Предан(н)ая (СИ) - Катс Натали. Страница 10

— Юленька, — объятия вдруг разомкнулись, а голос вдруг стал холодным, — если тебе неприятно, то я не буду настаивать, ты можешь идти. Я не насильник, девочка…

— Нет, — Юлька помотала головой и всхлипнула, продолжая сидеть на коленях Сергея Николаевича, и чувствуя, что ей снова хочется, чтобы он стал теплым, — мне не неприятно… мне страшно… я еще… никогда… ни с кем…

— Юлька, — тихо рассмеялся Сергей Николаевич, и снова обнял ее, — так ты еще девочка?

Она отчаянно закивала и спрятала вспыхнувшее от стыда лицо на его груди.

— Дурочка, — он прижал ее сильнее и зашептал на ухо, обжигая жарким дыханием и прикосновением губ, — какая ж ты у меня дурочка…

От этих добрых слов Юлька не выдержала и разрыдалась. А Сергей Николаевич, все так же прижимал ее к себе и, поглаживая по спине большой теплой и ласковой ладонью, ждал, когда она успокоится. Но его эта доброта и нежность словно прорвали плотину тех эмоций, что терзали Юльку все эти неудачные две недели. И Юлька никак не могла перестать плакать.

Глава 14.

Успокаивалась Юлька с большим трудом, все же ей пришлось за это время вынести немало бед и принять совсем нелегкие решения. Но Сергей Николаевич не торопил ее, он все так же прижимал тонкое девичье тело к себе и поглаживал большой теплой ладонью по спине.

И Юлька согревалась в его объятиях, ей было хорошо. Удивительно, думала она, шмыгая носом и уткнувшись в такое очень быстро ставшее родным плечо Сергея Николаевича, она сейчас понимает, что сделала такой шаг, за который бы ее осудили не только соседи в поселке, но и родители. Но никакого стыда или омерзения к себе она не чувствовала, хотя еще два часа назад, когда она вышла из Светкиной квартиры с намерением продать свое тело с наибольшей выгодой, ощущение противной липкой грязи просто не давало дышать.

— Все успокоилась? — с улыбкой спросил Сергей Николаевич и слегка отстранился.

— Да, — пролепетала Юлька, все так же старательно пряча заплаканное лицо.

— Молодец. Иди в комнату отдыха и умойся, а потом в отдел кадров, оформляться. Ты же принесла с собой документы?

Юлька закивала, нехотя соскальзывая с его коленей. И, шмыгая носом, отправилась в комнату отдыха, дверь которой притаилась в углу кабинета. И когда она уже схватилась за ручку двери, ее догнал тихий голос Сергея Николаевича:

— Юленька, помни, я не насильник. И ничего не бойся.

Она коротко кивнула и несмело улыбнулась. А когда вошла в комнату отдыха, то сразу поняла, с какой целью была сказана эта фраза. И что это за комната отдыха.

Почти половину этой комнаты занимала огромная роскошная кровать с тонкими металлическими стойками по углам и легкими шифоновым балдахином, скрадывающим очертания. Кроме кровати, в углу комнаты стояло большое кожаное кресло и низким журнальным столиком перед ним, и непонятная металлическая конструкция, похожая на спортивный уголок. За входной дверью, оказавшейся в самом углу комнаты так, чтобы при входе или выходе никто ничего не смог увидеть, высился огромный шкаф-купе с зеркальными дверцами, в которых отражалась постель.

Здесь… Это будет происходить здесь… в носу снова защипало… Но Юлька мотнула головой и решительно прошла в ванную комнату. Сергей Николаевич сказал, чтобы она не боялась. И она не будет бояться. Ей, кажется, несмотря ни на что, он очень хороший человек. И просто шикарный мужчина. И ей понравилось сидеть у него на коленях и прижиматься к такому сильному и горячему телу, чувствовать его крепкие и такие надежные объятия… Она улыбнулась и, мельком оглядев комнату, прошла в ванную.

Юлька плеснула в лицо холодной водой, и улыбнулась своему отражению. Все будет хорошо. Она сделала правильный шаг.

Сергей Николаевич уже сидел за столом и изучал какие-то документы, когда она вышла из комнаты отдыха. Он улыбнулся ей, и поманил к себе, похлопывая по коленке, словно показывая, где ее место. Юлька смущенно улыбнулась и осторожно присела на колени босса. А он обнял и коснулся губ легким поцелуем со вкусом черного кофе.

