Книга Кораблей. Чародеи (СИ) - Медянская Наталия. Страница 16

— Посторонитесь, — волшебник, опустившись рядом, отмахнулся одной рукой от подлетевшего к самому виску светящегося шарика. Осторожно приподнял голову графини и дал ей понюхать все тот же мешочек с резким ароматом. Рыцарь брезгливо сморщил нос, а девица, громко чихнув, распахнула глаза и изумленно уставилась на Мидеса.

— Что с вашим лицом? — подняв руку, Флора кончиками пальцев провела по щеке некроманта, не столько стирая, сколько размазывая кровь.

— Пустяки, — тепло улыбнулся ей Салзар и осторожно помог сесть, — вставайте, сударыня, камень холодный, вы простудитесь.

Девушка наморщила лоб, хотела откинуть упавшую на глаза прядь и остановилась взглядом на письме, зажатом в ладони. Вернувшаяся, было, к ее щекам краска в одно мгновение отхлынула, и Флора, стремительно вскочив на ноги и подхватив юбки, рванулась бежать. Салзар еле успел перехватить ее за плечо, точно взлетев от земли следом за графиней.

— Постойте, Флора! Вы с ума сошли? Направляетесь одна, в темноту, на кладбище?

— А мне плевать! — истово прошептала девушка, и бледные губы ее задрожали, а из глаз внезапным потоком хлынули слезы. — Сианн, он… Он уезжает, понимаете? Там… там что-то случилось, я чувствую, он зовет меня попрощаться, а я тут! — с последними словами блондинка ударила кулачками в грудь волшебнику и затрепыхалась, стараясь вырваться.

— Графиня, не нужно горячиться, — некромант еще крепче сжал девичье плечо, — подождите хоть до утра, сейчас мы не сможем вернуться, ведь городские ворота закрыты, да и что за надобность, в конце концов, срываться из-за какого-то там музыканта? Наверняка спел опять что-нибудь непотребное, ну набили ему за это физиономию, так ничего стра…

— Да идите вы к лешему, Салзар! — Флора рванулась из его рук и от всей души пнула некроманта по лодыжке. Мидес охнул, девушку отпустил, и она со всех ног понеслась к воротам.

— Зараза… — прошипел некромант, растирая ногу, и кивнул Троварду, — остановите эту сбесившуюся кошку, сэр Джон! Мне нужно посмотреть, куда вынесло лютниста…

Рыцарь коротко кивнул и побежал вслед за девушкой. В это время из-за кустов шиповника раздалось слабое «я здесь…» — это вышеупомянутый лютнист попытался наконец-то собраться с силами и выбраться. Правда, подвиг некроманта он повторить не решился, поэтому медленно пополз в обход колючего шиповника, стеная и ахая по дороге и на все лады кляня свою несчастную судьбу. Салзар двинулся ему навстречу и, подняв юношу за ворот курточки, поставил на ноги и помог дойти до скамейки. Менестрель рухнул на мраморное сиденье с предельно скорбным лицом и, вцепившись пальцами в волосы, запричитал:

— Красавица моя… кормилица… как же я теперь…

— Седрик, ты себя хорошо чувствуешь? — обеспокоено спросил некромант, а юноша поднял на хозяина полные боли глаза.

— Вот, — страстно прошептал он и, потянув за ремень, взял в руки то, что некогда было лютней. Корпус инструмента был сплющен, струны порваны, а деревянные щепки угрожающе скалились в разные стороны, так и норовя зацепиться за одежду.

— Да, неприятность, — устало кивнул некромант и с тоской подумал, что мало ему было докуки с остальными, так теперь еще, похоже, придется ободрять скорбящего менестреля. Седрик же собирался разразиться еще одной пламенной тирадой по поводу своей несчастливой доли, как вдруг со стороны ворот из темноты послышался частый топот бегущих ног. Словно преследуемые стаей нетопырей, к фонтану вылетели, держась за руки, Тровард и графиня Олл.

— Быстрее! Мальчишки сбежали и, верно, кинулись в город за помощью. Лошадей у коновязи нет, а от Мерриана несутся конники. По факелам — отряд в четыре копья.

— Это рыцари Ордена! — испуганно всхлипнула Флора, задыхаясь от быстрого бега. — Они… свет в небе видели… здесь… с минуты на минуту. Отец Якуб… помешался на вере… Желает вершить правый суд…

Девушка в панике закусила кулак и заозиралась. Салзар сплюнул, поставил на ноги сторожа, подтащил к скамье и взгромоздил на нее.

— Этого оставим здесь, он все равно ничего не скажет, — внезапно хмурое лицо некроманта разгладилось:

— Постойте-ка! А что там говорил призрак насчет люка? Если он не лгал, то это прекрасный шанс уйти незамеченными.

Седрик, меланхолию которого как рукой сняло, широким жестом запустил в кусты остатки лютни и воробьем перепорхнул мраморный бортик водомета.

— Есть! — через секунду раздался его торжествующий вопль, и громкий скрип заржавленных петель резанул слух присутствующих, оставляя на спине препротивнейшее ощущение бегущих мурашек. Потом негромко стукнуло — это юноша спрыгнул в открывшийся проем, исчезнув из поля зрения остальных.

— Вы хотите лезть туда? — еще больше округлила глаза Флора и закрыла ладошкой рот. — В то место, по которому стекали нечистоты?

Салзар с беспокойством посмотрел на девицу и подумал, что та скорее позволит себе попасться в лапы ордальонам, нежели запачкать туфельки в…

— Да вы не беспокойтесь, графиня, — менестрель высунул из трубы взъерошенную голову, — тут совершенно сухо и пахнет только прелыми листьями.

Седрик намеренно умолчал о писке, подозрительно похожем на крысиный.

— Давайте мне руку, леди, и я клянусь, что положу собственную жизнь, защищая вас от возможных опасностей в грядущем путешествии, — произнес музыкант пафосно, а Флора, рассмеявшись, уселась на мраморный бортик и ловко перекинула ноги внутрь.

Тровард, опоздавший с помощью, мрачно устремился за ней.

— Ой, — прошептала графиня, устремив взгляд в зияющий черный провал трубы, — там темно… и узко…

— Ну, не настолько узко для вашей изящной фигурки, — рассудительно заметил Седрик, снова ныряя вниз, — конечно, придется двигаться согнувшись какое-то время, но это лучше, чем свидание с вашим Якубом.

— А со светом я помогу, — Салзар тоже влез внутрь водомета, слегка потеснив Троварда, и круговым взмахом руки направил болтавшийся у его носа горящий шарик прямо в люк. На мгновение озарились бледной голубизной старые щербатые стены, и летающая лампа, как обозвал ее про себя прижавшийся к стене менестрель, проплыла в трубу, ярко обрисовывая вход в канализацию.

— Ну, вот и замечательно, — лютнист подал руку Флоре, и та, тихо вздохнув, прыгнула вниз. Пригнувшись, пошла за Седриком, руку его, впрочем, не отпуская. Мидес ободряюще кивнул Троварду и задумчивым взглядом проводил его широкую спину.

Когда тыл рыцаря окончательно пропал из виду, некромант покрутил головой, посмотрел на неподвижно темнеющую на скамье фигуру сторожа и вздрогнул, услышав в отдалении скрип ворот, возбужденные крики и резкий голос, орущий команды. Салзар упал на колени и стал наощупь шарить по растрескавшемуся от времени дну фонтана, то и дело ругаясь, когда в ладони, а иногда и под ногти, впивались щепочки, веточки, мелкие камушки и прочий хлам, с годами накопившийся в чаше. Наконец, когда голоса раздавались совсем уже близко, и можно было отчетливо разобрать «несанкционированная магия», «специалист» и «проклятые короеды», суетливо порхающие руки Мидеса нащупали нечто гладкое. Он усилием воли сдержал рвущийся наружу победный вскрик, зажал находку в кулаке, подполз к открытому люку и ужом скользнул внутрь. Осмотрел лежащую рядом откинутую крышку с огромным медным кольцом в виде головы льва, вспомнил грохот и скрип, с которым она открывалась. Рассудив, что менее рискованно выдать себя магией, чем шумом, отступил в проход и прошептал простенькое заклинание. Тяжелая крышка беззвучно закрылась над головой.

С минуту волшебник постоял, привыкая к темноте, моргая и вглядываясь в далекое пятнышко света, озаряющее путь компаньонов. Воздух в тоннеле был влажноватый, однако, никаких неприятных запахов, как справедливо заметил Седрик, не содержал. В темноте что-то прошуршало, поспешно отдаляясь от человека на безопасное расстояние, а потом на плечи словно навалилась гулкая тишина, изредка нарушаемая звуком капающей с потолка воды. Рука некроманта с зажатым в ней артефактом словно пульсировала, и Мидес мог бы поклясться, что ладонь, скрывающая загадочный предмет, постепенно нагревалась изнутри. Мужчина тряхнул головой, борясь с настойчивым желанием тотчас опробовать силу магического талисмана, и поспешно двинулся вперед по трубе, пригибаясь и то и дело зарываясь носками сапог в кучи сухой листвы, неизвестно каким ветром занесенной под землю.