Год страха (СИ) - Мельцов Илья Николаевич. Страница 32

Так что ограничений хватало, но в любом случае я был дико доволен. Не знаю, какого предка благодарить за полезное умение, но лишним оно точно не будет. Возможность исчезнуть из какого-нибудь закрытого помещения — дорого стоит.

Протяжный гонг, обозначающий конец первого занятия, заставил меня выбраться из места силы и вернуться в казарму — нужно было привести в порядок одежду и убрать книгу Илоны, таскать с собой увесистый фолиант было банально неудобно. Оставить ее где-нибудь в укромном месте, не представлялось возможным. Тайников в интернате я не знал, а просто припрятать учебник в траве или под деревом было нельзя — дожди еще никто не отменял.

К сожалению, сейфа или хотя бы камеры хранения для личных вещей в интернате не предусмотрели, и за целостность своего имущества здесь отвечал только ты сам, но я надеялся, что книгу все-таки красть не будут — все же наказание за такое сулило очень суровое — пару дней назад во второй группе первокурсников выявили вора и нас всех заставили смотреть, что же такое наказание болью.

Выглядело это действительно жутковато, впрочем, как и звучало. Пацана привели к, посыпанной песком площадке, расположенной рядом с боевым полигоном, а затем из ладоней наставника на, испуганного первогодка, полился мертвенный свет и вскоре все мы услышали безумный крик боли. Будто с человека заживо сдирали кожу, или лили кипящее масло на открытые раны.

Пацан выдержал секунд пять, после чего потерял сознание. Из его рта, ушей и носа ручьем хлестала кровь.

Наказание произвело поистине неизгладимое впечатление. Еще день все ходили несколько пришибленные от увиденного, пока новые события не приглушили воспоминания, кричащего смертным криком пацана. Который кстати, уже на следующий день вернулся к занятиям — местный лекарь знал свое дело.

Воровать в интернате оказалось делом очень глупым и крайне рисковым, поэтому я не думал, что после увиденного наказания, на подобное может кто-то пойти. Однако, глядя на некоторых пацанов, живущих со мной в казарме, возникали мысли, о возможных подставах. Не удивлюсь, если в чьей-нибудь голове зародиться идея повесить на меня кражу, но противопоставить этому я мог только внимательность и осторожность.

Добравшись до своего прикроватного шкафчика, я постарался спрятать книгу Илоны как можно глубже, насколько это вообще было возможно, и отправился на спортивную площадку.

После обеда, на уроке чтения мне хотелось продолжить изучение учебника. Пожилому преподавателю было по сути все равно какая литература находилась в моих руках, лишь бы без дела не сидел, так что я мог читать там в свое удовольствие. Но, вернувшись перед занятием в казарму, я не поверил своим глазам — книга исчезла. Исчезла несмотря на угрозу наказания.

Честно говоря, мне даже в голову не приходило, каким надо быть дебилом, чтобы после увиденного возле полигона, пойти на кражу. Наказание болью наглядно демонстрировало все, что ждет вора. Однако, такой человек все же нашелся, и он либо слишком глуп, либо был уверен, что его не найдут.

Все оказалось куда проще. Похититель совсем не скрывался и нашелся прямо возле казармы. Им оказался Пахом — один из друзей Ждана, не отличающийся особым умом, но при этом обладающий довольно выдающимися физическими данными.

Парень ни от кого не прячась, стоял в паре метров от дверей и задумчиво перелистывал книгу, видимо в поисках картинок, которых там практически не было. Что характерно, Ждан и еще пара его прихвостней замерли неподалеку, с интересом наблюдая за развитием событий. И что-то мне подсказывало, взять книгу из моего шкафа была идея совсем не Пахома.

— Тебя мама не учила, что воровать не хорошо? — не скрывая злости, подошел я к пацану.

— Я ничего не брал, — обернулся ко мне Пахом.

— А книга к тебе в руки сама прилетела, так?

— Мне ее дали, — набычился парень.

— Ты реально дебил или прикидываешься? — не выдержал я, глядя на то, как грязные пальцы пачкают страницы книги. — Верни то, что тебе не принадлежит.

