Школа Северного пути (СИ) - Астахова Людмила Викторовна. Страница 27

— Я спрашиваю, где старший ученик Бай Фэн? Мне нужен он, — строго сказал наследный принц. — Я нанимал его.

Голова у Имэй стала лёгкой-лёгкой, и в ней, словно в тигле у алхимика из киновари, нефрита и золота, выплавилась мысль, столь же ценная, как «золотой эликсир», и столь же опасная в своей пронзительной ясности. От этого ноги девушки подкосились, и она рухнула в грязь возле сапог принца.

— Ваше Высочество, ваша мать — благородная гуйфэй Дин, что лежит в погребальной зале, превращена в дзянши! — воскликнула она быстро и яростно. — Вы должны торопиться, пока не случилось самое страшное! Ваши враги замыслили немыслимое коварство! Скорее, Ваше Высочество!

И до сего момента тягучая, как древесная смола, неопределённость происходящего вдруг закрутилась-завертелась, словно грязная вода в речном водовороте. Наследный принц прорычал что-то вроде: «Ах, он мерзавец!», и бросился к Чжу И, намереваясь допросить его сразу. Тот, в свою очередь, с воплем рванулся из цепей, забился в припадке, закричал будто раненый зверь, а потом вдруг рухнул бездыханным с выпученными кроваво-красными глазами.

И тут не нужно быть мудрым даосом, чтобы догадаться о причинах столь внезапной смерти. Кому-то стало невыгодно, чтобы живая кукла заговорила — по доброй воле или под пыткой, неважно. Наследный принц в сердцах пнул тёплый ещё труп царедворца и развернулся к магам:

— Так! Ты! — он ткнул пальцем в зеленоватого от потери крови Юаня. — Ты, шаман, рассказывай! Нет! Мы все вместе отправимся во дворец и всё проверим. Немедленно!

— Вот и кто тебя за язык тянул? — рыкнула ГоЭр на Имэй.

Но одноглазый стрелок сделал ей знак замолчать.

— А что она?! — ярилась охотница. — Юаню совсем плохо, не видишь? Ты, сестрица, хоть бы башкой подумала!

Ли Имэй в ответ только замычала и головой затрясла. Оправдываться она не собиралась, ей просто нужно было ещё немного времени, чтобы всё обдумать, сложить все детальки воедино.

— Чей это ребёнок? — спросил принц, указав на свёрток в руках Сяо Чу.

— Наш. Принадлежит этот ребенок женского пола нашей Школе Северного Пути, — молвил брат Чу, глазом единственным не моргнув. — Была злонамеренно похищена.

— Зачем?

И тут снова встряла Ли Имэй, злостно нарушая этикет:

— Ваше высочество! — воскликнула она. — Очевидно, что тот, кто совратил обитателей резиденции сян-го Чжу И, хотел заполучить одарённое дитя для своих жестоких опытов. Кто знает, что сотворил бы этот преступник из ребёнка-мага?

Наследный принц нахмурился ещё сильнее. Стрела, посланная умелой рукой, опять угодила точно в цель. У тайцзы слишком много обычных врагов, чтобы он смог отмахнуться от угрозы неведомого колдуна, чьи возможности внушают ужас. Пусть у принца сложится впечатление, что ученики Мастера Дон Сина уберегли его от ещё одной напасти. Тем паче, что всё сказанное почти чистая правда — Пуговка с того мгновения, как её взял на руки старший ученик, принадлежит Школе.

Двое соратников принца тут же уступили своих коней магам, ибо поспеть за жеребцом тайцзы на своих двоих те, при всем желании, не смогли бы. ГоЭр поддерживала Юаня, а Имэй крепко ухватилась за лучника, сидя у него за спиной.

— Как там наша Пуговка? — спросила она.

— Сопит. Если вдруг что, подержишь её?

Девушка тяжко вздохнула.

— Боюсь, нас уже опередили, братец. Тот, кто всё это затеял, успеет замести следы. Опоздала я с предупреждением.

— Тогда зачем мы едем во дворец с принцем?

— Чтобы помочь ему удержаться в ранге наследника престола, и чтобы он потом рассказал, зачем нанял Бродягу. Хотя я догадываюсь.

— А у нас получится?

— На все воля Небес, братец Чу.

Одноглазый стрелок невольно поёжился.

— Чо-т не тянет меня во дворец совсем. Нам бы вернуться в Аньчэн и там оборону держать. Ведь и туда сунутся же.

— Там Лю Хань и остальные. И Мастера со счетов не сбрасывай! — отрезала Имэй и пребольно ткнула братца в бок.

Ныть Сяо Чу умел как никто, самозабвенно и жалостливо, и пресекать его попытки пострадать следовало в самом зародыше, хоть у самой болело сердце за мальчишек.

Во дворце никто уже не спал, начиная от Императора и заканчивая самым младшим евнухом с хозяйственного двора. Стражу на воротах удвоили, а на стены по всему периметру выставили лучников. Только вот вряд ли все эти меры предосторожности помогли бы, восстань дзянши из гроба.

— К Погребальной зале! — скомандовал тайцзы, не медля ни секунды.

Они бежали по длинным и узким переходам, похожим на тропы, ведущие в какой-нибудь горный монастырь; по рукотворным ущельям между высокими стенами, отделяющие одни палаты от других. Впереди стражники с факелами, позади свора евнухов. В утреннем морозном воздухе пар от дыхания множества людей вился над головами, как походное знамя. На стенах перекликалась охрана, с писком разбегались в разные стороны служанки. Будь Сяо Тун обычным принцем, ему бы никто не позволил так вольно перемещаться по Запретному городу, но статус тайцзы, пока тот еще в силе, допускал больше самодеятельности.

Уже окончательно рассвело, когда наследный принц, распахнул настежь двери в Погребальную залу. И застыл как вкопанный.

— Где она? Где гроб?!

Голос его трубным ревом взлетел под высокую крышу.

— Я спрашиваю, мерзавцы, где моя мать?!

Стражники, а вслед за ними и остальные присутствующие, рухнули ниц. Место среди курильниц и цветов, где ещё несколько часов назад Имэй своими глазами видела роскошный и, к слову, очень большой гроб гуйфэй, пустовало.

— Вчерась ещё всё было, — проблеял командир охраны. — Никто не входил и не выходил. Клянусь!

— Колдовство… — зашептались вокруг. — Чёрная магия… Украли гроб с телом… ууууу

И шепоток этот, сначала тихий, как шуршание змеи в тростнике, ширился и разрастался, заполняя собой залу, и наконец превратился в придушенный вой.

И только принц сосредоточенно молчал.

— Что скажешь, помощник шамана? — спросил он, обращаясь к Имэй. — Как это понимать прикажешь?

Девушка и сама была растеряна и напугана. Даже если охране отвести глаза, а стражу на воротах подкупить, то во дворце найдётся ещё несколько сотен случайных свидетелей перевозки гроба. И каждый из них тут же, сбивая ноги, бросится доносить своему начальству или покровителю о подсмотренном. Это же дворец!

Но куда делся гроб? Как мог он исчезнуть?

— Ваше высочество, позвольте нам, — Имэй кивнула на соратников, — обыскать здесь каждый закуток. Вдруг мы найдём какие-то доказательства…

Взгляд её скользнул по вазам с цветами, по белым лентам и остановился на маленьких колокольчиках, завалившихся между двумя расписными циновками. Она уже руку протянула и рот раскрыла.

— Указ Императора! Указ Императора! — пронзительный голос тщедушного евнуха хлестнул по толпе придворных, как кнут по взмыленному скачкой лошадиному крупу. — Сын Неба срочно требует к себе Его высочество Наследного принца и магов из Школы Северного Пути.

Тайцзы скрипнул зубами, не скрывая ни раздражения, ни гнева.

— Идёте-ка со мной, — приказал он. — Император не будет ждать.

Имэй бросила быстрый и очень короткий взгляд на братца Чу. Тот на миг оторвался от покачивания Пуговки и как бы невзначай поправил повязку. И немедля переменился в лице. Что и следовало ожидать! Мимолётная догадка, мелькнувшая в голове, сразу нашла своё подтверждение. Так-так!

Ковёр в покоях Императора был чудо как хорош — с редким узором и необычным плетением нитей. Имэй дорого бы дала, чтобы разглядеть его повнимательнее. Но преклонить колени перед Сыном Неба на драгоценном ковре простолюдинам никто не позволил, разумеется. Как и поднять головы. Однако императорский голос тоже много чего рассказал чуткому уху Имэй о его владельце. Хрипловатый, потому что к старости ослабли голосовые связки, негромкий из-за лёгкой одышки — признака тучности и застойных явлений в лёгких. И каждое слово звучало, будто камень, брошенный в пруд. А вот это уже — от застарелого страха перед колдовством. Так отрывисто говорят люди, чьё сердце заходится в быстром беге, гонимое самыми черными подозрениями. Ничего хорошего никому из присутствующих эта утренняя встреча в роскошных палатах не сулила. Даже маленькая Пуговка, слабо поскуливавшая сквозь сон, благоразумно притихла в руках у Сяо Чу.