйдет, — усмехнулась Амалия.

— Полагаете? Я бывалый охотник, не знающий промахов, — возразил Сергей.

— А теперь промахнетесь. У Маргариты роман с Борисом Михайловичем, — ехидно сообщила Амалия.

— Что-о-о? С Борюсиком? Да не может быть. Откуда такие фантазии?

— Фантазии и домыслы — не мой профиль. Я оперирую фактами, — пожала плечами Амалия. — Я была свидетельницей их бурной ссоры. А такое бывает только у влюбленных.

— И все-то вы знаете, как оно у влюбленных! — поднял брови Сергей. — Тогда я хочу посоветоваться с вами как с гуру романтических отношений. Скажите, как добиться победы?

— Что ж, раз вы так просите… Чтобы победить, вам придется убрать Бориса, — отрезала Амалия.

— Какие советы вы мне даете! — покачал головой Сергей. — То натолкнули на мысль избавиться от акций Доминики. А теперь призываете уничтожить Борюсика. Выражаясь при этом, как криминальный авторитет.

— Я не советовала вам продавать акции. Напротив — предостерегала от шага, чреватого потерей власти… — начала Амалия, но Сергей ее перебил:

— Вы намекали мне, что продажа акций сохранит деньги за мной.

— Я уже выразила свое отношение к вашему поступку. Я говорила, что играю на Никиной стороне…

Сергей не дал Амалии шанса договорить:

— Но сыграли против нее. Хотя это ничто по сравнению с вашим новым ноу-хау: замочить Медведева! У стороннего наблюдателя может сложиться впечатление, что вы преследуете некие корыстные цели. А достичь их намерены моими руками.

— У вас гипертрофировано воображение. Вступите в долю к Юрию Владимировичу. Пусть платит вам за сюжеты, — предложила Амалия. — Сергей Анатольевич, может быть, сделаем перерыв на работу?

— Понимаю, вы уходите от ответа, ускользаете, боитесь разоблачения! — вздохнул Сергей. — Единственное, что вас оправдывает в моих глазах — пока! — то, что я не вижу мотива. Не уясню, чего вы добиваетесь.

— Хотите еще один бесплатный дружеский совет? Не убивайте доктора Медведева, это вам не поможет. Резюмирую. Последние пять минут я шутила. Я пыталась поговорить с вами на вашем языке, в рамках вашей логики, этики и морали.

В кабинет влетела Рита:

— Ах вот вы где спрятались?! Шушукаетесь за моей спиной, козни строите, планы свержения составляете? Доминику сожрали, теперь за меня взялись?

— Видите, Сергей Анатольевич, ваша склонность к фобиям и подозрительность заразительны, — скривилась Амалия.

— А в чем ты подозреваешь Амалию Станиславну? Ладно, мне это неинтересно. А интересно вот что. Быстро вы смирились со сменой хозяина. Это безразличие или это у вас игра такая? Если бы что-то похожее случилось у нас на рынке, война была бы. Стенка на стенку, ряд на ряд.

— Мы пока еще не на рынке. И у нас есть более существенные задачи, — вздернула подбородок Амалия.

— Более существенные, чем я в роли хозяйки компании?! — изумилась Ритка.

— Слезь с крыла. Не устраивай здесь культ своей личности, — осадил ее Сергей.

— Указания здесь даю я, — заявила Ритка.

— Прошу вас, прекратите непроизводительный шум, — вмешалась Амалия. — Нам необходимо срочно обсудить, как «СуперНика» будет представлена на приеме по поводу годовщины наших партнеров.

— Ладно, вы меня почти убедили идти на этот дурацкий прием. Но идти мне не в чем. Вы же не захотите позориться там вместе со мной, правда? — вкрадчиво спросила Рита.

— Во всех нарядах ты, о Жемчужина, будешь выглядеть лучше всех, — заметил Сергей.

— У Сергея Анатольевича шутливое настроение, — прошипела Амалия. — Не слушай его, Рита. Вопрос твоей одежды — стратегический. Как будешь выглядеть ты, так будет выглядеть в глазах бизнес-сообщества наша компания. Общественность сгорает от нетерпения, желая познакомиться с новой хозяйкой «СуперНики». Прокол или неуместное дизайнерское решение чреваты крахом.

— Мне уже как-то страшно. Ну, предлагаю обратиться к истории вопроса. А в чем ходила на такие вечеринки Доминика? — неожиданно спросила Рита.

Сергей ухватился за эту мысль:

— А ты, Жемчужина, мудрая леди. Ты это в точку. Не зря я тебя директором выбрал. Собирайся и поехали в Озёрку. У Ники шкафы ломятся от барахла. Думаю, эти платья ей больше никогда не пригодятся.

— Не злорадствуйте, в конце концов! Мне это неприятно, — поджала губы Амалия.

— Держите свои чувства в узде, наш Железный канцлер. Не ломайся, Рита, едем сейчас. Мы с Никой всегда и на всех приемах смотрелись лучше всех, — заверил Сергей, и Амалия вздохнула:

— Пожалуй, Сергей прав. Это выход.

— А что, Амалия Станиславовна, я должна идти на юбилей с мужчиной? — поинтересовалась Рита.

— Этот вопрос даже не обсуждается. Если у бизнес-вумен нет мужа, она прибегает к эскорт-услугам, — просветила ее Амалия.

— А это еще что? — охнула Рита.

Амалия язвительно ответила:

— Пока у нас есть Сергей, тебе не нужно этого знать.

А Самвел продолжал любезничать с Викторией Павловной:

— Но вы мне так и не ответили, уважаемая Виктория. У вас бывают выходные?

— Не ответила. Ведь вы меня смутили своим вопросом, — призналась Виктория Павловна.

— Обычный человеческий вопрос.

— До сих пор мне выходные были не нужны, — вздохнула Виктория. — Квартира у меня маленькая, хозяйство скромное, с уборкой управляюсь по будням. Дачи нет. Машины нет, чтобы чинить ее по выходным в гараже. Так подумайте сами, зачем мне выходные? Здесь, в детдоме, вся моя жизнь. И здесь мои выходные — семь дней в неделю.

— Что ж… На седьмой день ваших выходных я позволю себе пригласить вас на ужин. Отпраздновать возвращение Лёли и Катюши, — галантно предложил Самвел.

Когда он ушел, Виктория Павловна совсем засмущалась и бросилась к Анне:

— Не помню, когда я в последний раз так волновалась… — закончила она свой рассказ.

— Я помню. Когда тебя залили соседи. Пална, не волнуйся ты, в самом деле. О чем тут думать? Наряжайся, причесывайся — и вперед. Ты давно была в приличном ресторане? — поинтересовалась Анна.

— Я ни в каком ресторане не была лет сто.

— То-то. Сосредоточиться нужно не на терзаниях, а на праздничном костюме, прическе и макияже. — Анна задумалась. — Может, Дианку мою пригласим? Будет твоим визажистом. А ты пока звони ему, звони, что согласна. Не уйду, пока не позвонишь.

— Нет. Буду ждать, пока он позвонит сам, — твердо решила Виктория Павловна.

Доминика взволнованно интересовалась у Васьки:

— Василий, а как работает твой третий глаз? Вот ты сказал, что видишь пожар и меня в огне. Это картинка у тебя такая перед глазами? Чего-чего, а пожара в моей жизни еще не было. Посмотри внимательнее, чем все закончится?

— Да не знаю я. — Васька пялился на Доминику, сжав губы и хмурясь. — Не выходит. Не видно. Я же сказал, там много чего толпится. Дети какие-то. Картинка неразборчивая. Знаешь что, Милка, ты давай из предсказанного пожара сперва выберись живой, а мы потом посмотрим. Может, четче будет видно.

— Ну, как вы без меня? — поинтесовалась подошедшая Анжела.

— У тебя здесь кое-что купили. Деньги я в коробку положила, — кивнула Доминика.

— А в тетрадку записала? — сварливо осведомилась Анжела.

— В какую тетрадку?

— В обыкновенную, в клеточку, — ткнула в тетрадь Анжела. — А как я теперь, милая моя Мила, баланс сведу, если не в курсе, что ты почем продала?