Сага листвы (СИ) - Ракитина Ника Дмитриевна. Страница 23

— Спасибо, — тепло поблагодарил Мидес, а на Хельгу накатило раздражение. Надо же, как прыгает гордый элвилин перед гостем. И откуда столько заботы?

— Так что там нетопырь?

— Ничего особенного, Салз, — Торус пожал плечами. Белоснежная рубашка масляно блеснула в свете очага, — мы просто вспоминали наш поход в библиотеку. Так что там с Иларом?

— Заснул, — Мидес потер глаза. — С ним всё хорошо. Это я о носе.

— А… есть что-то еще? — эйп Леденваль уселся и заинтересованно уставился на некроманта.

— Есть. Только не знаю, имею ли я право об этом рассказывать.

— Если мы сможем помочь, то, я думаю, ты не просто имеешь право, Салз, ты обязан рассказать, — Торус бросил озабоченный взгляд на Хельгу, и девушка поспешно кивнула.

— Ладно, — Мидес отхлебнул меда, — только учтите, я вам ничего не говорил. У Илара фобия. То есть, страх, ежели по-простому. Не поддающийся ни уговорам, ни здравым рассуждениям. Какой-то болван нагадал бедняге, что тот женится на рыжеволосой девушке, и с тех пор наш алхимик…

— Шарахается от всех рыженьких, — Хельга вспомнила медную косу служанки и, зажав ладонями рот, стала давиться от смеха.

— Зря смеешься! — возмутился Мидес. — Бедный парень, ты только представь, какая у него тяжелая жизнь!

— М-да… — протянул Торус и тоже смешливо зафыркал, — ну, на счет женитьбы, я его могу понять. Впрочем, не представляю, как можно силком женить такого упрямого молодца.

— Как вам не стыдно! — Салзар даже покраснел от негодования. — Я хотел у вас помощи просить, а вы… вы… ржете, как кони!

Хельга простонала, наклоняясь к тарелке, а Торус сквозь приступы хохота начал, было, обещать услать рыженькую горничную в деревню, как сверху внезапно грохнулся кусок лепнины. Прямо в центр блюда с улитками, которые порскнули в разные стороны не хуже камнепада.

— Стоять! — заорал Торус дернувшимся с мест друзьям. — То есть, сидеть!

Де-ед! Я тебя убью! Упокою! Насовсем!

— Не смейте усылать Катаржину! — взвыло с темного потолка, и холодным сквозняком тотчас задуло свечи.

— А то что? — рявкнул Торус. Наверху запыхтело, возрыдало, гукнуло и внезапно затихло.

— Он, гад, подслушивал! — элвилин возмущенно одернул изгвазданные в масле рукава.

— Что… что это было? — отмер Мидес и покосился на Хельгу. — Дорогая, ты цела?

Девушка молча кивнула, выковыривая из многострадальной прически витую ракушку, а хозяин замка глубоко вздохнул:

— Не что, а кто. Мой дед и полный тезка. В прошлом — великий скульптор, а ныне — местное привидение. Вообще-то он в целом ничего, если не упоминать при нем о моей матушке, дороге и разбойниках. А сейчас, видать, скучно ему стало, вот и сунулся шпионить.

— А кто такая Катаржина?

— Служанка, та самая, рыженькая, — Торус снова прыснул со смеху. — Дедок-то при жизни дамским угодником был, а сейчас, сами понимаете… — он покосился на девушку и кашлянул. — Похоже, нашел себе новую натурщицу, не иначе.

— Так он что, до сих пор лепит? — Хельга потянулась омыть руки в чаше с водой.

— Ваяет, на чердаке, — пришлый кивнул. — К слову, если желаете, можем его навестить. Вот хоть прям сейчас. В лунном свете призрачные статуи особенно красивы. Да и мне, — он нехорошо прищурился, — не мешало бы сказать дедусю пару ласковых.

Гости желали. Тем более что ужин был испорчен, а спать еще не хотелось.

Они поплутали по замку, потом долго лезли за Торусом по узкой и тесной лестнице, кружащей многочисленными поворотами, а после выбрались через люк в обширную залу, занимающую почти целый этаж.

— Ничего себе чердачок, — восхищенно прошептала девушка, опираясь о плечо Мидеса и отряхивая пышную юбку. Туман вокруг замка разошелся (или же просто не мог подняться на такую высоту), и серебристые лучи лунного света сеялись в узкие бойницы. А в свете этом, тут и там, застыли невесомые, почти прозрачные фигуры — словно призрачные танцоры в ожидании музыки.