— Чего кричишь, барчук? — нарисовался Ждан, явно чувствуя свое превосходство в окружении группы поддержки.

— Я жду, — не обращая внимания на подошедших, обратился я к Пахому, который уже порывался отдать мне книгу, но был остановлен Жданом.

— Не так быстро. Мы может тоже хотим почитать. Учитель не права, выбрав себе любимчика.

— Ждан, вот скажи, — обратился я к старосте группы, — вас наказание болью ничему не научило? Или тебе Пахома не жаль?

— А ты разве нас сдашь? Я ведь вижу, чего ты добиваешься, хочешь другом стать для всех и ведь ведутся пацаны на твое лживое дружелюбие. А я знаю — гнилой ты человек, как и все дворяне. Ну давай, пожалуйся наставнику, покажи каков ты на самом деле.

Ждан понимал, чем мне грозит такое поведение. Стукачей не любят нигде, и не в моих интересах идти к наставнику, чтобы требовать справедливость.

В любом случае книгу нужно было возвращать, и раз отдавать ее мне не собирались, а на испуг этих четверых взять не удалось, придется действовать жестко.

— Твоя правда, Ждан, — усмехнулся я, — не стоит беспокоить куратора, ну тогда и ты не обессудь.

Сказав это, я без лишних предупреждений зарядил ближайшему пацану, имени которого даже не знал, прямой в челюсть. От удара ошалевший парнишка упал на пятую точку, а я уже перешел к наступлению на следующего противника, но эффект неожиданности был утрачен и меня встретил яростный отпор.

Трое против одного — это много даже для подготовленного бойца, что уж говорить про меня. Нет, будь я в своем прежнем теле, закаленном тренировками и вбитыми рефлексами уличных драк, то шансов у трех пацанов, еще не вошедших в период зрелости, не было бы никаких, но сейчас все обстояло совсем иначе.

От первого кулака, летящего мне в голову, я сумел увернутся и даже изобразил что-то вроде контратаки, но в следующий момент Пахом, просто прыгнул на меня, пытаясь подмять под свое грузное тело. И это ему почти удалось — раздался треск формы и на рукаве появилась длинная прореха.

Удар коленом слегка умерил пыл этого прыгуна, но на этом мои успехи кончились — чей-то кулак с размаху впечатался мне в ухо, отчего в глазах вспыхнул фейерверк искр, затем последовали еще удары, я в меру своих сил отвечал, и кажется даже уложил одного, но все же силы были неравны.

В какой-то момент я оказался на земле и понял одну вещь — сейчас меня начнут просто втаптывать в землю. Вариантов оставалось немного, и раз победить мне уже не светило, я как можно плотнее сгруппировался, защищая внутренности и попытался просто минимизировать ущерб, подставляя под удары руки и ноги. Именно тогда, в попытках найти выход из ситуации в голову пришла мысль, что я вообще-то маг, пусть и начинающий.

На каком-то адреналиновом кураже я почувствовал пульсирование силы и в безумном желании избавиться от атакующих, зачерпнул энергию магического поля и просто выплеснул ее с максимально возможной силой. Во все стороны шрапнелью выстрелили кусочки камня, земли, травы и всего, что находилось на утоптанной площадке перед казармой. Раздались крики боли, с трудом открыв заплывающие глаза, я увидел, что вся бравая четверка валяется на земле, держась за кровоточащие части тела — моя атака увенчалась успехом, и стоило бы праздновать полную и безоговорочную победу, но к нам уже спешил наставник Леонид, а это в свою очередь несло за собой как хорошие, так и не очень последствия.

Глава 13 Наказание

13 Глава

Глаза мужчины пылали гневом. Он явно был на взводе и ждать, что наша потасовка останется без должного наказания, не приходилось.

Все разговоры Леонид решил приберечь на потом, а прежде начал внимательно осматривать стонущих от боли пацанов. Матерясь сквозь зубы, куратор бесцеремонно, не обращая внимания на вскрики потерпевших, осматривал раны, прикладывая то и дело руки к кровоточащим царапинам, если они заслуживали его внимания.