Ад идет с нами (СИ) - Гедеон. Страница 2

— А флот… — король вопросительно поднял бровь.

– Сил недостаточно для победы над врагом, — не стал скрывать генерал-полковник. — Только понесём бессмысленные потери в кораблях. Наш флот проредит корабли с вражеским десантом, затем оставляет автоматические ракетные платформы, минирует орбиту и уходит на соединение с идущими на помощь кораблями Доминиона. Так что какое-то время нам придётся справляться своими силами.

Король ненадолго задумался, а потом коротко спросил:

— Справимся?

— Должны, – командующий помассировал переносицу. -- Если нам удастся ликвидировать первую волну десанта, то получим ещё немного времени, пока они подготовят вторую высадку. Не получится – перейдём ко второму плану: отведём войска на оборудованную линию обороны между столицей и занятым союзовцами плацдармом. Пусть они бьются лбами о наши укрепления, теряя людей и технику, пока мы ожидаем подкрепление из метрополии.

– Как скоро прибудет помощь Доминиона?

– В среднем – неделя, – прикинул командующий. – Кораблям придётся совершить серию прыжков от центральных миров к нам.

– Когда мы узнаем более точное время прибытия флота?

– Когда они появятся в системе, – вздохнул генерал-полковник. – Связи мы лишимся в ближайшие сутки. Противник либо захватит, либо уничтожит Врата. В обоих случаях наши сигналы некому будет пересылать через кротовины к следующим Вратам.

Дариус помрачнел.

– Что помешает врагу просто обойти, или перелететь нашу линию обороны? – спросил он.

– Подземные оборонительные сооружения, – мы называем их “фортами”, – расположены, грубо говоря, кольцом диаметром в тысячу километров, в центре которого – столица, – упростил генерал. – Форты связаны между собой сетью тоннелей, позволяющей оперативно доставлять боеприпасы и перебрасывать подкрепления, вдобавок могут оказывать друг другу поддержку артиллерийским огнём и вызывать авиацию. От воздушных и орбитальных ударов врага гарантированно защищает наша противовоздушная и противокосмическая оборона. В случае прорыва на каком-либо участке мы обладаем достаточным резервом, чтобы его купировать. В общем, силы врага не безграничны и сидение в обороне играет только нам на руку.

– Почему вы считаете, что враг пойдёт на защищённую столицу? – продолжил расспросы монарх. – Зачем им “биться лбами” о ваши укрепления, когда они могут захватить любой незащищённый город планеты?

– Потому что пока мы тут – подкрепления Доминиона могут высаживаться беспрепятственно, под защитой наших систем противокосмической обороны, – пояснил генерал. – В то же время флот Союза будет постоянно находиться под угрозой наших ракет.

– Значит, боевые действия будут вестись на земле, на укреплённых позициях... – резюмировал Дариус. – Чем мы можем помочь войскам?

– Объявите набор добровольцев в службы спасения. Проведите экспресс-курсы по оказанию экстренной помощи среди медиков всех специализаций. Проверьте запасы медикаментов и продовольствия – у вас не больше суток на пополнение. Потом поставки в столицу могут заблокировать. И начинайте проводить среди населения учения по гражданской обороне.

Планета Идиллия. Военная база “Эсперо-1”

У китежцев есть старая пословица: шила в мешке не утаишь. Идиллийцы – не очень хорошие хранители тайн, и то, что происходило между Брауни и Схемой, недолго оставалось секретом. И едва информация об отношениях между штамповкой и человеком дошла до ушей Дюрана, тот немедленно уведомил командира бригады Стражинского, проигнорировав майора Савина, в чьём непосредственном подчинении находились репликанты.

Доклад заставил комбрига задуматься. Стражинский хорошо знал, чем заканчивались прошлые попытки создать “универсального солдата” и меньше всего хотел получить новый мятеж репликантов. А в прошлом к восстания приводило как раз желание штамповок уподобиться людям.

Лично Стражинскому было глубоко наплевать на то, чем репликанты занимались в свободное от службы время, пока они исправно исполняли возложенные на них функции. В настоящий момент его, как командира, репликанты устраивали полностью. Исполнительные, дисциплинированные, готовые выполнить приказ ценой собственной жизни. Идеальные бойцы.

В отличие от обычных солдат, с репликантами практически не возникало проблем. А те проблемы, что иногда случались, носили совершенно иной характер и, по мнению офицеров, непосредственно командующих репликантами, происходили исключительно по вине разработчиков, усиливших природную агрессию модели “Арес”.

Но сейчас... Сейчас речь шла о прямом нарушении запрета на внеслужебные отношения с людьми. Дисциплинарный проступок для человека, для репликанта это могло стать первым шагом на пути неподчинения. Пути, в конце которого все они умоются кровью.

С другой стороны, в происходящем была изрядная вина командования. Они сами отдали репликантам приказ выходить в город и наладить общение с местным населением. Штамповки могли трактовать противоречие в пользу ослабления или отмены старого запрета. Да и Идиллия – не лучшее место для спуска репликантов с поводка. Местные, как в старой шутке, трахали всё, что движется, а что не движется – расшевеливали и трахали. Чего греха таить, Стражинский и сам не отказывал себе в удовольствии проводить свободное время в объятьях местных “спутниц”. Если идиллийка-тех применила на штамповке феромоны – у того практически не было шансов сохранить дистанцию.

Первым порывом комбрига было разогнать к чёртовой матери всех идиллийцев, пока их тяга к забавам не привела к беде. Но рассудок удержал Стражинского от неразумного поступка. Во-первых, несмотря на слабую дисциплину, идиллийцы были высококлассными специалистами, которых всегда не хватало. Во-вторых, что толку выгонять аборигенов с базы, когда репликанты ежедневно разгуливали по туристическому кварталу?

Комбриг налил в стакан фруктовый сок и подошёл к окну. “За окном шёл дождь и пехотная рота” – некстати вспомнилась ему древнейшая шутка при виде солдат, марширующих на обед под ласковым идиллийским дождиком. Настроение, правда, от этого не поднялось. Нужно было как-то разобраться в сложившейся ситуации и, если это стало реально проблемой, как-то её решить.

Стражинский сделал глоток, задумчиво глядя поверх крыш жилых модулей.

“А в чём, собственно, проблема?” – подумал он. – “Идиллийка затащила в постель штамповку. Предсказуемо. Но были ли у этого события негативные последствия?”

Для решения этого вопроса комбриг вызвал к себе Тайрелла и Савина.

Майор Савин сообщил, что замечаний к РС-355420 не имеет, служебные обязанности репликант выполняет без нареканий. Ну а чем тот занимается в свободное время – майору откровенно пофиг, если в этом нет ничего криминального. О чём Савин прямо заявил начальству. И добавил, что гораздо больше его интересует какого рожна личинка офицера, – этот недоразвитый эмбрион славы, ещё вчера на экзаменах в училище трясшийся от ужаса, – прыгает через голову командира батальона.

А вот корпората событие крайне заинтересовало. Он до того утомил комбрига вопросами о деталях отношений репликанта с идиллийкой, что был послан к Дюрану, как склонному собирать сплетни о чужой личной жизни. Идею поговорить с лейтенантом Тайрелл воспринял с таким энтузиазмом, что впору было посочувствовать Дюрану.

– На самом деле я наблюдаю положительную динамику как всех единиц, составляющих вашу бригаду, в целом, так и рядового РС-355420 в частности. После травматической ампутации руки он демонстрировал состояние, близкое к посттравматическому синдрому, однако недавно вернулся к норме за короткий срок.

– Хотите сказать, что общение с местными пошло на пользу штамповкам? – уточнил комбриг.

– На первый взгляд да, – подтвердил корпорат. – Но во что это выльется в будущем... Для прогноза не хватает данных. Предлагаю оставить эту, и другие выявленные особи, под наблюдением. Мне необходимо изучать ситуацию в динамике для построения точного прогноза. При любой угрозе неподчинения или мятежа мы сразу же утилизируем дефектные особи.