Впрочем, Торус пиетета не выказывал. Протопал вперед, чихнув от поднявшейся из-под ног пыли, и вплотную приблизился к неподвижной фигуре остроухого мужчины с забранными в высокий хвост волосами.

— Маскируешься? — прошипел эйп Леденваль. — Перед друзьями меня осрамить надумал?

— Я творю, — буркнул призрак и на всякий случай отлетел подальше. — И думаю. И ничего такого в виду не имел… Кстати, здравствуй, внучек.

— И ты здравствуй, — фыркнул в ответ Торус, — хотя, честно говоря, понятия не имею, как ты это сделаешь. Знакомься. Мои гости — лорд Салзар, мисс Хельга. Весьма достойные господа, которых ты, дедусь, изрядно напугал.

— О! — скульптор подлетел к волшебникам и уставился на них горящими серебром глазами. — Прошу прощения, молодые люди! Право слово, я не собирался.

Голос его, когда-то, наверное, выразительный и красивый, звучал сейчас как со дна глубокой бочки.

— Покажи им скульптуры, — буркнул Торус, забавным образом просвечивая сквозь фигуру великого предка, — и тогда они, может быть, тебя простят.

— Да, пожалуйста, — Хельга справилась с робостью и, мило улыбнувшись призраку, сделала глубокий реверанс. — Мы много слышали о вас и просто горим желанием узреть великие шедевры.

Призрак тихо заквохтал, рассиялся лунным светом и, довольно пробормотав: «Ох, лиса-а…», поплыл в сторону неподвижных фигур.

— Ну, смотрите. Вот это, — он торжественно взмахнул полупрозрачной дланью, — Его Величество Леопольд, батюшка нынешнего монарха. Хороший был мужик, скажу я вам. В схватках ему не было равных, перепить мог любого сапожника, а уж в делах постельных…

— Дед, не отвлекайся, — сурово отозвался Торус, — и не смущай девицу.

Хельга сделала вид, что не слышит, и медленно пошла мимо скульптур.

Задержалась возле дамы в пышных одеждах. Вгляделась в вытянутое некрасивое лицо, подняла взгляд выше и тихо ахнула. Капельки света осели в достоверно вырезанных гранях диадемы, и казалось, что ее усыпают самые настоящие адаманты.

— А из чего вы их делаете? — не удержалась от вопроса девушка.

— Туман, мисс, — призрак с загадочным видом подлетел поближе, — а еще лунный свет и… но не станем раскрывать все секреты моих творений. Вот это — леди Элеонора.

— Супруга Фредерика Щербатого? — заинтересованно уточнил Мидес.

Скульптор небрежно кивнул в его сторону, а после опять сосредоточил всё свое внимание на Хельге. Теперь голос его казался бархатным и мягким, точно облако:

— Совершенно верно. Супруга. Правда, опальная. Вы знаете эту историю, дорогуша?

— Я никогда не видела королеву, — покачала головой мисс Блэкмунд и поежилась от сквозняка, вовсю гулявшего по чердаку. — Когда ее сослали, меня еще не вывозили на приемы.

— Да уж, не повезло бедняжке, — походя бросил Торус, подхватывая под руку Салзара. — Пойдем, я лучше покажу тебе одну даму, благодаря которой кошельки почтенных мужей солейлской аристократии… — и вдруг замолчал, остановившись, как вкопанный у очередной скульптуры.

Хельга обернулась и нахмурилась, увидев, какой вдруг напряженной стала спина эйп Леденваля.

— Дед, — спросил он хрипло, — ты это специально, да?

Мидес непонимающе покосился на кривившего губы Торуса, а потом перевел взгляд на скульптуру. Перед ним в натуральный рост стояла невысокая девушка — тоненькая, изящная. Коса, закрученная вокруг темени, казалась непомерно тяжелой для хрупкой, точно стебелек цветка, шеи натурщицы.

Огромные глаза призрачной фигуры смотрели спокойно и ласково, а пухлые губы, казалось, вот-вот тронет нежная улыбка.

— Я что, — вызывающе спросил призрак, — не могу изваять дочку лучшего друга?

— Дочку убийцы, ты хочешь сказать?! — эйп Леденваль в ярости развернулся к деду. Хельге даже подумалось, что скульптора от возмездия спасло лишь то, что он уже был мертв.

— Это не доказано! — призрак качнулся назад и, скрестив руки на груди, надулся.

— Тебе что, недостаточно моего слова?

Тут Торус вспомнил о присутствии гостей и, тряхнув головой, обернулся к Мидесу: