Конкуренты (СИ) - Барышев Александр Владимирович. Страница 18

Однако, Смелков не отставал.

— Серега — понятное дело. Это он по молодости и книжек начитался. Но ты-то человек зрелый и опытный. У тебя же должна быть какая-то цель в этом мире. Если не прогрессорство, то какая?

Бобров задумался ненадолго. Потом огляделся. На него с интересом смотрели все присутствующие: обе девчонки, Петрович, дядя Вася, Вован, Андрей, одна из задержавшихся официанток. Причем интерес, похоже, у всех был разный.

— Стабильность, — сказал, наконец, он и заметил, как старшие товарищи облегченно вздохнули. — Я хочу создать здесь процветающий анклав единомышленников, занятых любимой работой, которым никто и ничто не мешает. А деньги только способ этого добиться. И мы уже много добились. Мы имеем все, что может предложить нам этот мир и многое из того, что предлагает мир ваш.

— А дальше? Что дальше?

— А ничего, — со вкусом ответил Бобров. — Ты заметил, что у нас каждый удовлетворяет свои желания. Заметь — каждый. И при этом никто не мешает другому. Вот возьми Вована. Ты же помнишь, каким он был. Ну и сравни с теперешним. А все почему? У Вована была страсть к путешествиям. Причем, по морю. Ну и… Он капитан корабля. Мало того, у него их целая флотилия. У него своя морская школа. И всегда есть куда возвращаться. А это, похоже, для моряка самое главное. Или вот, возьми Петровича.

Петрович с насмешкой помахал Юрке.

— Он у нас самый авторитетный врач Ойкумены. Ну не считая бога Асклепия, конечно. Попасть к нему на прием мечтают все местные олигархи и, по-моему, до Пантикапея и Гераклеи слухи тоже дошли. А он лечит, кого хочет, вернее, кого совесть подсказывает. Рыбаков, грузчиков, матросов, их детей и жен. На это деньги нужны? Вот скажи Петрович, пока Юрка здесь, что тебе еще надо?

— УЗИ, — быстро сказал Петрович.

= Дорого, — поморщился Юрка.

— Ну так возьми ведро серебра в подвале.

Народ захихикал.

— Переплавь, отлей в слитки, отвези в Одессу на пробу и продай.

— Так ведра не хватит, — подхватил шутку Смелков.

— Возьми два. Или, хочешь, мы тебе сто лишних амфор хиосского подкинем. Или может лесбосского.

— Продолжайте лучше гнать местное. Там народ все равно не разбирается, — буркнул Юрка. — Ты вот начал о присутствующих. Вован, Петрович — все понятно. Дядя Вася, я думаю, тоже возражать не станет.

— И ведь не стану, — подал голос дядя Вася.

— А что скажешь насчет Сереги? Как он вписывается в твою концепцию?

— А никак он не вписывается, — сказал Бобров, но досада в его голосе не прозвучала. — Серега у нас проходит по отдельной статье. Он у нас прогрессист и этот… Серега, кто ты еще?

— Экспансионист, — мрачно ответил Серега.

— Во-во, — обрадовался Бобров. — Оно самое и есть. Так вот, Серега у нас работает раздражителем. Он хочет, чтобы мы захватили всю округу по самый Перекоп и устроили здесь развеселую, насыщенную, интересную и богатую жизнь.

— Ну, — поторопил его Юрка. — А вы чего?

— Мы ведемся. И устроили как раз такую жизнь, как он хочет, то есть интересную, насыщенную и богатую. Правда, второе Серегино условие мы пока не выполнили — не захватили всю округу. И знаешь почему?

— Нет, — сказал Юрка, ожидая подвоха.

— А не хотим. Вот ты только представь, что будет с жителями города, если на них завтра свалится электричество, пар, двигатели внутреннего сгорания, всякая бытовая мелочевка, которая делает жизнь легче, передовая медицина с ее лекарствами и инструментарием. Они же сперва воспримут все как чудо, как дар богов, а потом им понравится и они привыкнут. А все же рано или поздно ломается. А сами воспроизвести они это не смогут, потому что нет соответствующих знаний и технологий. Значит, надо тащить из-за портала, воспитывая тем самым потребителей еще хуже, чем у нас. И все, накрылась античность медным тазом, кончилось поступательное развитие цивилизации, народ стремительно деградирует, потому что Сереге в один прекрасный или не очень момент все надоедает, и он перестает снабжать окружающих чудесами техники. Откат будет тем тяжелее, чем дольше они продержатся на всем новом. Они могут съехать гораздо ниже той ступени развития, на которой сейчас находятся. Так что, лучше мы сделаем красивую жизнь немногим избранным, в которых уверены, что они не разнесут все, что здесь увидят, по знакомым и родственникам. Поэтому с нами живут в основном бывшие рабы и нездешние.

