Предан(н)ая (СИ) - Катс Натали. Страница 12

— Юлька, они просто видят новое лицо. И не зажимайся так. Будь приветлива со всеми, это тоже входит в твои обязанности. Секретарь — это практически лицо руководства компании. Именно нас первыми видят все те люди, которые приходят к директору. И, поверь, иногда так встречаются очень-очень важные люди. Эх… если бы не мой Гошенька, окрутила бы я олигарха…

Гошенька — Маришкин будущий муж, работал обычным таксистом. Но Маришка говорила о нем с таким восторгом, с такой любовью… Они познакомились на 23 февраля. Он подвез Маришку с корпоратива, она тогда она поссорилась с Сергеем и сбежала из узкого круга особо приближенных лиц. И Гоша просто поразил ее контрастом с теми людьми, от которых она сбежала. И две недели назад предложил ей руку и сердце.

Маришка могла рассказывать про Гошеньку еще больше, чем про постельные игры, но эти истории Юлька слушала с удовольствием. Чужая любовь завораживала. Она видела, как меняется Маришкино лицо, когда он начинала говорить про своего жениха. И даже немного завидовала. Вот бы и ей так же… влюбиться и быть любимой… А особенно если это будет Сергей Николаевич… Сергей… Сережа… И Юлька прикусила губу. Сердечко екнуло, когда она впервые назвала директора просто по имени. Пока про себя, но все впереди. И Юльке уже не было так страшно.

Глава 17.

К концу рабочего дня Юлька с непривычки немного устала, стала клевать носом и даже, кажется, задремала на диванчике для посетителей. Все же бессонная ночь давала о себе знать. Но когда из кабинета вышел жизнерадостно улыбающийся Сергей Николаевич, мгновенно вскинулась и улыбнулась.

— Юленька, — он присел рядом, обнял, не стесняясь Маришки, и зашептал на ушко, — мой риелтор уже нашел тебе квартирку. Совсем рядом с офисом, минут 10 ходьбы. Тебе понравится… и я помогу тебе переехать. А потом мы пойдем на ужин. С поцелуями… ты обещала…

Дыхание Сергея Николаевича опаляло не только сверхчувствительную кожу, но и душу. У Юльки даже губы зачесались в предвкушении поцелуев. И сердце заныло от обиды, когда Сергей Николаевич встал, размыкая объятия.

Они попрощались с Маришкой и поехали в Светкину квартиру за вещами. Юлька улыбалась так, что не могла свести губы вместе ни на минуту. И даже говорить было не удобно из-за расползающихся в улыбке губ.

Юлька влетела к Сетке, полыхая румянцем, всю дорогу Сергей Николаевич бросал на нее такие взгляды, от которых становилось невыносимо жарко. Светка была удивлена столь стремительными переменами в Юлькиных планах, но промолчала. Юлька уже взрослая, сама знает, что делает. Хорошо, что сумки уже были готовы, и подруги быстро забросили их в машину.

Светка цепко оглядела Сергея Николаевича, который вышел, чтобы открыть багажник, и нахмурилась. Он ей совершенно не понравился, слишком уж взрослый он был по сравнению с Юлькой. Все же ее подруга чересчур легкомысленна, наивна и доверчива. Сама Светка ни за что бы не стала связываться с таким мужчиной. Но Юлька просто сияла от счастья…

Квартирка оказалась небольшой, но очень красивой и аккуратной. С приличной мебелью и полностью готовой к проживанию. Там даже нашлись фужеры, чтобы отметить новоселье шампанским, за которым Сергей Николаевич заскочил в магазин. Кроме шампанского он приволок целый пакет продуктов, чтобы она могла позавтракать… Такая забота умилила ее до слез, и Юлька, украдкой вытерла уголки глаз. Какой же он, ко всему прочему, хороший. Заботливый. И, вообще, самый лучший…

Ужинали они снова в ресторанчике, а потом долго целовались в машине перед Юлькином домом.

— Сережа, — она впервые обратила к нему по имени и на ты и это немного смущало, — может поднимешься…

— Юленька, — жарко прошептал он прямо в губы, — нет… тогда я не сдержусь, а я обещал тебе сегодня только поцелуи… вот смотри, — он внезапно прижал Юлькину ладонь к паху, — как я хочу тебя…

Юлька вспыхнула, всей ладонью ощущая мощь его желания. И впервые в жизни прикосновение чужому телу в таком интимном месте, не вызвало отвращение. Скорее наоборот, напряженная плоть будоражила, заставляя тяжело дышать и тянуться за поцелуем… еще… и еще… и убирать ладонь не хотелось, хотелось почувствовать ответное прикосновение там, где сейчас густыми и тяжелыми каплями собиралось собственное горячее желание.

Расстались они с большим трудом. И то, благоразумным оказался именно Сергей Николаевич, потому что, когда летняя ночная прохлада ворвалась в машину через открытую дверь, Юлька с удивлением поняла, что сидит у него на коленях, с задранной до подбородка футболкой…

— Юлька, ты такая красивая и желанная… я так тебя хочу… и если ты сейчас не уйдешь, — шептал он, касаясь губами бесстыдно торчащего соска, — то я за себя не отвечаю…

Юлька покраснела, неловко слезла с колен Сергея Николаевича и опустила вниз задранную футболку… Уходить не хотелось. Но и того, что могло случиться прямо сейчас, тоже не хотелось. Она наклонилась и, чмокнув Сергея Николаевича в губы, прошептала:

— Мне, правда, лучше пойти домой. Пока… это был лучший вечер в моей жизни…

— Пока, Юленька… и в моей тоже, — ответил он и, схватив за руку, притянул к себе и впился коротким, жестким и немного болезненным поцелуем, — до завтра, Юленька…

— До завтра, — Юлька улыбалась распухшими губами.

Она вбежала в подъезд и прижалась спиной к закрывшейся металлической двери, которая приятно холодила разгоряченное тело. Как же хорошо… Какой же он хороший… Юлька провела кончиком пальца по губам и рассмеялась. Еще никогда в жизни она не отдавалась поцелуям с такой страстью… И даже, когда его губы касались обнаженной груди, это не казалось чем-то стыдным и неправильным. Наоборот, безумно хотелось повторить это как можно быстрее.

Прохладный душ немного успокоил Юльку, и усталость навалилась липким комом. Все же почти двое суток без сна… Уже уплывая в сон, Юлька вдруг вспомнила, что не позвонила родителям. И они завтра придут встречать ее с поезда… Дотянувшись до телефона, практически с закрытыми глазами набрала смс-ку, что все изменилось, она нашла работу и остается в городе. Дождавшись сигнала, что сообщение ушло адресату, Юлька окончательно провалилась в сон, так и не выпустив телефон из рук.

Всю ночь ей снились яркие и такие реальные сны про то, как они с Сережей гуляют по городу, взявшись за руки и целуясь в каждом мало-мальски укромном уголке. А случайные прохожие улыбаются и говорят, глядя на них: «Ах, какая красивая пара!» А они смеются от счастья и бегут по невидимой лестнице в небо, к солнцу.

Глава 18.

Первое утро в своей собственной квартире было прекрасным. Юлька, напевая от счастья, собиралась на работу. Вчера Сережа обещал, что заберет ее по дороге, и она торопилась, чтобы успеть до его приезда.

Телефон радостно пиликнул, и на экране высветилось сообщение. Сергей Николаевич прислал ей картинку с милым котенком и пожеланием доброго утра. Юлька нахмурилась и быстро переименовала Сергея Николаевича в Сережу. И поставила рядом сердечко. Машинально. И только потом, когда положила телефон, поняла, что сделала. И уже было потянулась, чтобы стереть легкомысленный смайлик, но… только счастливо рассмеялась и погладила пальцем ярко-красное сердце рядом с его именем. Пусть будет. Это ничего не значит. Просто смайлик.

Наскоро перекусив, она помыла кружку и села ждать звонка. Окна, к сожалению, выходили на улицу, а не во двор, а то бы можно было бы увидеть, как он подъезжает, встретить его уже внизу.

Снова запиликал телефон, пришло сообщение о том, что Сережа приехал, и Юлька, улыбнувшись своему отражению, выскочила из квартиры.

Сережа ждал ее, сидя в машине, и когда Юлька открыла дверь, улыбаясь, поприветствовал:

— Доброе утро, Юленька…

— Доброе утро, — Юлька вдруг растерялась, не зная как его назвать. Просто по имени или по имени отчеству. Вчера-то вечером официальное обращение было неуместно, а вот сегодня…

— Поцелуешь? — подмигнул он, приобняв ее за плечи.

— Да, — засияла Юлька и потянулась за поцелуем.

Целовались они долго. И как-то так вышло, что Юлькина рука снова оказалась прижатой к паху Сережи, где снова ощущался внушительный бугор его естества. И Юльке нравилось это ощущение. Приятно было осознавать свою власть над этим красавчиком. И она, словно невзначай провела рукой по напряженной плоти, с удовольствием услышав протяжный сон Сережи.