1972. Родина (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 50

– Да я уже поняла… – тут же откликнулась она. Ее сонный вид как и обычно был просто-напросто обманкой. Все она слышала, все видела. Как настоящая Багира – спокойна, и смертоносна.

– Я вас заверяю, товарищ полковник – уж женщину мы как-нибудь да победим! – преувеличенно серьезно ответил Щербаков, как бандерлог отправляясь прямо в пасть Каа. Нет, надо было все-таки комбату дать позывной Каа – умеет он душить жертву!

– Ловлю вас на слове, товарищ старший лейтенант – ухмыльнулся комбат – Вот сидит девушка. Сумеете ее победить?

– Товарищ полковник…я же пошутил! – смутился старлей – С девушкой! Да у меня на нее рука не поднимется!

– Мда…офицер – посерьезнел комбат – Не поднимется у вас на девушку, говорите?

В толпе кто-то заржал, и Щербаков вдруг покраснел, что вообще-то трудно было ожидать от грубоватого на вид парня.

– Нет уж, товарищ офицер! Обещали победить первую попавшуюся женщину – вот вам женщина! Вы не против? – комбат посмотрел на Настю, и она утвердительно кивнула:

– Я только переобуюсь, а то сломаю ему чего-нибудь, потом будет обижаться.

В толпе снова захохотали, и Щербаков зло оглянулся, отыскивая взглядом «хохотуна». А я увидел, кто смеялся – здоровенный рыжий парень с розовой, как у поросенка физиономией и веснушками на широком лице. Тоже старлей. Взял себе на заметку – похоже, что у парня проблемы с дисциплиной, а еще – гавнецо в душе кипит. Любит поддевать людей, глумиться над теми, кто слабее его. Или над теми, кого считает слабее себя.

– Я готова – Настя сняла свой берет, и теперь стояла с непокрытой головой. Мальчишеская прическа, светлые, почти платиновые волосы, ну хороша ведь, чертовка!

– И каковы правила? – мрачно спросил Щербаков, глядя куда-то в сторону.

– Попробуйте сбить ее с ног. Как хотите – пинайтесь, лягайтесь, кусайтесь или плюйте в нее. Главное, чтобы она оказалась на полу. Понятно?

– Понятно… – вздохнул старлей, и я его вздох прекрасно понял: если он побеждает, все смеются и говорят, что…бабу победил! Невелика честь! А если она его завалит – так вообще позор.

– Не покалечьте его, ладно? – комбат улыбнулся Насте, и та коротко кивнула, не сказав ни слова – Бой продолжается до тех пор, пока противник откажется его продолжать. Либо не сможет. Начали!

Щербаков бросился в атаку сразу после «начали». Видимо он хотел сразу же перевести отношения с Настей в партер – уцепиться за нее и приемом самбо шваркнуть на маты (они уже были расстелены). Вот только не вышло. Не мудрствуя лукаво, она встретила его ударом ноги в живот.

Прямой, хлесткий, страшный удар – в карате его называют мае-гири, в ММА и тайском боксе – фронт-кик. Вообще-то нокаутирующий удар, и я даже поморщился, увидев, что Щербаков его пропустил. Неужто вырубила?

Нет. Отлетел назад, согнулся, тяжело дыша, но остался на ногах. Молодец! Видать пресс накачан, твердый, как доска! А может Настя его пожалела. Иногда у нее просыпается эдакое человеколюбие, особенно, если попросить не калечить.

Отдышался парень, снова пошел вперед. На длинные Настины ноги смотрит с опаской, оно и понятно – они у нее по метру, дотянется – как рукой, тем более что растяжка у нее (как оказалось) будто у самой настоящей балерины. Настя может задрать ногу вертикально, придерживая ее рукой. Как-то продемонстрировала наглядно. Говорит – занималась в детстве и юности гимнастикой, пока ее из секции не наладили – слишком велика для гимнастки. Вот в баскетбол, или волейбол – самое то. А гимнастки все мелкие попрыгуньи.

Ишь, подсечки пытается делать! По ногам врезать, типа лоу-кик замастрячить! И все мимо! Кстати сказать, Настя очень ловко умеет ловить ногу противника ударом своей ноги, стопой. Скорость движения у нее – невероятная. Конечно, я побыстрее, но я же типа мутант! Притом она женщина, а у женщин скорость прохождения сигнала по нервам меньше, чем у мужчин. Я читал об этом еще в девяностые годы.

Ладно…чего она с ним возится? Неужели он настолько хорош? Или просто решила поразмяться? Видно же, что он ей не соперник, играет, чертовка!

Пора заканчивать, время дорого. Я сегодня еще хочу на гитаре потренькать, у меня уже вполне недурно получается. Память-то абсолютная, в том числе и моторная. А я всегда мечтал научиться играть на гитаре – вот Ольга меня и учит. И говорит, что для новичка я уже вполне сносно могу играть!

Настя будто услышала меня, и когда старлей в очередной раз попытался ее схватить, шагнула к нему, мгновенно уцепилась за пояс, вздернула вверх, подняв над собой на вытянутых руках (черт подери, в нем килограммов восемьдесят!), и с размаху…мягко положила на пол.

– Убит – буднично сказала она и равнодушно отошла в сторону.

– Убит – кивнул комбат, и с улыбкой пожал плечами – Ну как, товарищ старший лейтенант, что там насчет первой встречной женщины?

– Обосрался Щербак! – услышал я голос, и увидел, как довольно хохочет рыжий парнюга – Что, кишка тонка?! А все пыжился, придурок!

Лицо Щербакова в красных пятнах вообще побагровело, сделалось красным, как у вареного рака, он шагнул в сторону обидчика, сжав кулаки, но сказать ничего не успел. Настя вдруг ускорилась и как ледокол раздвинула толпу зрителей:

– Сюда пошел! – она уцепила за руку рыжего и потащила за собой. Вытащила на маты, отошла, бесстрастно сказала – Я смотрю, ты любишь повеселиться. И любишь обижать людей. Сильный, да? Тогда покажи – насколько ты сильный. Попробуй меня свалить.

– Уж посильнее этого придурка, точно! – зло ощерился рыжий.

– Хорошо. Тогда начинаем – сказала Настя и вдруг резко, без замаха врезала рыжему по щеке ладонью. Это была не пощечина, нет! Грохот – как если бы волейболист врезал по мячу при подаче! Голова рыжего дернулась и на щеке явственно проявился отпечаток ладони. Он рванулся вперед, выбросил в прямом ударе правую руку, и тут же полетел через голову приемом айкидо. Я учил Настю, и она великолепная ученица.

Рыжий вскочил на ноги, но ничего сделать не успел – тяжелый, будто не женский кулак с хрустом врезался ему в нос, из которого тут же брызнула кровь. Рыжий остался стоять на ногах, он и правда был очень силен – как тупой бык – но следом за кулаком прилетела и нога – тот самый мае-гири, и теперь без всякой жалости. Рыжего согнуло пополам, он свалился на ковер, где судорожно задергался в попытках вдохнуть воздух парализованной диафрагмой.

Все стояли молча, ошеломленные такой жестокой и быстрой расправой, я же вскочил со скамьи, подошел к поверженному придурку и нажал нужные точки на его теле, расслабляя сжатые в судороге мышцы и позволяя парню вдохнуть полной грудью. Не из человеколюбия, нет – плевать мне на этого типуса. Просто не хочется скандала. Сдохнет – будет расследование, шум, а оно мне надо? Может и Насте прилететь, а я не хочу, чтобы ее наказали. Она мне нравится. Да и сроднились уже как-то за то время, что Настя у меня живет. Она для меня стала чем-то вроде младшей сестры…хмм…мда. Сомнительное сравнение. Сестры в таком виде не снятся. А Настя мне иногда снится…в натуральном так сказать виде, и в интересных позах. Гормоны играют, да…так я же мужик!

Наконец, поверженный Настин противник задышал, расслабился и затих на полу, то ли потеряв сознание, то ли совсем обессилев, ну а я повернулся к толпе и спросил:

– Кому-то что-то не ясно? Ее звать – Багира. Я – Маугли. А вы – бандерлоги! Пока – бандерлоги! И ни черта не умеете. Багира, если захочет, перебьет вас каждого в отдельности, или всех разом. И не так, как этого – насмерть забьет. Так же, как и я. То же самое любой из наших инструкторов. Потому заткните языки в жопу, и учитесь! А кто не может – валите отсюда! Сразу пишите рапорт и переводитесь! Учить будем жестко! Это вам не спорт, это спецназ, группа «Альфа»! Все понятно? Или еще разъяснить?

– Понятно, товарищ…Маугли – капитан смотрел на меня хмуро, с неприязнью. Оно и понятно – кому приятно, когда тебя называют бандерлогом и рассказывают, что ты «дух бесплотный», и место твое – последнее.