Её вишенка (ЛП) - Блум Пенелопа. Страница 15

Она долго смотрела на меня. Я мог точно сказать, что ее мысли неслись вскачь. В это время Райан уминал уже четвертое или пятое печенье. Его глаза были широко раскрыты, словно он следил за кульминацией мыльной оперы.

— Я согласна, — наконец, проговорила Хейли, — но у меня есть одно условие. Ты должен взять этого бедного щенка к себе домой. В этом случае я могла бы навещать его, когда буду готовить у тебя дома. И ты обязательно должен искупать его.

Я оглянулся на щенка, который смотрел на меня с дерьмовой ухмылкой. Это была ухмылка в буквальном смысле пожирателя всякого дерьма.

— Ты ведь понимаешь, что принуждаешь собаку к отношениям со мной?

— Ты будешь баловать его, если хочешь, чтобы я согласилась. Это не обсуждается. Лучше бы он улыбался и пах розами, когда я его увижу.

Я сделал глубокий вдох и выдохнул через нос. Как я мог в это ввязаться? Один гребаный вишневый пирог, и я превратился из того, кто заставлял женщин вымаливать его номер телефона, в того, кто стоял перед ними на коленях. Но к черту все это. Теперь уже поздно. Я уже был в этом. Все мосты были сожжены. И пути назад не было.

— Хорошо.

— И тебе нужно дать ей имя, — добавила Хейли.

Я посмотрел на нее долгим страдальческим взглядом.

— Гремлин? — предложил я.

— Это ужасное имя, — возмутилась девушка.

— А мне нравится, — вставил Райан свои две копейки.

— Уже слишком поздно, — сказал я, наблюдая за щенком, который теперь вилял хвостом намного быстрее. — Гремлин уже решила, что ей это нравится. Увидимся вечером. Ровно в шесть часов вечера. Или ты будешь уволена, — я направился к двери и заметил, что ее меню было выложено на черной пробковой доске магнитными буквами, которые можно было убрать или переставить. Я схватил букву «v», потому что решил, что если возьму ее v-карту достаточное количество раз (прим. имеется в виду девственность, от слова «virgin» - девственница), то, в конце концов, доберусь до главного приза.

По сути Хейли должна была быть благодарна мне за то, что я пытался сделать. Но, увы, настоящих доблестных рыцарей никогда не ценили. Мне придется испытать страдания от преследований и непонимания, пока я буду заниматься своим благородным делом. Но никто никогда не обещал, что хорошим парням будет легко.

Глава 5

Хейли

У меня было два домовладельца (прим. сособственник жилого помещения, здания). Один — моей квартиры, а другой — моей пекарни. Оба весь день пытались дозвониться до меня. Я могла бы прослушать их голосовые сообщения и рискнуть испортить себе настроение на весь вечер. Но могла бы побыть и безответственной — попытаться проигнорировать их, вовсе не обращая на них внимания. У меня все равно не было денег, которые были им нужны. И если бы я прослушала сообщения, то, вероятно, потеряла бы последнюю надежду. Тогда я решила спокойно продолжать печь и спать в своей постели до тех пор, пока они не вышвырнут меня. А когда — или если — это произойдет, я придумаю что-нибудь еще.

Я была удивлена, как легко мне удалось выбросить из головы все свои финансовые проблемы. Обещание Уильяма предоставить мне маркетинг мирового класса вдохновляло. У меня были все основания полагать, что его помощь является именно тем, что поможет моей пекарне начать получать прибыль.

Неожиданный стук в мою дверь взволновал меня. Первая мысль, пришедшая в мою романтическую голову, что Уильям решил навестить меня. Хотя… он никак не мог знать, где я живу. Но мое глупое, иррациональное сердце все равно отчаянно заколотилось, когда я пошла открывать дверь.

Это был Натан. Он держал в руках цветы и был одет так, чтобы произвести впечатление. На нем был модный пиджак и узкий шелковый галстук.

Я покачала головой.

— Натан. Когда ты прекратишь этот фарс? Это не серьезно.

— Что? Ты отказываешь мне из-за того придурка с вечеринки?

— Нет, я уже не раз говорила тебе, что мы расстались. Пожалуйста, просто сдайся. Это не какой-то фильм, где девушка, в конце концов, смягчается лишь потому, что парень не отступил. В реальной жизни это всегда жутко. Мне очень жаль, но это правда.

Натан так стиснул зубы, что его челюсти напряглись.

— Возьми хотя бы их, — протянул он мне цветы.

Я вздохнула.

— Натан, мне очень жаль, — я закрыла перед ним дверь и вновь глубоко вздохнула.

Я ненавидела, когда он вынуждал меня быть такой грубой. Но с ним по-другому нельзя. Если бы я взяла цветы, то для него это стало бы неким тайным сигналом моего желания о продолжении его ухаживаний. Но мне хотелось, чтобы он прекратил. Этому способствовало мое убеждение, что единственное, что его так сильно зацепило во мне, — абсолютно больная идея — что он единственный заслуженный претендент на мою девственность. Его аргумент — он был моим первым бойфрендом и встречался со мной много лет. И это не моя выдумка. Он сказал это незадолго до нашей ссоры.

Я подождала несколько минут, почти ожидая, что он снова постучит в дверь и потребует, чтобы его впустили. Но, спустя пару минут, к своему величайшему облегчению, услышала его удаляющиеся шаги.

К счастью, сегодня я буду занята, и мне не придется думать о Натане весь вечер. Каждый раз после встречи с ним меня одолевали параноидальные мысли. Они закручивались бесконечной спиралью, и для меня все заканчивалось задернутыми шторами и забаррикадированной дверью. Но сегодня я приступала к выполнению своей части сумасшедшей сделки, которую я заключила с Уильямом.

Каким бы заманчивым это ни было, я не позволила себе тратить драгоценный час на макияж, прическу и выбор идеального наряда. Я испытывала огромное искушение, но мне хотелось доказать самой себе, что я для Уильяма не просто еще одна зарубка… при условии, что Зои сказала мне правду.

Это не было свиданием. Я собиралась просто готовить для мужчины. Это была работа. А ты не наряжаешься на работу, если не пытаешься привлечь к себе внимание. И если быть до конца откровенной, мне хотелось оставаться незаметной. У меня было такое чувство, что Уильяму не нужна была дополнительная стимуляция, чтобы предпринять попытку «разгорячить» меня. От этой мысли по телу пробежали мурашки. Но я была стойкой.

Я надела свою пропыленную мукой одежду, нанесла свежий слой дезодоранта — только ради санитарии — и почистила зубы. Я даже не стала заморачиваться со своим грязным хвостиком.

Теперь я знала, что Уильям безумно богат. Но все же у меня оставались некоторые сомнения по поводу его предложения. Я не собиралась обманывать себя. Я могла бы использовать это для бизнеса, а бесплатный маркетинг не приравнивался к подачке. В конце концов, это просто привлекло бы больше людей в мою пекарню. И мне пришлось бы больше работать, чтобы получить приличные деньги. Некоторые люди все равно сказали бы, что это подачка. Но эти люди с таким же успехом могли бы жевать мои булочки.

Предложение мужчины было на первом плане, и, тем не менее, я втайне была взволнована тем, что Уильям не позволил этому так легко закончиться. Видимо, он стал вирусом для моего не всегда рационального мозга. С ним я даже не всегда могла понять, что чувствую. Этот вирус был просто умопомрачительным, имея шесть кубиков пресса и потрясающую задницу.

Круглую и упругую.

У него даже хватило наглости быть обаятельным. Словно недостаточно было выглядеть так, как он. А выглядел Уильям как кинозвезда. И был способен очаровать даже монашку. Но и этого ему было недостаточно — к этой гремучей смеси он добавил еще огромную кучу денег. А что же во всем этом самое худшее? Меня заводила его клиптоманская жилка. Из-за нее он не выглядел каким-то скучным, пластмассовым образцом совершенства.

Я не знала, склонен ли Уильям к верности или хотел чего-то большего, чем секс на одну ночь, но меня покорила его настойчивость. Он не собирался отпускать меня без боя. А это уже кое-что значило.

Предложив мне должность личного повара, Уильям затеял какую-то сложную игру. Я сразу поняла это. Возможно, это было моей постоянной ошибкой в отношениях с мужчинами. Но я воспринимала все слишком серьезно. Я никогда не отступала назад и не замечала ни игровой доски, ни фигур на ней. Поэтому у меня никогда не было ни единого шанса. Может, в этом и был секрет? Любовь — это игра. И прежде чем разыграть партию, ты должен знать, каким образом собираешься победить.