Кладбище забытых талантов (СИ) - Мельн Игорь. Страница 31

Второй способ показался проще, хитрее, но в случае поражения опаснее. К тому же, если ее заметят, она все равно попытается убежать, правда тогда шансы спастись сократятся вдвое.

Вздрогнув всем телом от холода, Анжела присела и начала нелегкий путь по раскаленным углям. Ей никогда не нравился свой рост, но теперь долговязость стала еще и причиной того, что ее макушка, рыжий пучок волос, выглядывал из-за надгробий. Под всякое завывание ветра, которое, как она надеялась, скрывало ее шаги, она все же озиралась по сторонам, как сурикат, оказавшийся вдали от норы. Маленький и беззащитный.

Вот призрачная девушка преодолела полосы надгробий, подбиралась к искривленным стволам деревьев на обочине тропы. Сначала она долго всматривалась в черствую древесину, ожидав в свете луны заметить шевеление — может, монстрами были деревья; однако со временем тревога ушла. Справа по тропе стелился подсвеченный туман, как вестник чего-то ужасного, но ничьего присутствия не наблюдалось, а слева по мере того как луна теряла силу, земля покрывалась тьмой — вот там уже могло скрываться все, что подскажет воображение.

Особенно страшно было перебежать на другой участок, через дорогу. Все же Анжела решилась, выставив ногу вперед, которая тут же отбросила такую длинную тень, словно по ней светил прожектор. Зажмурившись, — так было душевно легче —она аккуратно ступала на носок кроссовки, а затем плашмя полной стопой, и делала это так быстро, что невольно создавалось впечатление долгих тренировок точных движений. Потому что от них зависела жизнь.

Гранитные плиты сменялись одна другой. Появилось обманчивое чувство, что никаких монстров и не было, иначе как все могло случаться так безупречно. Вначале в нос ударил странный запах, который в пылу эмоций заглушился как отвлекающая вещь; но через несколько шагов он стал таким плотным, что к горлу накатывали рвотные позывы — мерзкий гнилостный смрад мертвой плоти. И только она выпрямилась, старавшись определить положение источника, как почувствовала справа от себя — видеть было совсем не обязательно — нечто зловещее, отчего кровь наполнялась первобытным ужасом, разносившимся по организму.

Анжела тут же перескочила металлическую ограду ближайшей могилы и прильнула спиной к надгробию, оставив кроссовками вмятины на холмике земли. Она поджала ноги и втянула шею, чтобы повторить очертания надгробия. Каждый из нескольких грузных шагов добавлял сердцебиению десяток ударов, отчего изнутри груди, верно, образовалась вмятина. Призрачная девушка закрыла рот и нос руками, не только чтобы не издать нечаянный всхлип или невольный стон (хотя какой там — горло пересохло полностью, словно из тела выкачали всю влагу!), но и еще по случаю нараставшего запаха, от которого пространство кружилось, а желудок испытывал колоссальную тяжесть.

До тех пор Анжела не знала, как выглядят монстры, и надеялась узнать, только когда будет пробираться мимо них под действием зелья невидимости. Однако если кто и был невидимым, то только стоявший перед ней силуэт.

Сначала она не поверила и протерла рукой глаза: тьма шевелилась, и не просто шевелилась — оставляла разводы в пространстве, как пламя костра, заслоняла надгробия и издавала хриплое карканье, значение которого было непонятно. Лунный свет нисколько не делал образ различимым, а лишь определял нечеткий контур тела. На мгновение подумалось, что это тени ветвей деревьев, сплетенные в форме прямоугольного тела и изогнутой шляпы на круглой голове; но силуэт на фоне окружения выглядел неестественно густым — он были темнее ночи.

Шляпа чудовища приподнялась кверху, сделавшись кругом, оно вдыхало ночной воздух, в котором уже витал страх. Когда в пространстве показались две алые, как свет от задних фар автомобиля, точки, направленные в сторону Анжелы, она вновь нырнула за надгробие, оставшись на коленях. Перед ней всплыло лицо, нацарапанное на граните; смотреть на чужую улыбку в момент плачевный всегда невесело, поэтому призрачная девушка мысленно выругалась: мог бы и посочувствовать.

Нужно было бежать.

В надежде, что за ней не наблюдают, Анжела встала на корточки, чтобы перебраться к другому надгробию. Барабан в груди слышался так четко, что, казалось, мог раскрыть ее. Некоторое время она пробиралась беззвучно, как домашний таракан на кухне, но в полной тишине — ветер затих и с волнительным интересом ожидал исход — хруст тонкой ветки был равнозначен звуку выстрела.

Монстры среагировали молниеносно, издав мощный недовольный звук.

На мгновение в грудь отдался такой толчок сердца, что дыхание сбилось, тем не менее Анжела рванулась вперед, получив выигрышное расстояние в десяток саженей

[11]

. Она не оглядывалась, отчего представляла приближавшихся монстров гораздо ярче: их зловонное гнилостное дыхание, сотни языков, что тянулись к ней, слюну, окроплявшую траву. Да, порой воображение показывает вещи пострашнее любой действительности.

Двести шагов? Сто? Три? Может, она уже пробежала свою могилу? Анжела потеряла ориентацию и не знала, в каком месте кладбища находится. От быстрого бега и нервного напряжения сердце отчаянно пыталось сбежать из костной клетки, будто знало о неминуемом конце владелицы и молило: «Дай хотя бы мне спастись». В висках пульсировала кровь, насыщала глаза, отчего те позабыли о темном времени суток и видели отчетливо.

Вдалеке вспыхнул свет. На несколько секунд это небывалое событие поставило в ступор не только призрачную девушку, но и монстров. Сомнений не было: там спасение. Ноги получили приказ работать усерднее, хотя и без того были не против спастись.

Не зря на уроках физкультуры в школе Анжела тренировалась усердно, чтобы доказать ворчливому учителю, что, несмотря на высокий рост и грузный вид, она обгонит всех сверстниц. Теперь же эти навыки пригодились: ноги работали безотказно, хотя и чувствовалась скопившаяся усталость; страх, растекавшийся по организму заставлял мышцы работать столько, сколько потребуется.

Главное — добраться до света, единственного скромного ковчега в ту темную ночь.

На грани смерти жажда жизни бурлила в ней как никогда ярче.

Дверь трактира на удивление оказалась запертой. Призрачная девушка прикладывала все силы, пока тянула ее, кричала, не сдерживав гневных эмоций и словесной брани, но та не поддавалась. Изнутри дома не слышалось ни шороха. Оставалось лишь с ужасом думать о приближении монстров, о приближении гибели.

Неведомое чувство говорило не смотреть на них, словно от одного взгляда можно было обратиться в камень, но гордая Анжела решила, что, если выход не найдется, стоит взглянуть убийцам в глаза.

Какая уже разница?

Но Анжела не хотела умирать. Родители, музыка, исполнение желания, Юрий — все эти беспорядочные мысли сменялись одна другой, и сложно было вычленить нечто одно. Она прощупала карманы, оттопырившиеся от стеклянных пузырьков с зельями, и подумала оставить колбы на оконной раме, чтобы призрачный юноша, быть может, нашел их и вспомнил о ней. Оставить хоть что-то после себя.

Ведь что она успела сделать за свои жалкие годы жизни? Ничего.

Однако засов щелкнул, после чего дверь, насладившаяся страданиями призрачной девушки, впустила ее внутрь. Второй щелчок — уже с другой стороны. Дверные петли дрожали от множества гулких ударов нечеловеческих лап, но противостояли им.

И вот наконец прекратилось.

Оконные ставни в гостиной были заперты, камин и лампы привычно горели, но ни Тамары, ни других призраков, ни монстров в доме не наблюдалось. Анжела прильнула к боковой стене камина под окном и с помощью карманного зеркальца попыталась разглядеть существ в темноте. В отражении сверкнул силуэт, прижавшийся к стеклу вплотную; алые глаза цвета крови с жадностью уставились на дрожавший пучок рыжих волос. Монстр зашипел, когда слабый луч света коснулся его тела, что было слышно даже сквозь запертое окно, и призрачная девушка поспешила убрать зеркальце.