Жена Тёмного лорда (СИ) - Ветрова Ася. Страница 9

Если принимать яд мизерными дозами, к нему привыкаешь. Если мне суждено здесь остаться до смерти, мне нужно учитывать правила игры и вносить свои коррективы.

У меня было всего два варианта, как приспособиться в этой жизни. Раз так распорядились высшие силы моим будущим.

Первый вариант меня не устраивал, ну никак. Я была категорически против того, чтобы влачить безрадостное, жалкое существование среднестатистической средневековой женщины.

В это время не имело значения ни твоё положение в обществе, ни семейное положение, ни происхождение, ни возраст. Тем более, не приветствовались ни ум, ни образование женщин. Кто бы согласился на такое из современных женщин? Только единицы, что как трутни живут под боком богатеньких папиков. Быть только сосудом для вынашивания потомства. Хозяйство отдать в руки женщинам постарше. А постельными утехами довольствуются любовницы. Отлично.

Жена бессловесная, бесправная тварь. Да в здравом уме никто на такое не согласится. Я уж точно.

Второй вариант принять ещё тяжелее. Принять то, что ты не вернёшься в привычный мир – это раз. Это уже случилось независимо от моего желания. Остаётся только смириться. Признать чужого человека своим мужем – это два. Представила мужчину, и стало страшно. Вот чёрт! Такого не одурачишь. С настоящей женой у него не было взаимопонимания. Что же делать мне?

Правда, у меня есть преимущество. Я не зажата предрассудками, всесторонне образованна, можно сказать. Обладаю арсеналом современного объёма знаний по этике, психологии, сексологии, наконец. Обольщать мужчину ведь тоже придётся: если хочу с ним взаимопонимания, муж должен быть мне верен и спать только в моей кровати.

Я поморщилась от такой перспективы. Радовало, что мужчина мне нравится, как сексуальный объект. С любовницей разберёмся. Не очень-то он к ней привязан. И к жене не испытывает отвращения. Иначе не кидался бы на кости. Отучим, как от вредной привычки.

Стало тошно от своего цинизма. Однако, на кону стоит моя жизнь. Здесь не до ложной гордости и всякой другой дребедени.

Я уже знала, что приму второй вариант.

Глава 11. Мередит

Роберт

Роб вышел из спальни жены и смачно, но тихо выругался. Он злился, что повёл себя, как последний идиот. Чего, спрашивается, набросился на неё? Он легко мог раздавить ей грудную клетку голыми руками.

То, что она сама нарвалась, не умаляло его вины.

Лэрд решился навестить жену только через несколько дней. Давая возможность прийти в себя. Он заснул накануне за столом. Его развезло от вина. Неудивительно. Ведь был смертельно уставшим. Они охотились за призраками, не слезая с коней даже справить нужду. Ни допросы, ни пытки всякой отловленной швали в походе, не помогли приблизиться к цели. Его словно водили за нос и насмехались над его усилиями.

Все вокруг шарахались от злого лэрда. Только вот эта пигалица, по недоразумению ставшая его женой, совсем его не боялась. Ведь вполне пристойно поинтересовался её состоянием.

Стоило ему задать свой вопрос, как ведьмовские глаза вспыхнули сарказмом и пренебрежением. Эта девчонка тоже решила поиздеваться над ним.

– Жива. Только не вашими молитвами, – вот что она сказала. Яд так и сочился из её слов. Похоже, он и не покидал её, найдя себе отличное применение, разбавившись в крови и сочась наружу со слюной.

В ней говорила обида. Он её понимал. И ему нравился этот свирепый мышонок, что приобрёл храбрость, встретившись лицом к лицу со смертью.

Увидев выражение его лица, она побледнела. Покинув на время комнату, он дал ей время успокоиться и одуматься. Но не тут-то было. Сама напросилась.

Никогда не замечал за ней строптивости. Даже раздражал один вид несчастной серой мышки, которая старалась не попадаться ему на глаза. А если случайно встречались, застывала, как замороженная. С первых дней женитьбы, как рыба – холодная и склизкая. Характером та ещё сука. Он бы не удивился, узнав, что она тихо ненавидит его. А так, симпатичная, даже можно сказать, что красивая. В общем, леди.

