Сага листвы (СИ) - Ракитина Ника Дмитриевна. Страница 22

А потом внезапно поняла, что лежит, пристроившись щекой к мягкой, пахнущей прачечной подушке; удивилась, поджала под себя босые ноги и через мгновение засопела.

Разбудил Хельгу странный звук. Девушка вздрогнула и открыла глаза. Огонь в очаге почти догорел, и в комнате похолодало. Спустив ноги на колкую шкуру, мисс Блэкмунд настороженно прислушалась и, поёжившись, встала.

Медленно обошла комнату. Вновь коснулась масляно блеснувшей черной глади в бадье.

Вода, конечно же, остыла, а Хельга отчего-то почувствовала себя всеми позабытой пленницей из сказочной башни. Вот примерно из такой, развалины которой они видели возле дольмена.

Тут звук повторился, и девушка, вздрогнув, повернулась к окну. Казалось, кто-то прошелся кинжалом по стеклу, и от этого скрежета по коже побежали противные мурашки.

Девушка на цыпочках подошла и осторожно заглянула за портьеру. За окошком колыхался густой молочно-белый туман. Почти ничего не было видно, только темные качающиеся тени навели Хельгу на мысль, что окна выходят в сад. Или на аллею?

Мисс Блэкмунд зачем-то подула на стекло, потерла его ладонью и прищурилась. Так ничего не разглядев, уже собиралась отвернуться, когда из тумана прямо на нее метнулась черная молния. Ударилась о стекло, заставляя трещать старую раму. И Хельга, перед тем, как уплыть в спасительное забытье, успела заметить злое золото кошачьих глаз и раскрытую пасть, ощерившуюся острыми зубами.

Сверху полилась вода — обильно, щедро — точно сегодняшний ливень решил остановиться на ночлег прямо здесь, в комнате. Девушка попыталась отодвинуться. С трудом разлепив веки, увидела над собой размытое лицо с мерцающими зеленью глазами.

А потом Хельгу стали грубо лупить по щекам — даже странно было ожидать такое от утонченного элвилин. Мисс Блэкмунд обиделась и попыталась снова уснуть.

— Леший! — ее встряхнули за плечи. — Барышня-размазня, да что с тобой!?

Озадаченное лицо Торуса перестало двоиться, потянуло знакомым цветочным ароматом. И страх отступил.

— Вхожу… а ты под окошком валяешься… как неживая… — пришлый напряженно и резко рассмеялся. — С виду цела, только вся бледная. Я уж думал тебя в бадью головой купнуть.

— Не надо в бадью, — девушка вцепилась в руку Торуса и медленно уселась. Отерла ладонями мокрое лицо. — Я… на меня что-то бросилось. В окно, из тумана.

Торус прищурился, внимательно разглядывая мисс Блэкмунд, а потом, резко поднявшись, прошел к окну.

— Нетопырь? — спросил он негромко, вглядываясь во мглу. — Или, может, просто осенний лист?

— Я не настолько впечатлительна, — раздраженно буркнула Хельга, попытаясь отжать остатки прически. Перебралась к скамье у очага и нашла полотенце. — Это было больше похоже на кошку, только очень крупную.

— Уверена? — Торус нахмурился и, вернувшись, уселся на кровать. — Странно, они раньше никогда не подходили так близко к замку… или, это потому, что маменьки нет?

— Кто «они»?

— Кошки. Помнишь, я предупреждал? А ты мне сказала, что не боишься.

— Я… — Хельга глянула на пришлого из-за занавеси спутанных мокрых волос, — вовсе и не боюсь. Просто это было неожиданно… — и стала снова яростно орудовать полотенцем.

— Портьеры на всякий случай не раздвигай. А утром я прикажу повесить ставни, — пообещал хозяин замка и, откинувшись на локти, бесцеремонно стал наблюдать за девушкой.

Хельга заколола волосы в жгут, смущенно отвернулась от Торуса и стала пристально разглядывать одежду, которую ей принесла служанка, — А откуда они? Кошки эти? Болотные твари?

— Хм, — элвилин покрутил в пальцах кисточку с покрывала, — болотные твари тут, пожалуй, только сами болотницы, сиречь болотные девы. Я тебе про них не рассказывал?

— Нет.

— Тогда, потом как-нибудь. А кошки… видишь ли, это тайна. Обещаешь, что не проболтаешься?

Хельга совершенно забыла про смущение и блестящими от любопытства глазами цвета шоколада уставилась на пришлого:

— Ни за что!

— А всё моя мать, — Торус сделал скорбное лицо. — Она девиц в кошек обращала.

— Болотных?!

— Еще чего! Самых настоящих. Которые имели наглость засматриваться на ее кавалеров. Ну, заодно и на меня.

Мисс Блэкмунд похлопала ресницами и надулась.

— Смеешься надо мной, да?

— Ничуть, — элвилин вскочил с кровати и, скользнув к Хельге, приподнял ее лицо за подбородок. — Обещай, что не станешь выходить из замка одна.

— Я… я обещаю, — девушка сглотнула, а рука ее, помимо воли хозяйки, потянулась к Торусу. Коснулась лежащих на угловатых плечах волос. На ощупь те оказались мягкими и тонкими, словно кошачья шерсть.

Эйп Леденваль усмехнулся краешком рта, перехватил руку девушки и, коротко приложившись к запястью, оповестил, что ужин состоится через четверть часа, и её проводят. А потом вышел вон, оставив недоумевающую Хельгу в компании свертков с одеждой.

В назначенное время мисс Блэкмунд в новом, правда, узковатом в плечах темно-синем платье вошла в столовую. В огромном помещении с дубовыми панелями, уходящим в бесконечность столом и ветвистыми подсвечниками, освещавшими фамильные портреты, висела тишина. Ярко пылал камин, но трапезная всё равно казалась жутковатой. Зато льняную скатерть постелили безупречно белую и еду подавали на серебре.

Хельга ожидала, что тут соберется, по меньшей мере, вся их компания, и была удивлена, когда навстречу из-за стола поднялась одинокая фигура.

— А… а где Салзар?

Торус поднял ровную бровь:

— Уж не думает ли мисс, что я коварный злодей, который заманивает в свой замок запоздалых путников, а потом приносит их в жертву?

— Кошкам, — уточнила Хельга и нервно хихикнула. Откровенно говоря, что-то подобное на мгновение закралось ей в голову.

Элвилин галантно отодвинул стул с высокой резной спинкой, помогая гостье усесться.

— Понимаешь, господин алхимик с час назад стал стенать, что умирает с голоду. Во рту у него, видишь ли, с утра и маковой росинки не было. Вот и пришлось кормить бедолагу прямо в комнате. Мидес даже поначалу за ложечку хватался.

Эйп Леденваль рассмеялся. Положил Хельге улиток с зеленью:

— Ешь. На Болоте они вырастают огромными, и на вкус изысканными. Мать поставляет их даже к королевскому столу… — уселся и пододвинул девушке щипцы.

— Благодарю…

— Придет твой некромант, за ним уже послали. Кстати, — пришлый покосился из-под ресниц, — а как ты с ним познакомилась? Нет, я знаю, что вы вместе поступали в Академию, но почему именно некромант? Романтично?

Если я лезу не в свое дело, так и скажи.

— Тут секрета нет, — Хельга сосредоточилась на улитке. — И сблизилась я с ним вовсе не из-за его школы. Просто… Салз мне показался одиноким, факультет у них такой, там каждый сам по себе. А потом… — она покрутила вилкой. — Слушай, а действительно — вкус изумительный. Твои предки всегда жили здесь? Наверное, до Затопления это были очень плодородные земли?

— Всегда жили. Ну, с момента появления, всяко. А самого Затопления я не застал, но, говорят, да, удивительно красивая земля была. Даже жалко, что Трилл спас столицу такой ценой. Ведь так рассказывают ваши легенды?

Хельга кивнула, потом вспомнила похождения в бибилиотеке и нахмурилась:

— Как думаешь, что станет теперь с ворованной книгой?

— А вот об этом пусть болит голова у Винтербрахера, — Торус подмигнул и накрыл ладонью руку юной волшебницы. — Главное, чтобы он Мидеса не сдал.

Хотя, мало ли что там начнет нести полупьяный второкурсник, свидетелей нашего похода в Закрытые залы не было. Разве что нетопырь.

— Что там нетопырь? — послышался от двери усталый голос.

— Салзар! — эйп Леденваль вскочил и, кинувшись навстречу Мидесу, ухватил того под локоть. — На тебе просто лица нет. Что, Илар совсем тебя умучил?

И засуетился, точно рачительная мамочка — усадил некроманта за стол, подтыкая ему салфетку, сунул в руку серебряный кубок, почти до краев наполненный осенним медом.