Жук в Муравейнике (СИ) - Обава Дана. Страница 36

— Ага, — сердито глянув на него, ухожу за химией. Обычное средство, которое используется здесь для ухода за душевыми, с уничтожением человечка все же справляется достаточно легко, так что дальше мы с упоением начинаем составлять табличку с датами и адресами, по которым нас посылали устроители игры. Рядом выписываем все, что еще важного можем вспомнить. На удивление вдвоем нам удается восстановить довольно много деталей наших приключений. Жаль, что названия магазинов, где покупалась одежда, которую мы обменивали у падших на информацию, мы не запомнили. Фотографировали ярлыки с нее и понадеялись на эти фотки, а они оказались также стерты с планшета, как и переписка и прочее.

— Неплохо было бы услышать о похождениях второй команды и то, какие им давали задания, — говорит Лекс, оглядев наше общее творение на стене ванной.

— Мы знаем, где работает одна из них, барменша-блондинка, — вспоминаю я. — Как ее зовут?

— Равана, — конечно же помнит Лекс.

Решаем с этим не медлить, в принципе, мы и так потеряли слишком много времени на свои эмоциональные кризисы. Пока мы предавались переживаниям, могли произойти крайне неприятные для нас вещи. Во-первых, интересно, чем занимались в это время наши товарищи по команде, например, сбежавший с места преступления Ворчун? Как он это переживает, не пойдет ли он выкладывать все стражам? Кроме того, план хозяев игры может отнюдь не исчерпываться одним убийством, не исключено, что игра на самом деле продолжается.

Исходя из этого, мы бежим в тот бар прямо к его открытию. Искомую девушку мы сразу в зале не видим, так что Лекс идет расспрашивать ее коллег. Возвращается расстроенный.

— Ее сегодня нет, и неизвестно, когда будет, — рассказывает он, пока мы выходим на платформу. — Отговорилась тем, что заболела. Адрес мне ее не дают, что понятно, я бы тоже не дал.

Обсуждая, как же нам добыть ее данные, мы потихоньку возвращаемся в учебку. Лекс предлагает радикальные варианты со взломом и кражей, я предлагаю передать ей сообщение через ее коллег. Постепенно, мы сходимся на том, что нам очень могли бы пригодиться способности Мориса, но адрес, по которому я была у него в гостях, я почему-то не помню. Хотя можно снова подойти к тому складу и попытаться восстановить наш путь до его апартаментов оттуда.

Чем дольше мы говорим о Морисе, тем страннее кажется внезапно увидеть его прямо перед собой на платформе.

— О счастье! — восторженно восклицает он и тут же спешит увлечь нас за собой в сторонку, подальше от людей. — Я уже… долго пытаюсь до вас достучаться. Вы что, отключили телефоны?! — Мы дружно киваем, и у Мориса появляется такое выражение на лице, как будто его сейчас стошнит. — Мне пришлось караулить вас на платформе, и я так издергался, что начал привлекать к себе внимание. У меня дважды проверили карту и наверное внесли в какой-нибудь список неблагонадежных или вроде того.

— Нет такого списка, — пытается успокоить его Лекс, но Морис все равно выглядит дурно и никак не может взять себя в руки. Мне это состояние очень даже знакомо. Нам приходится уйти вглубь платформы и найти скамейку, чтобы он мог посидеть, хотя тут мы и находимся на виду. Лекс отходит, чтобы взять ему в лотке чашку успокоительного отвара.

— Хозяева игры прислали мне сообщение, — наконец начинает рассказывать Морис, ополовинив чашку. — Наверное, его разослали всем нашим.

— Последний раз я включала телефон вчера вечером. Тогда ничего не было, — говорю я.

— Его прислали вчера около трех дня, — Морис вздыхает. — Я едва успел прочитать, прежде чем оно исчезло, и восстановить его я не смог. Я даже подумал было, что мне оно привиделось на нервной почве. Поэтому я навестил Палому, и да, она его тоже видела.

— Так что в нем было? — нетерпеливо спрашивает Лекс.

— В сообщении было сказано, что трубу еще не прочищали.

Мы с Лексом пару секунд непонимающе смотрим на Мориса. А он смотрит на нас, ожидая нашей реакции.

— Какую еще трубу? — реагирует Лекс.

— Очевидно, имеется в виду труба, в которую мы скинули… тело, — предполагает Морис. — Мы думали, что она для мусора и ведет прямо в бездну. Но я нашел схемы. В общем, там стоит дробилка, после которой отходы могут быть, как выброшены в бездну, так и в специальный отсек. И поскольку цех давно не работал, то тело, скорее всего, застряло в дробилке. А Палома рассказала мне, кого мы того…в общем, что это был офицер стражей, то есть его скоро хватятся…и поскольку это старший офицер…, короче искать будут везде. — Немного путано и с запинкой, но вполне доходчиво объясняет сложившуюся ситуацию Морис.

— И что? Хозяева игры не хотят нашего разоблачения и поэтому решили нам тактично намекнуть на наши промахи в укрывательстве улик? — со злостью в голосе говорит Лекс.

— Видимо так, — соглашается Морис. — Вряд ли их целью являлось подставить нас. Я думаю, мы уже сделали то, что им было нужно. Их цель достигнута, и теперь в наших общих интересах похоронить все, что касалось этого дела.

— Почему же их целью являлась смерть этого человека? — продолжает Лекс. — Из-за того что он делал с Паломой? Если так, то эти люди как-то связаны с ней, раз им небезразлична ее судьба.

— Если он был таким, как Палома его описала, — более-менее успокоившись, Морис выкидывает опустошенный стаканчик в урну, — он мог и другим людям жизнь испоганить. Но я уже расспросил Палому об ее родственниках и друзьях, но среди них нет никого, кто мог бы подходить на роль хозяев.

— Хозяева могли познакомиться с Паломой через организацию, помогавшую ей прятаться от Сэма, — предлагаю вариант я.

— Точно, нужно узнать побольше об этой конторе, — соглашается Лекс.

— Прекрасно, я с удовольствием помогу вам с этим, — снова начинает переживать Морис, — но прямо сейчас у нас есть проблема поважнее!

— Хорошо-хорошо, — кивает Лекс, — пойдем сейчас и прочистим эту трубу. Ты ведь теперь знаешь, как это делается?

— Э, да, — Морис виновато смотрит на нас, — но нам придется делать это вручную. И надо бы достать хорошую прочную длинную веревку, чтобы спуститься туда.

— Шикарно, блин, — морщится Лекс.

Пока Лекс бегает в известное ему место, где можно быстро раздобыть хорошую веревку, я возвращаюсь в учебку поставить стирку. Все равно рядом. Захожу привычным маршрутом, а сердце при этом так гулко стучит, как будто я забираюсь в логово врага. Вроде бы рановато для паники, но организм так не считает. Наверное, поэтому он совершенно не удивлен увидеть в зале построенных курсантов. Причем там не только все наше отделение, но и то, что напротив через бездну. Стоят вольно в компании с двумя старшими офицерами, но все же видно разделение на группы.

На этот раз я не очень спешу проскочить через зал, чтобы поскорее юркнуть в свою норку. Курсанты болтают, и, хотя я слышу только обрывки разговоров, но теперь, после того что Морис рассказал нам, я понимаю, о чем идет речь и что сейчас происходит.

Одна из учебных аудиторий, выходящих в зал, открыта, и все младшие офицеры, которые должны курировать группы курсантов, похоже, находятся на совещании именно там. Пропал старший офицер, не вышел на смену в отделе наказаний и сигнала ни с его планшета, ни с личного устройства не поступает. Его передвижения за последнее время уже определены, определены места поиска, и теперь курсантов бросят на их прочесывание. Таким образом, младшие офицеры сейчас получают задания для закрепленных за ними групп новичков.

Захожу на склад, прохожу в прачечную и начинаю закидывать в машинки ожидающее стирки белье. Похоже, мы опоздаем с избавлением от улик. Стражи вот-вот выдвинутся на место, прямо у них под носом проникнуть на лесопилку и залезть в ту чертову трубу просто нереально. А значит, труп будет найден.

Мы все равно встречаемся в условленном месте, ведь оно достаточно далеко от лесопилки, просто по пути к ней. Я быстренько выдаю новость, после чего мы некоторое время молчим, представляя, чем нам грозит обнаружение останков офицера. На то, чтобы выяснить время смерти Сэма и кто был тогда поблизости, много сил у стражей не уйдет.