Стыдно признаваться даже себе – он толком и не знал её. Только сегодня разглядел как следует. Тоненькая, но при этом всё на месте, слегка откормить – и будет в самый раз. Волосы цвета красного золота были густыми и шелковистыми. Высокий лоб, узковатые, но чёткой формы губы. Тонкие дуги бровей на тон темнее волос над глазами, которые поразили его в самое сердце. Зелёные с золотистыми крапинками, хрустальной прозрачности. Странно, что раньше он не замечал, какие у жены красивые глаза.  А больше всего его удивили эмоции, бурно кипящие в самой глубине этих омутов.

Её глаза были полны жизни. Они полыхали ненавистью, оскорблённой гордостью, но не страхом и не ужасом. А как она огрызалась?

Он хмыкнул. Затем тяжело вздохнул. Между бровями залегла глубокая морщина. Его тревожили чувства и эмоции, колыхнувшиеся в нём. Это угрожало его спокойствию. Мужчина страшно боялся, что то, что он почувствовал и не мог не заметить – это всего лишь плод его воображения.

С другой стороны – это нормально, когда к жене привязан не только детьми и общим имуществом, но и чувствами.

Но есть ещё и Анабель. Роб с досадой поморщился. Они должны были расстаться. И чем скорее это сделают, тем лучше будет для всех. Игнорировать молодую жену уже не получится. Он и не собирался.

Его страсть к любовнице давно улеглась. Стала просто вожделением и привычкой. Живут, как давно женатая пара. Роб может и женился бы на ней. Но его клану нужен не только законный наследник, а также деньги и связи, что принесла Сесилия, но не могла дать бедная сирота. Это его бы не остановило, конечно, если бы сам захотел. Просто, он никогда не видел в ней жену. Как ни странно, Сесилия вполне его устраивала. Если бы не раздражала её откровенная холодность и неприязнь, которую она тщательно скрывала. Причины такого отношения он не знал. Но после сегодняшнего взрыва почему-то ему показалось, что всё изменится. Он бы этого хотел.

Мужчина и не заметил, как спустился в зал, который был забит спящими людьми. Ложились здесь рано и вставали тоже рано, чтобы успеть отдохнуть за ночь и использовать светлое время суток в полной мере. Все его воины и прислуга ночевали здесь. И теплей, и безопасней.

Он прошёл в кухню. Помещение было просторным. Кроме огромного очага, где над тлеющими углями висел котел, здесь были массивный разделочный стол, широкие полки с посудой и кухонной утварью. Кухарка с помощницей заканчивала с посудой. За столом сидела его тётя Мередит, сводная сестра его отца, удивительно напоминавшая старую ворону. Жилистая, высокая, со строгим морщинистым лицом, но добрыми глазами. Она была ему вместо матери, няни, экономки, сиделки.

Рядом с ней пристроилась няня Сесилии. Она пила отвар, запивая быстро исчезавший в ненасытной утробе большой кусок пирога.

Увидев лэрда, женщина подскочила, схватила, видимо, заранее подготовленный поднос и рванула наружу. Откуда только прыть взялась? Вот кто его до чёртиков в глазах боится.

– Проснулся, гадкий мальчишка? Все уже давно занимаются делами, – заворчала тётя. – Вижу, голодный. Почему не поел? Поешь, – подвинула она к нему пирог с требухой, нарезанный кусками. – Сейчас подогрею вино.

– Искупаться хочу, – буркнул он.

– Пойдём, грязнуля. Вода для омовения готова. А потом обязательно поешь. Я сама испекла для тебя пирог.

Роб улыбнулся. Тётя замечательно готовила. Но делала это редко и только для него. Была ещё одна особенность такой щедрости. Неважные новости или просьба. Лэрд тяжело вздохнул и пошёл за женщиной.

Они друг друга понимали с полуслова. Единственный человек не только в клане, но и далеко за его пределами, кто не боялся его совсем. Она вечно бурчала и обращалась с ним, как с пятилетним карапузом.

Зато её боялись все. Тётя знала обо всех всё лучше, чем они сами о себе. Поэтому все боялись её, но уважали и любили. Потому что она никогда не пользовалась своими знаниями во вред.