Южно-Африканская деспотия (СИ) - Барышев Александр Владимирович. Страница 21

Опять же, в отличие от Боброва, который норовил проскользнуть, никого не задев, Серега не смог отказать себе в удовольствии поохотиться на львов.

Когда они уже вылезли на плоскогорье, и началась типичная всхолмленная саванна с массой пасущихся животных, где львам было самое раздолье, Серега разработал, как ему казалось, свою новую тактику. Сначала он стрелял по обнаруженному льву из дальнобойного карабина примерно с полукилометра. При попадании, которое иногда все же случалось, лев должен был, как любой уважающий себя хищник, броситься на обидчика, чтобы в скоротечной схватке распустить его на ремешки. Ну а обидчик в это время брал нечто крупнокалиберное и стрелял в несчастного с близкого расстояния. Теоретически все выглядело красиво. Ну а на практике все получилось как-то иначе. Если Серега и попадал в льва, тот, не видя перед собой обидчика и не зная кому мстить за доставленное беспокойство, предпочитал в конце концов смыться подальше. Ранив, таким образом, три особи, Серега вынужден был отказаться от своего способа, потому что извел целых два десятка патронов и не напрасно предполагал хорошую взбучку.

На всех остальных охотиться было гораздо проще, но неинтересно и Серега предоставил это своим спутникам. Спутники были людьми практичными, и львы их интересовали мало. А вот какая-нибудь антилопа в виде бифштекса устраивала намного больше.

Вышку, торчащую над укреплением Кимберли, они заметили издалека и неожиданно. Вечерело, и освещенная низким солнцем, она четко выделялась на фоне темнеющего на севере неба. Когда цепочка экспедиции подошла поближе, их, видать, тоже заметили, потому что встречать высыпал весь лагерь. Вернее, все поселение, потому что два довольно больших и высоких дома за высоким же частоколом уже можно было считать селением.

Вот что Серегу сразу поразило, так это устройство частокола. Он явно предназначался не для защиты от двуногих хищников. Основная его стена из острозаточенных кольев была не очень высока, и средний лев мог бы ее перепрыгнуть без особого напряга. Только прыгать бы ему пришлось не в непосредственной близости от стены, а немного отступя. Как раз из-за предваряющего основную стену еще одного ряда кольев. Гораздо ниже основных, но тоже острых. То есть, опереться на них можно было, только проткнув лапу. Но самое интересное находилось во дворе укрепления. Ежели все-таки среднестатистическому хищнику придет в голову совершить прыжок во двор поселения и там учинить разбой и смертоубийство то, взлетев в прыжке над стеной, он будет неприятно удивлен. За стеной таилось несколько рядов, опять же, острозаточенных беспорядочно расположенных кольев. Их расположение было рассчитано на разную длину прыжка. И как бы хищник не тормозил в воздухе. Ушами, лапами и хвостом. Приземление в любом случае выглядело бы печальным.

Серега подивился изобретательности обитателей укрепления, и они ему рассказали, что еще ни один хищник не осмелился испытать себя в этом аттракционе. То, что они по ночам подходили вплотную к частоколу, показывали следы поутру. Но ни один не прыгнул. Видать, местные львы были далеко не дураки.

Все, что Серегина экспедиция привезла на себе и на спинах мулов, было тут же пущено в дело. Люди, пришедшие сюда еще с Бобровым, жаловались, что последние две недели ели только мясо и изредка рыбу, выловленную в Оранжевой реке водовозами. И мясная диета им настолько обрыдла, что просто не передать. И в первый же день после прихода экспедиции меню состояло из каш, макарон и распаренных сухарей. А Серега понял, что не зря его снабдили узелком с семенами и, взяв себе пару помощников, принялся обустраивать огород. Так как новый Кимберли, как и старый (тут главное было не перепутать кто новый, а кто старый) располагался далековато от речки (в данном случае Оранжевой), то надо было решать еще и проблему с водой. Вот с чем не было проблем так это с дровами, потому что окружающий якобы лес как раз на дрова был и годен.

И конечно же, Серега по приходу, после того как вдоволь налюбовался частоколом, домами и надворными постройками, а также вкусил от щедрот, был ознакомлен с добычей по алмазной трубке Кимберли. Добыча Серегу не впечатлила. Он-то по простоте душевной ожидал увидеть, по крайней мере, полведра ярко сияющих камней, а ему показали несколько тусклых стекляшек, одна из которых, правда, была небесно-голубого цвета и довольно крупная. В общем, Серега был разочарован и, если бы не авторитет Боброва, бросил бы это дело к соответствующей матери и радостно слинял. А так его рано утром повели на место действия. Там стараниями старателей, что звучало как каламбур, была уже вырыта здоровая яма в границах, отмеченных Бобровым.

Сереге показали всю нехитрую технологию от выемки грунта до промывки и сортировки. Он прошел по всей цепочке, подметил слабые места и тут же принялся процесс рационализировать. Сперва он нацелился на переноску грунта, который к месту промывки таскали на импровизированных носилках. Сначала Серега хотел сделать простую тачку, конструкцию которой себе прекрасно представлял. Он даже колесо уже сделал, отпилив торец от толстого дерева. А потом задумался. Чтобы тачка беспрепятственно катилась, ей нужна ровная дорожка. А в условиях, когда доски отсутствуют как класс и расколотые стволы деревьев их никак заменить не могут, потому как в таком случае дорожка никак ровной не получается, Сереге пришлось думать об адекватной замене. И он придумал. Вернее, вспомнил, что читал где-то про такой транспорт, который движется по рельсу, изготовленному из обычных жердей, мускульной силой одного человека.

Стефанос, уходя, оставил за себя очень толкового человека, который смог наилучшим образом организовать работу. Серега с утра еще приметил и подивился, что каждый в маленьком коллективе четко знал, чем он в данный момент должен заниматься. Потому что этот талантливый организатор, чтобы порученная работа человеку не приедалась, раз в неделю произвольно менял род деятельности, или, ежели по-современному говоря, производил ротацию. И сегодняшний землекоп с понедельника становился дровосеком, а потом промывщиком грунта или вовсе сортировщиком.

Серега на такое новшество подивился и решил взять на заметку, а пока, пользуясь своим статусом «самого главного», снял народ со всех работ кроме охотничьих и дроворубных, ну и повара, конечно, и напряг их изготовлением дорожки из жердей и транспортного средства. Народ, прельщенный новизной, не возражал. Спор вызвало только направление, по которому необходимо было прокладывать эту самую дорожку. Дело в том, что за водой для промывки, приготовления пищи и других водных процедур продолжали гонять на реку Оранжевую, которая своей излучиной походила наиболее близко к поселению и руднику. Ну, близко, не близко, а верст десть было. А это, если не торопиться, четыре часа туда и обратно. Приходилось каждый день отряжать двух человек при двух мулах. И они за день успевали сделать целых два рейса.

Серега вник в проблему и задумался. Потом с возгласом:

— Эх! Была не была! — вырубил рогульку, взял ее за два конца и пошел по спирали от центра рудника, потихоньку расширяя круги. Когда он уже отошел от ямы метров на сто, если считать по радиусу, и попал в какую-то низинку, рогулька у него в руках слегка повернулась, указывая концом в землю.

— Во, бля! — сказал Серега ошеломленно. — Так я что, еще и лозоходец?

Серега был так озадачен, что не нашел подходящих слов, кроме ругательств, естественно. Он как раз меньше всего ожидал, что это сработает и взялся за рогульку просто от безысходности, потому что ничего рационального в голову не лезло, а возить воду за десять верст, это, согласитесь, ни в какие ворота…

Люди, шедшие за ним, столпились вокруг и с интересом ждали дальнейших действий. А Серега медлил, его действия в глазах окружающих были почти что колдовством, а сам он приравнивал их к шарлатанству. И теперь отдать приказ копать и не обнаружить воды будет с одной стороны дискредитацией, а с другой — подтверждением. Подтверждения Серега не боялся — это было только его мнение, а вот что касается дискредитации…