Нянька для Радуги (СИ) - Зинина Татьяна. Страница 102

— Я… очень рад, — на глазах Лёвы снова навернулись слёзы. Он упёрся локтем в стекло и спрятал за ним лицо. — Скажи ей… что я очень люблю их. Они… для меня всё, — он замолчал, тщательно подбирая слова. — Я знаю, где вы живёте.

— Не приезжай, — тут же перебил его Макс. — Ты только всё испортишь.

— И что ты предлагаешь? Ждать? Пока мой сын будет расти без меня? — вопреки озвученному упрёку, голос Лёвы звучал очень спокойно. И даже как-то смиренно.

— Сейчас ты всё равно ничем не поможешь. Дай ей время прийти в себя после родов. Да и Арсению нужно окрепнуть.

— Можно я хотя бы звонить буду?

— Да, конечно. И я передам ей твои слова, — сказал он. И Лёва думал, что тот положит трубку, но к его удивления Максим заговорил снова: — Как Мира?

— Хорошо, — Лёва усмехнулся, глядя на смотрящую на него сестру. — Лучше чем я. Её ведь просто любимый человек бросил, а у меня ещё и сына отобрали.

— Не иронизируй, — парировал Макс. — Твой сын только сегодня родился.

— Арсений… — протянул Лёва. И вдруг встрепенулся и твёрдо произнёс: — Арсений Львович Мишин.

— Маша не согласиться, — возразили в трубке.

— Макс, — хитрым тоном позвал Лев. — Давай поможем друг другу. Я в долгу не останусь, обещаю. Пусть у моего ребёнка будет моя фамилия.

В этот раз Максим молчал дольше. Казалось, он просто ищет подходящий повод для категоричного отказа. Но эти выводы оказались преждевременными.

— Ладно, но для этого нужен твой паспорт, — сдавшись, сказал Макс.

— Я сам тебе его привезу. Когда их выписывают?

— Ты что хочешь, чтобы у неё истерика случилась? Заявишься на выписку?

— Я со стороны понаблюдаю. Обещаю, если она не пожелает меня видеть, подходить не стану.

— Ну, только если так.

— И Макс… скажи ей, что я очень соскучился. Что… с ума тут схожу без неё и вообще.

— Ещё что-нибудь?

Лёва вздохнул и добавил:

— Люблю её больше жизни, — тихо проговорил он. — Её и Арсения.

Мира слушала их разговор молча и почти не шевелясь. И благо в тишине большого зала ей без труда удавалось различать каждое слово Максима, каждую его интонацию. Как только она поняла, с кем именно беседует Лёва, то даже хотела подняться и вырвать трубку. И, наверно, поступила бы именно так, если бы знала, что сказать. Но в голову как назло не приходило ни единой мысли. Поэтому она просто перебралась поближе и с жадностью и упоением слушала любимый голос. А когда Макс спросил у Лёвы о ней — едва не растаяла от накрывающего душу безграничного счастья.

Когда же эти двое договаривались встретиться, она твёрдо решила, что тоже поедет. Поэтому слова Макса стали для неё настоящим ударом.

— Машу выпишут в среду. Мы с тобой встретимся до этого момента. Время и место сообщу позже, — говорил он. А потом неожиданно добавил: — Приезжай один. И не говори Мире про нашу беседу.

— Хорошо, — безоговорочно согласился Лёва, даже не глядя в сторону ошарашенной девушки. Сейчас его не волновало ничего кроме возможности увидеть своего сына и его мать.

На этом разговор был закончен.

А спустя ещё десять минут с громким скандалом из кабинета выбежала разъярённая Мирослава. Лёва даже слушать её не стал. Просто поставил перед фактом, что она с ним никуда не поедет. Да ещё и информацией делиться отказался. Это окончательно вывело её из себя. Она даже кричала ему в лицо, что он ей не брат, что завтра же уволится из его агентства! Обещала исцарапать его драгоценную Ауди, а ещё намазать её валерианой и натравить котов. Она вообще много чего ему наговорила. И даже не постеснялась сказать, что такой козёл как он, не достоин такой девушки как Маша. После чего её фактически выставили за дверь.

— Хочешь увольняться — увольняйся! — кричал Лёва ей вслед. Ему тоже нужно было куда-то выплеснуть все накопившиеся эмоции, и эта перепалка с Мирой оказалась как нельзя кстати. — Только чем ты за квартиру платить собираешься?! Сама же решила больше не брать деньги у отца.

Это напоминание быстро вернуло её в реальность. Ведь Мира действительно, уже четыре месяца жила одна. С первой же полученной зарплаты сняла себе квартиру и заявила папе, что будет учиться самостоятельности. Тот, как ни странно, не возражал, и даже сам помог ей перевезти вещи. А ещё, по её же просьбе, забрал обратно все карточки, кроме одной, которая осталась в качестве «неприкосновенного запаса» на всякий случай. Вдруг у любимой доченьки неожиданно закончатся все сбережения, я заботливого папочки не окажется в городе?

Но пока Мира прекрасно справлялась и сама. Кстати, опыт самостоятельного заработка на многое ей открыл глаза. И теперь она не понаслышке знала, что же это за страшное слово «экономия».

— Вот и не уволюсь! — громко выпалила она с другого конца длинного коридора, в то время когда Лёва продолжал стоять в дверях. — Буду тебе ежедневно на мозг капать! А Макса — сама найду. Без твоей помощи!

— Что-то я в этом сомневаюсь! — Лёва усмехнулся и, привалившись плечом к дверному косяку, скептично осмотрел насупившуюся девушку. Сейчас он просто упивался всеми этими эмоциями, которые так долго были для него недоступны и, можно сказать, даже получал от этой ругани настоящее удовольствие.

— Спорим?! На твою машину! — предложила она.

— Нет, — Лёва покачал головой. — Сама в свои игрушки играйся, а у меня много других, куда более важных дел

Она грозно вскинула руку и, ткнув пальцем в его сторону, угрожающе сверкнула глазами.

— Вот и не лезь больше в мою песочницу! — крикнула она, заметив, что он намеревается скрыться за дверью. — Ты мне больше не брат!

Но он снова проигнорировал её реплику. И вместо ответа она услышала, как щёлкнул механизм замка. Вот так её фактически послали куда подальше, и Мира не придумала ничего лучше, чем просто отправиться по указанному адресу.

И плевать ей на Лёву. Если она ему не нужна, то и не надо!

Наверно принципиальность и упрямство Миры, на самом деле, родились раньше её самой, потому что с того дня она общалась с Лёвой исключительно как подчинённая с руководителем, и ни разу не переступила эту черту. А он будто и не замечал этого… а может не хотел признавать очевидного. Ведь сам же её оттолкнул, хоть и знал, что наладить всё будет очень непросто.

***

В полупустом зале ресторана в это время почти не было посетителей. Что не удивительно, ведь пик посещений в подобных заведениях обычно приходится на вечер, а сейчас часы показывали только десять утра.

Василий Фёдорович сидел у окна и задумчиво крутил в пальцах стакан с соком. Изначально он не собирался сюда заходить, предпочитая провести предстоящий ему трудный разговор в ближайшем скверике. Но сегодняшняя изматывающая жара быстро изменила его планы.

Сентябрь в этом году оказался больше похож на июль. Солнце палило так, что находиться под ним было просто невыносимо. Тем более в классическом костюме.

Зато снующая по улицам молодёжь принимала такую погоду на «Ура». И даже тот факт, что в школах и ВУЗах уже начались занятия, ни капли их не расстраивал.

— Прошу прощенья, — обратился к нему официант. — Наш администратор просила передать, что нужный вам курьер появится с минуты на минуту.

Мужчина только благодарно кивнул и снова отвернулся к созерцанию залитой солнцем площади за большим окном ресторана. А в голове его почему-то всплыл недавний разговор с дочерью. Помниться в тот день, впервые за девять месяцев её самостоятельной жизни, она обратилась к нему за помощью.

— Пап, — начала Мирка, явно не находя нужных слов. — Мне деньги нужны.

— Да неужели?! — усмехнулся тот, пряча ироничную улыбку. — Что-то случилось?

Мирослава снова замялась и, сильнее вжалась в диван. Разговор это проходил в отцовском рабочем кабинете в его офисе. Мира и раньше-то бывала здесь не часто, а теперь и вовсе перестала приходить. Поэтому её сегодняшний визит стал для Василия Фёдоровича настоящим сюрпризом.