Тайна трех подруг - Королева Лариса Анатольевна. Страница 40

Они ушли, оставив на берегу оторопевшую девушку и повисшее в воздухе недоброе пророчество, которому суждено было сбыться.

Весть о неожиданном отъезде любовника Светлана восприняла философски, по крайней мере, постаралась ничем не выдать своего разочарования. Хотя вечером, когда они прохаживались, как обычно, по набережной, вдруг ни с того ни с сего злобно выговорила:

— Все они козлы!

Словно чувствуя на расстоянии исходящие от сердитой красавицы флюиды недовольства и раздражения, молодые люди проходили мимо, и в тот вечер к ним никто не подошел, чтобы познакомиться.

Рината чувствовала, что подруга всерьез обеспокоена своей судьбой. Если прошлым летом она смотрела на многие вещи более легко и вела себя на работе и в компаниях непринужденно, то теперь для нее стали характерны резкие смены настроений. От резкости и колкости — до жеманства и кокетства. Радужные надежды быстро сменялись разочарованиями, словно такого девушке хотелось, чего и быть-то не может. Она стремилась к непостижимому, убеждалась, что оно недоступно, и снова отправлялась на поиски.

Лана призналась, что это лето для нее — переломное. Она собирается предпринять нечто решительное, пока еще не знает, что именно, но домой больше не вернется, так как мать окончательно «заколебала» ее нравоучениями и упреками. Требует, чтобы дочь хотя бы сделала попытку поступить в институт или устроилась на серьезную работу, а ей не хотелось ни того ни другого.

Рината сначала старалась допытаться, чего же подруге надо, но потом поняла, что та и сама не может четко этого сформулировать. Ясно, что мечталось о красивой полнокровной жизни. Но какой Лана себе ее представляла? Стать актрисой — не видела в себе призвания. Выйти замуж — не находилось достойного, с ее точки зрения, претендента.

Наверное, из тихорецкой красавицы вышла бы дорогая валютная проститутка или содержанка для богатого мужчины, подумала как-то Рината. И Лана уже делала первые шаги на этом поприще, не решаясь, однако, перейти на легальное положение. Но «раскручивать» случайных знакомых на рестораны и подарки начала чересчур активно и порой даже сама подсаживалась к мужчинам за столики в кафе, не дожидаясь, пока кто-нибудь обратит на нее внимание и подойдет первым.

А Рината вспоминала, как сладко ей мечталось о Москве, пока она играла с маленькой Машей. Как с замиранием сердца представляла, что Виктор Петрович сделает ей предложение и увезет с собой, и как она будет водить Машу по утрам за ручку в школу, а по вечерам дожидаться мужа с работы за празднично накрытым столом. Рината чуть ли не вслух обзывала себя «дурой конченой, раскатавшей губу до самого колена», но прекрасные видения после такой жесткой самооценки не проходили, наоборот, становились навязчивей.

По инерции мышления в ее мечтах всплывала большая трехкомнатная квартира с красивой «под старину» мебелью, ванная, вся в кафеле, детская с множеством раскиданных по яркому паласу игрушек и Виктор Петрович в махровом полосатом халате, а иногда его место занимал совсем другой, более молодой и стройный мужчина. Такой, согласно детским представлениям и художественным фильмам, виделась ей будущая семья. А потом в ее жизнь вошел Павел и мечтать стало просто некогда.

Глава 4. Лето, секс, любовь

Он присел за столик, заказал кружку пива и соленого арахиса, а Лана, приняв заказ, даже не стала пытаться раскрутить парня на нечто более серьезное — не тот клиент. Рината подошла, чтобы забрать пустую кружку и принялась протирать столик тряпкой, не поднимая глаз на посетителя, как вдруг тот перехватил ее руку у локтя и сказал полувопросительно:

— Где-то я вас видел…

Девушка вздрогнула от неожиданности, бросила на незнакомца быстрый взгляд, тут же смутилась, вырвала руку и убежала внутрь павильона, так и не убрав пустой кружки. Смутилась она потому, что какой-то парень вдруг обратил внимание именно на нее, да еще в тот момент, когда она неважно выглядела. Рината так спешила сегодня в «Прибой», что совсем забыла подкрасить ресницы и хоть чуть-чуть подрисовать карандашом свои и без того светлые, а сейчас и вовсе до бесцветности выгоревшие брови. А попросить у Ланы косметику постеснялась, уж слишком дорогой тушью стала в последнее время краситься подруга. «Луи Филипп» за десять рублей — это вам не «Ленинградская» за рубль тридцать.

Еще более смутил Ринату тот факт, что она-то точно знала, где именно попалась на глаза этому симпатичному парию. Вчера днем он заселился в тот самый номер на третьем этаже, в котором она прибирала после отъезда предыдущего постояльца. В тот момент, когда дежурная по этажу распахнула перед вновь прибывшим гостем дверь его комнаты, Рината пылесосила ковровую дорожку в коридоре. Конечно, незнакомец тогда ее толком не разглядел, по, по-видимому, какая-то картинка в его подсознании отпечаталась.

Через полчаса, когда Лана поднесла посетителю вторую кружку пива, Рината поняла, что прятаться глупо, работать-то надо, и отважно отправилась на уборку столов. Подкрашиваться тоже не стала: какая есть, такая есть. Не нравится — не приставайте!.. А может, ему как раз именно такие неяркие девчонки и нравятся? Она попала в точку.

За столик к незнакомцу уже подсела влюбленная парочка, и Рината подумала, что он не решится заговорить с ней при посторонних. Но тот, нимало не смущаясь, снова схватил ее за руку и спросил:

— До какого часа трудимся?

— До последнего посетителя.

— Значит, последним сегодня буду я, — ответил парень, после чего расплатился и ушел.

Около одиннадцати вечера жилец санатория снова появился в кафе, приодетый, явно готовившийся к свиданию. На нем были белые джинсы и голубая рубашка с коротким рукавом и удлиненными острыми концами воротника.

— Я уйду сегодня пораньше, — объявила на кухне Рината.

Не дожидаясь возражений, скинула передничек, вздохнула о том, что белая блузка потеряла за день утреннюю крахмальную свежесть и направилась к кареглазому парню. Он протянул ей руку, и они пошли прочь, провожаемые недоуменным взглядом Светланы. Рината впервые отправлялась на свидание одна, без благословения старшей подруги и ее наставлений.

Молодые люди познакомились. Он подивился необычному имени Ринаты, она — тому, что его звали Павлом. Сказала, что это ее любимое мужское имя. Гуляли по слабо освещенным аллеям города и рассказывали друг другу о себе, и оба безбожно врали. Так, Павел узнал, что родители девушки — латыши, родом из Риги. В Магадан приехали по комсомольской путевке и несколько лет спустя погибли в автомобильной катастрофе вместе с маленьким сыном Павликом. Сама Рината пока работает в Сочи, но собирается вернуться на историческую родину и поступить в Рижский медицинский институт.

Павел рассказал, что ему двадцать три года и он тоже сирота. Отец у Павла был летчиком, а мать — стюардессой. Их самолет разбился, так что с десяти лет он живет с теткой и бабушкой. Собирался, как и отец, стать летчиком, да не прошел медкомиссию — после пережитого в детстве стресса сердце пошаливает. Пришлось оканчивать техническое училище и идти работать на Волжский автомобильный завод. Правда, на производстве ему сразу же удалось добиться значительных успехов, сейчас работает мастером цеха, получает приличную зарплату, вот путевкой в санаторий за выдающиеся заслуги на производстве наградили. А еще он стоит в очереди на машину и копит деньги. Совсем немного осталось добавить, так что скоро будет раскатывать на новенькой «семерочке».

Все это было, по мнению Ринаты, очень здорово. Она подумала, что такой хороший парень не для нее, хотя что она, собственно, теряет? Решив, что там видно будет, как все сложится, юная лгунья старалась выглядеть интересней и значительней, чем сама себе представлялась.

Общаться с новым знакомым было легко и весело, но у Ринаты сильно болели натруженные за день ноги, натертые к тому же новыми босоножками, и она все чаще предлагала присесть на скамейку, пока не решилась признаться, что вот-вот на очередном привале просто-напросто заснет.