Юрке сказать было, похоже, нечего и он спросил:

— А как же этот ваш трапезит? Для чего это все?

— Это, — переспросил Бобров. — Ах, это. Ну надо же как-то деньги зарабатывать. А заодно и Серегину идею прогрессорства подвигать. Не совсем же мы звери.

— Это что там от прогрессорства? — подозрительно спросил Серега.

— Ну как же, экспансионист ты наш, а страхование, а гарантии от пиратов. А кредитный союз, в конце-то концов.

Серега озадаченно заткнулся.

— Я к вам отдохнуть, — заявил Смелков, появляясь, как всегда, неожиданно.

Выглядел он, впрочем, вполне пристойно, если не считать того, что мокрые штаны и рубашка прилипли к телу, очерчивая не вполне героические Юркины пропорции. С него уже не текло потоком, но пока капало. Бобров оторвался от книги и посмотрел на Юрку неодобрительно.

— Иди, переоденься, — сказал он. — Явился тут. Наяд, блин.

Смелков удалился без возражений, но его место тут же занял дядя Вася.

— Слышь, шеф, — сказал он. — Тут у меня идея появилась.

Бобров досадливо поморщился.

— Дядя Вася, может, ты лучше после обеда выскажешься? А то ведь весь аппетит испортишь.

— Нет уж, — дядя Вася был настойчив. — После обеда я опять забуду.

Бобров отложил книгу и обреченно сказал:

— Ну ладно, давай выкладывай, что у тебя там.

По мере того, как дядя Вася развивал свою идею, глаза Боброва открывались все шире и шире и, когда ему показалось, что наступила кульминация, Бобров скомандовал:

— Стоп. А теперь сначала и помедленней.

Дядя Вася пожал плечами и повторил. На этот раз реакция Боброва не была столь ярко выраженной, но все равно он покрутил головой и сказал:

— Эка завернул. Сейчас Юрка обсохнет — будешь его уламывать.

— Аты?

— А я посмотрю.

Юрка инициативу дяди Васи сначала не одобрил. Он долго бухтел о том, что и так уже на него косо смотрят из-за рыбы, масла и вина, которые он вынужден выдавать за честную контрабанду и поэтому расходовать значительную часть выручки на взятки. А если к этому изобилию добавятся еще и плоды земли в товарном количестве то ему проще всего будет сразу нанять пограничников, которые все равно ни хрена не делают, чтобы они всей заставой занимались отгрузкой через портал, благо, он как раз под ними и расположен.

Он бурчал бы еще долго, пока Боброву это не надоело, и он посоветовал Юрке перейти к конструктиву. Юрка сказал «есть» и перешел. И первым делом потребовал от дяди Васи составления расширенного списка с включением сроков созревания, количества в разовой поставке и общего, соответствия принятым нормативам и… и… Юрка почесал затылок и сказал, что дальше он пока не знает, но непременно придумает. Бобров погрозил Юрке кулаком и пообещал, что придумает сам и тогда ему, Смелкову будет туго.

А дядя Вася принял все Юркины измышления за чистую монету и отправился составлять список, который предоставил уже через пару часов. Скорее всего, такой список у него уже был.

Список выглядел дпиным. Видно, дядя Вася подошел к делу ответственно. Там значилась вся продукция дяди Васиного полупромышленного огорода и, кроме того продукция желательная и перспективная, та есть такая, которую дядя Вася желал бы выращивать и которая, по его мнению, могла найти сбыт в Юркином мире. Список содержал примерно двадцать позиций и в нем как в хорошем календаре огородника были указаны не только даты созревания той или иной культуры, но и площади посевов и примерный товарный выход за минусом потребностей поместья.

Бобров уважительно покачал головой, сказал «Мда-а» и передал бумагу Юрке. А вот тот схватился за голову и запричитал: