Ад идет с нами (СИ) - Гедеон. Страница 5

Схема поразилась их количеству. Она ожидала один, ну может два медицинских борта и теперь, холодея, невольно умножала количество машин на количество мест внутри.

Жуткая, пугающая математика войны.

Один из врачей оглянулся и, сердито нахмурясь, махнул рукой, отгоняя непрошенного зрителя. Идиллийка беспрекословно отошла, понимая, что может стать помехой. Но что-то словно удерживало девушку, не позволяя уйти. Устроившись в стороне, у самой стены ангара, Схема вперила взгляд в силуэты вертолётов и невольно обхватила себя руками в предчувствии беды.

Первый вертолёт опустился на площадку, распахивая борта. Замершая в напряжении Схема ожидала увидеть что-то похожее на сцены из голофильмов: раненые герои с ослепительно-белыми повязками сходят по трапу, опираясь на плечи товарищей. Или их вынесут на носилках фонтанирующие шутками врачи. В худшем случае ей представлялись бледные бесчувственные тела, которые спешно переправляют в медицинские машины для транспортировки в операционную.

Реальность оказалась иной.

Перемежая мат с диагнозами и указаниями, врачи принимали от санитаров и перекладывали на носилки жутко исковерканные, окровавленные тела. Во всяком случае относились они к раненым именно как к телам – обезличенным орудиям с набором повреждений, подлежащих возвращению в строй или утилизации.

Санитары сноровисто и равнодушно освобождали раненых от остатков брони и нательных костюмов, бесцеремонно кидая детали под ноги. Брошенные вещи тут же подбирали юркие роботы и уносили в боксы – на сортировку и ремонт. Армия всегда бережно относилась к своему имуществу. Иногда даже бережнее, чем к людям.

Орущих, мычащих от боли или блаженно улыбающихся в наркотическом бреду тоже сортировали с утилитарной безжалостностью.

– Холодный, – один из врачей оттолкнул безвольное тело солдата, тут же переходя к другому, пускавшему кровавые пузыри изо рта.

Убитого деловито оттащили в сторону, к другим трупам, и принялись готовить к упаковке в мешок с инертным газом, не обращая внимания на суету роботов, подбирающих содранные детали экипировки – ценное имущество, которое ещё послужит новым владельцам.

Война временно уравняла людей и репликантов, превратив и тех, и других, в куски ещё живого мяса, терзаемые болью. Болью, которая волнами захлёстывающими Схему.

В отличие от привыкших ко всему медиков, идиллийка просто не могла отгородиться от затопившего её океана чужих страданий. Схема даже не заметила, как оказалась лежащей на грязном бетоне. Она кричала от боли множества ранений и выхватывала взглядом отдельные сцены чудовищного зрелища, навсегда сложившегося для неё в калейдоскоп кошмаров.

Она видела, как матерящиеся санитары перекладывали на медицинский матрас солдата, обожжёного настолько, что плоть кусками сползала с костей под пальцами медиков. Ноздрей девушки коснулась страшная, ни на что не похожая вонь сгоревшей плоти, и чего-то ещё, такого, что она потом долго не могла заставить себя прикоснуться к жареному на углях мясу.

Девушка закрыла нос ладонью, её вывернуло смесью кофе и желчи.

Недалеко от корчившейся Схемы сидел солдат, державший в левой руке свою оторванную правую, и сбивчиво объяснявший врачу, что руку ещё можно пришить обратно. Он ругался до тех пор, пока врач не отвесил раненому оплеуху, от которой оторванная конечность вылетела из ослабевшей руки, стукнула о покрытие площадки, и тут же была подхвачена роботом, который содрал с неё остатки рукава и поволок к контейнеру с надписью “хирургические отходы”.

– Уберите её! – заорал кто-то из медиков, указывая на идиллийку, и тут же отвернулся к очередному пациенту.

Кто-то ухватил Схему под руки, бесцеремонным рывком поднял на ноги и поволок прочь от этого чистилища, где вырванных из пекла уносили на алтарь возрождения ангелы в заляпанных кровью одеждах.

Схема плелась, словно сомнабула, а перед глазами стояли скрюченные, обугленные пальцы обожжёного солдата, словно вцепившиеся в улетающую жизнь. Наконец, сознание милосердно покинула измученное чужой болью тело.

Сколько длилось беспамятство – Схема не знала. Она приподнялась, обнаружив, что лежит на раскатанной солдатской плащ-накидке. Солнце уже начало клониться к горизонту, но жара не спала. В раскалённом воздухе витал густой, тошнотворный, ни на что не похожий запах, от которого девушку вновь скрутил приступ рвоты.

Наверное, именно так воняло в аду.

Схема утёрла рукавом испачканные рвотой губы и попыталась встать. Вышло не с первой попытки – ноги дрожали, тело охватила болезненная слабость.

Каждый шаг давался с трудом, но идиллийка упрямо шла к цели. Кто-то пытался ей помочь, но Схема не глядя отмахнулась. В замутнённом сознании не было даже понимания, зачем возвращаться. Нечто необъяснимое толкало её вперёд, к посадочной площадке.

Раненых уже не было. Место врачей заняли техники и их роботы, торопливо готовившие вертолёты к следующему вылету. Щелкали вставляемые в медицинских дроидов кассеты с медикаментами, оружейники с хэканьем вставляли ракеты в гнёзда пусковых установок.

Но всё это Схема едва рассмотрела. Её взгляд приковал робот с садовым шлангом в руках. Обыденная картина, вот только поливал он не газон перед домом, а смывал скопившуюся на площадке и в десантных отсеках кровь. Та стекала под ноги пилотов и медиков, спешивших занять свои места в машинах, собиралась в яркие розовые ручейки и исчезала в канализационном стоке.

А Схема стояла и смотрела, видя не грязную воду, а сотни жизней, обыденно спущенные в канализацию.

Глава 3

Планета Идиллия. Округ Зелар, тридцать километров от города Зелар

Только маршевая колонна

В обманчивой тишине

Внушительно и непреклонно

Шагающая по стране.

Именно эти строки из стихотворения древнего земного поэта, прочитанного в доме у Талики, пришли на ум Чимбику. Сержант лежал за деревом, наблюдая за колоннами вражеской техники, тянущимися по шоссе. Действительно величественное зрелище, разве что ничуть не тихое.

Колонна гремела, грохотала, рычала и свистела, словно чудовище из книжек, что так любит Блайз. Колёсные и гусеничные бронемашины, танки, артиллерия, зенитные установки, инженерно-сапёрная техника, разномастные роботы, авиация производили впечатление даже на репликантов.

А с небес на землю спускались всё новые и новые шаттлы Союза, выпуская из трюмов очередные партии захватчиков и казалось, что этот конвейер бесконечен. Репликанты наблюдали за высадкой уже пятый час, с того момента, как войска Доминиона отошли на подготовленные рубежи обороны. И за эти пять часов ветераны сражения на Хель смогли воочию увидеть изменения, произошедшие с армией Союза.

Практически вся техника захватчиков была произведена в Консорциуме. Новейшие образцы, ненамного уступающие тем, что стояли на вооружении Доминиона. Именно по этой причине репликанты наблюдали за врагом сами, не используя дроны: корпораты слишком хорошо знали частоты, на которых работали “мухи” коммандос. Хотя при переходе в войска Доминиона репликанты получили новое, усовершенствованное снаряжение, Чимбик не хотел рисковать, испытывая удачу. Лучше пройти лишние несколько километров, чем получить на голову снаряд, наведённый по запеленгованному сигналу такблока.

— Что-то их дохрена, – мрачно подытожил Блайз.

Чимбик даже не стал отвечать на эту очевидность. То, что сражение за Идиллию не будет лёгкой прогулкой, репликанты знали с момента переброски к Эсперо. И теперь, глядя на растянувшуюся вдоль дороги вражескую колонну, сержант осознал это особенно чётко.

Планета Идиллия. Округ Зелар, фермерские хозяйства близ города Зелар