— Ты очень красивая, Юленька. И я рад, что ты больше меня не боишься. Ведь не боишься? — Сергей Николаевич улыбнулся и подмигнул Юльке.

Это была так задорно и весело, что она не смогла сдержать улыбки. И ответила:

— Нет, Сергей Николаевич, не боюсь, — а потом подумала и добавила, — почти… все же мне немного страшно.

— Юленька, — он захохотал, запрокидывая голову, — какая же ты смешная. В тебе совершенно нет ни хитрости, и наигранного кокетства. И мне это безумно нравится. Давай, девочка, иди в отдел кадров, оформляйся. Марью Ивановну я уже предупредил, что ты придешь. А потом зайди ко мне. Сходим, пообедаем вместе. Хорошо?

— Хорошо… — Юлька встала и вышла из кабинета. Хотя, если честно, ей ужасно хотелось остаться там… с ним…

— Привет, — Маришка встретила Юльку широкой улыбкой, — ты молодец, что вернулась. Он очень хороший. И как начальник, и как любовник. Если бы не замужество, то я б никогда не уволилась. Ведь, согласись, остаться здесь работать было бы нечестно по отношению к моему мужу, — она засмеялась и продолжила, — ты, главное, не теряйся. Сергей нежадный, он и подарки дарит, и деньгами помогает по необходимости. Только не наглей. Часто не проси… И, кстати, самый лучший момент для просьбы после минета. Он любит, когда все проглатываешь, и потом всегда такой добрый…

От этих откровений Юльке стало мерзко. Тошнота подкатила к горлу и она, пробормотав слова извинения, сбежала из приемной… Фу… какая гадость… Нет… она ничего такого делать не будет… И Маришка эта… фу… проститутка… как можно так спокойно говорить об этом?

В отделе кадров улыбчивая Марья Ивановна забрала Юлькины документы, чтобы сделать копии, и дала изучать трудовой договор.

Юлька внимательно изучила документ, прежде чем подписать. И когда дошла до суммы заработной платы, удивленно спросила:

— Простите, но ведь Сергей Николаевич озвучивал мне совершенно другую сумму? Здесь же почти в два раза меньше!

— Все верно, — с улыбкой ответила Марья Ивановна, — но и некоторые ваши обязанности здесь не прописаны…

От этих слов Юлька вспыхнула и побагровела от стыда.

— Юля, — рассмеялась кадровичка, — вам не стоит так реагировать. Поверьте, практически у каждого из нас есть обязанности, за которые нам стыдно и за которые нам доплачивают дополнительно. У вас они такие. Ничего особенного. Более того, скажу по секрету, на вашем месте мечтает оказаться добрая половина женского населения города. И безо всякой доплаты.

Юлька криво улыбнулась. Без денег бы и она не отказалась. Но… за деньги это совсем другой коленкор.

Глава 15.

Дальше читать, а особенно вникать в написанное стало гораздо труднее. И Юлька медленно продиралась сквозь официальные формулировки, плохо понимая о чем, вообще, идет речь. Документ пришлось перечитывать дважды. Но Марья Ивановна не торопила ее и спокойно отвечала на уточняющие вопросы. Наконец все было изучено, и Юлька подписала трудовой договор, сжигая за собой мосты.

Дрожащими руками она отдала документы Марье Ивановне. Горло перехватил очередной спазм, и говорить было трудно.

— Юля, — сочувственно посмотрела на нее Марья Ивановна, — может вам валерьянки накапать? Вы так переживаете… не стоит. Это всего лишь работа. Обычная. Но высокооплачиваемая. Тем более, вы извините, я изучила вашу анкету, вы ведь не местная, а, значит, вам нужно самой устраиваться и пробиваться в этой жизни. Без чьей либо помощи. Верно?

Юлька смогла только кивнуть, чувствуя, как из глаз снова заструились слезы.

— И если вам интересно мое мнение, — Марья Ивановна накапала капельки из темного пузыречка и, плеснув воды, вручила стакан Юльке, — то я скажу, что это, конечно, не самый лучший путь, но и не самый худший. Если честно. Уж поверьте, я здесь всякого повидала. Вы сейчас ступили на очень шаткую ступеньку. Но только от вас зависит, куда приведет эта лестница: вверх или вниз. Просто помните об этом.

Юлька, одним глотком проглотив терпко пахнущую жидкость, закивала и прошептала ответ: