Затерянные в солнце (СИ) - Волк Сафо. Страница 7

— Бегите! — хрипло крикнул Рольх, и они побежали.

Тот скудный свет, что еще пробивался сквозь башенные окна, отрезало завалившими проход глыбами. Они катились следом за беглецами по коридору, а вокруг грохотало так, словно само небо рушилось на землю. С потолка тоннеля сыпалась пыль и песок, под ногами сотрясался пол. В темноте впереди метались огни: это Лэйк и другие Каэрос зажгли огонь Роксаны на своем оружии, чтобы хоть немного осветить проход, но мощные спины макто перекрывали пламя. Эрис спотыкалась, несколько раз наступив на длинный змеистый хвост ползущего впереди макто, заканчивающийся широкой кисточкой. Рядом бежала Эней, ругаясь как сапожник. Потом вспыхнул свет: она зажгла пламя на клинке своего меча, и теперь по содрогающимся стенам метались огненные отблески.

Они бежали очень долго, до тех пор, пока тряска и грохот позади совсем не прекратились. Иногда издали еще долетало эхо камня, что скатывался под тяжестью обрушившейся башни. А потом настала полная тишина.

Анкана остановились, как и те спутники, что бежали впереди. Эрис почти не запыхалась: вместе с эльфийской кровью мани ей передалась выносливость, не говоря уже о долгих изнурительных тренировках, которым их подвергали наставницы в становище Сол. Эней рядом дышала тяжело, но тоже выглядела довольно свежей. А вот шедший впереди Бьерн, что тащил за собой своего макто, тяжело склонился пополам и уперся руками в колени, пытаясь восстановить дыхание.

Эрис огляделась. Тоннель был не больше четырех метров в ширину и столько же в высоту: как раз достаточно, чтобы пролез макто. Стены поросли толстым слоем плесени, кое-где с потолка свисали недлинные сталактиты, с которых капала вода. Камень был изукрашен незатейливой резьбой из геометрических узоров, едва видных из-за плесени, а под ногами, на полу, виднелись два глубоких ровных желоба. Видимо, по тоннелю раньше возили телеги, груженые товаром, и желоба предназначались для колес или полозьев повозок.

Сейчас в тоннеле слышалось только тяжелое дыхание людей и макто, тихий звук капающей воды, да издали периодически долетало глухое эхо: последние камни сдвигались под обвалом, чтобы улечься навсегда. Развалины Небесной Башни погребли под собой место, на котором когда-то Крол уничтожила расу гринальд, а вместе с ним и память об этом событии. Возможно, она и уничтожила Орлов, но и дала начало новому. Если бы не это, не было бы анай. Эрис задумчиво вгляделась в тихую тьму тоннеля за спиной. Возможно, все это и начиналось с великой скорби и горя, о котором говорят все наши сказки. С ужасной кары Богинь, обрушившейся на Кренен и разрушившей его. Но эта кара и вина, которую анай пронесли через долгие две тысячи лет, позволила нам стать теми, кто мы есть сейчас.

— Если нам повезет, — негромко проговорил рядом Рольх, отдышавшись, — то стахи решат, что мы погибли под завалами. Я не чувствую, чтобы нас преследовали. А это значит, что, в конечном счете, все сложилось к лучшему.

— Все к лучшему, — тихо повторила за ним Эрис, думая о своем. Так ведь оно и было на самом деле. Вот только это не отменяло того факта, что Небесных Сестер не существовало.

Эта мысль причиняла почти физическую боль, но Эрис не смела оттолкнуть ее прочь. Крол могла быть сколько угодно безумной, она могла вытворять все, что ей вздумалось, и даже увидеть в пяти стихиях, из которых состояли Источники, пять женщин, которым начала поклоняться. Вот только Эрис и сама кое-что видела. Там, далеко отсюда, в маленьком горном святилище у самых снежных пиков, в пламени Роксаны, что распалили своими танцами страстные Жрицы, напоили своей силой Способные Слышать. Эрис помнила два огромных огненных глаза, два провала в лаву, что смотрели на нее из пламени, помнила очертания гибкого тела и руки столь сильные, что кружилась голова и подламывались ноги, два огромных крыла, что обняли ее так крепко, как обнимала, пожалуй, только Тиена. А потом сама она очнулась на полу, и за спиной у нее были крылья. Огненная не может быть выдумкой! Я же помню! Я помню!..

— Куда ведет этот тоннель, Эрис? — вопросительно посмотрела на нее Истель, и Эрис вскинула голову, вырываясь из своих мыслей, а потом рассеяно ответила:

— На запад, к морскому порту.

— Ты уверена, что он нигде не завален? Что мы сможем пройти по нему и провести макто? — в танцующем свете языков пламени глаза Истель загадочно поблескивали, непроницаемые и хранящие знание. Сколько же еще тайн скрывала эта маленькая женщина? Что она знала на самом-то деле? И самое главное: откуда?

— Насколько я могу судить, проход открыт, — проговорила в ответ Эрис. — Правда, там, в конце, у самого выхода, есть что-то плохое, но точнее я смогу сказать, когда мы подойдем вплотную.

— Что плохое? — взглянул на нее Рольх.

— Не знаю, — неуверенно покачала головой Эрис. — Раньше я такого не чувствовала.

— Ладно, поглядим, — кивнул Сын Ночи, а потом, возвысив голос, приказал: — Идем вперед! Соблюдаем тишину! Будьте крайне осторожны, мы не знаем, что нас может ждать впереди!

— Как будто раньше знали, — проворчала рядом Эней.

Эрис взглянула на нее, и та широко ухмыльнулась ей, подмигнув зеленым глазом. Иногда ей казалось, что ничто не может поколебать вечной радости и жизнелюбия Эней, что ничто не сможет сбить ее с ног или заставить остановиться. Вот даже страшная правда о прошлом анай и вельдов не смогла подкосить ее. Казалось, ей все нипочем.

В этом она напоминала Эрис Тиену, совсем немного, правда, и, к сожалению, не настолько, чтобы ответить взаимностью на ее чувства. Эрис прекрасно знала о них с самого детства: Эней ведь никогда не отходила от нее ни на шаг, всегда была рядом, надежная и родная. И когда-то даже было время, когда между ними пробежала искра.

Они зашагали по тоннелю, и воспоминания захлестнули Эрис так четко, словно это было вчера. Много лет назад она видела, как начиналась эта война. Ей тогда было шестнадцать, и вместе с близняшками ее направили на строительство пограничного форта Аэл на самой границе с Лаэрт для помощи местным мастерам. Там-то она и познакомилась с Двурукой Кошкой Мей из становища Физар, там открылся ее дар: чуять черных тварей ондов еще издали. Командующая фортом Ина дель Каэрос заметила это и включила Эрис в поисковый отряд, который начал патрулирование скальных тоннелей под Кулаком Древних, горой на границе с Лаэрт, в ущелье возле которой и возводили форт.

В памяти одна за другой всплывали картины того давнего прошлого. Сначала Эрис хотела забыть все это, старательно вычищая из памяти все, что было связано с Мей. У них ведь так красиво все начиналось, и сердце Эрис душила сладкая пьянящая радость самой первой нежности, самого первого огня. А Двурукая Кошка была обещана другой, потому будущего у них быть не могло. Несколько лет Эрис тосковала, не в силах найти себе место, не замечая никого и ничего вокруг себя. И потом, сразу же после обретения крыльев, оно и случилось. Танец под пьяняще-сладким летним небом, глаза Эней, смеющиеся и теплые, ее руки, что так жарко обнимали Эрис. Тогда что-то шевельнулось внутри Эрис, живое и золотистое, будто пушистый котенок, что просился в надежные руки конопатой близняшки. Только этому не суждено было сбыться. Ларта решила, что Эрис лучше держать при себе и включила ее в свою охрану, и долгие годы они с Эней виделись лишь урывками. А позже, когда через четыре года Эрис встретила в становище Фихт царицу Тиену дель Нуэргос, память о Мей и Эней поблекла еще больше, и возникший между ней и Тиеной пожар полностью выжег из груди даже самое крохотное воспоминание о когда-то таких нужных руках разведчиц Каэрос. И вот теперь, через много лет, эта память начала медленно возвращаться.

Их с Мей поисковый отряд под Кулаком Древних наткнулся на огромную армию ондов глубоко под землей, и, благодаря своему дару, Эрис смогла уничтожить ее, обрушив на головы ондов своды пещеры. Тогда тоже был уничтожен древний город, который они нашли глубоко под землей. Словно история неумолимо повторялась, снова и снова, будто стремясь передать будущим поколениям какое-то знание, какой-то урок, который они никак не могли усвоить. А они с Мей застряли в глухом черном лабиринте из вот таких же тоннелей, израненные, изможденные, почти без пищи.