Контра (СИ) - Гавряев Виталий Витальевич. Страница 30

"Добро, — ответил Александр, поняв, что просто так стоять, изображая растерянность, не стоит, — веди меня Пётр, показывай, где находится нужный кабинет. Я, в своих хоромах, пока плохо ориентируюсь".

И то верно, в здании усадьбы, с непривычки, было не мудрено заблудиться. Хотя бы потому, что у предыдущего хозяина этого имения, в его доме, было сразу два кабинета. И в каком из них нужно было общаться с командирами гайдуков, было неясно. Вот и пришлось использовать старшего десятника как поводыря. Так что, в скором времени, Александр стоял на пороге штабной комнаты и повторно за этот день, осматривал её. На сей раз, граф делал это осознано, оценивая спартанскую простоту меблировки этого помещения. Возле окон, точнее у простенка между ними, на котором висел большой, ростовой портрет императора, стоял добротный, стол. По правую сторону от входа, возвышалась махина стеллажа для документов, а напротив его, длинная скамья. Саша не сдержал улыбку, и было от чего, представив, как здесь восседают ряженые гайдуки, он подумал: "Ну, прямо боярская дума, как в фильме "Иван Васильевич, меняет профессию". Легко представить, как сидят мои архаровцы, в своих папахах, да задумчиво морды кривят, лбы морщат, грандиозную думу думают".

Не успел Александр освоиться на единственном кресле — хозяйском, как в дверь громко постучали.

— Да-да, войдите.

— Вызывали, Александр Юрьевич? — Заглядывая, поинтересовался зычным голосом молодой гайдук, и выжидающе посмотрел на графа своими глубоко посаженными, маленькими, серыми глазами.

— Вызывал, заходи.

— Так я не один пришёл.

— Значит оба и заходите.

— Слушаюсь. Слушаюсь. — прозвучал двухголосный ответ.

В дверь, важно вошли оба холопа, и больше не говоря ни слова, направились к скамье, возле которой уже стоял Пётр. Также неспешно, но уже все трое десятников, с важным видом уселись на скамейку. Александр, снова еле сдержал улыбку, у него вновь возникла неуместная ассоциация с просмотренной когда-то кинокомедией.

— Тут это, — почти сразу поднялся худощавый, высокий холоп, посмотрев на графа с лёгким, дерзким прищуром, — давеча прискакал наш дозорный, говорит, что к нам в усадьбу, ещё три телеги движутся, со скарбом и людьми, не местные. Будут здесь минут через десять, пятнадцать.

— Добро, мы успеем пообщаться. Вот решим самый главный вопрос и пойдём их встречать. А коли не уложимся в это время, так приказчик всех распределит. Это мои холопы, они привезли из столицы моё имущество и Аким, давно должен был приготовиться к их встрече.

— Так какой вопрос будем решать, барин?

— Ходят слухи, что вы и есть те тати, кто не даёт житья всей округе. Сидеть! — строго гаркнул Александр, предотвратив попытку всей троицы вскочить и продолжил, говорить с нажимом. — Я говорю, что ходят слухи. А так как отныне вы мои люди, то я желаю сам во всём разобраться. Поэтому и пожелал общаться с вами без посторонних ушей. Если есть за вами какая-то вина, скажите мне о ней сейчас. Никого не выдам и не накажу. Но сделаю это с одним условием, что ничего подобного больше не повторится. Если на вас возводят напраслину, то высказывайте ваши соображения по этому поводу. После чего, будем вместе решать все наши проблемы.

— Барин, да как вы могли на нас так подумать? — весьма обиженно возмутился молодой гайдук, но, на сей раз, не вставая с места.

— А я, сейчас, никак не думаю. Мне просто необходимо во всём разобраться самому и вы, все трое, поможете мне это сделать.

— А во всех наших грешках каяться? — тихо поинтересовался Пётр, испытующе посмотрев на графа. — Или можно выборочно?

— Зачем во всех? Кайтесь только о тех своих делишках, за которые могут прийти представители сыскной полиции и потребовать с меня ответ.

— Так таковых, за нами нет. Самое большое, что мы себе позволяем из шалостей, это зажать в уголке какую-либо девку, но не портим её. А так, попугать немного. Ну, ещё можем "огреть" плёткой не особо расторопного землепашца. Но здесь, только для пользы дела.

— Ещё, ходим в пару деревень соседней усадьбы, — безразличным тоном дополнил рассказ Петра молодой десятник, — развлекаемся там немного, душу отводим.

— А это что за дела? Чего вы там забыли?

— Так она, под казённым управлением. Прошло много лет, как её забрали у прежних хозяев, за долги, так сказать.

— И что с того?

— Так тамошние крестьяне, живут без призора, в полном разорении. Да только они-то, не лодыри какие-то, копошатся по хозяйству, да в земле копаются, в поте лица, так сказать. Да только казённые управляющие, только и появляются, чтоб грабить селян, причём самым бесстыжим образом. Голодно у наших соседей, а уйти с земли, они никак не могут. Вот мы, когда направляемся к ним, берём не только самогон, но и побольше продуктов. Там, у нас, так уж получилось, у всех, что-то вроде невенчанной семьи образовалось. У нас, там, есть соложницы, вот мы их и подкармливаем, заодно всю ейную родню. Не позволяем так сказать, в зиму умереть.

— Тут ещё это, — вклинился в разговор, десятник, смотревший на всех с постоянным лёгким прищуром, — у нас при усадьбе, живёт с пару десятков девчонок и мальчишек, от трёх, до пятнадцати лет отроду. Мы всех их, оттуда привезли, конечно же, с согласия родителей, спасали таким образом от голодной смерти. Не извольте беспокоиться, барин, записи в церковной книге на них выправлены, у наших-то крестьян, их детки малые тоже мрут, кто от хвори разной, кто от собственной неосторожности. Вот мы этим и пользуемся. Наш батюшка Серафим в курсе этих дел, вроде как не одобряет, но если очень попросим, отпевает дитятко, а нигде этого не фиксирует. Вот как-то так.

— За это, я вас ругать не буду, даже наоборот…, однако меня волнует один, самый главный вопрос: "Что за шайка завелась в нашей округе?"

— Так знаем мы про неё. Их логово находится неподалёку от заброшенной соседской усадьбы. Вот тока тут такое дело, барин, трогать их никак нельзя.

— Это ещё почему?

— Мы уже сталкивались с этими татями, да чуть не "обожглись". Было это через год после смерти старого барина, мы случайно поймали пятерых ватажников, когда они, пьяными, пришли пошалить в нашу деревеньку, Юрьевку. Двоих порешили во время схватки, а троих выживших, стало быть пленили. Развели подальше друг от друга, да поспрошали маленько. Кто они такие? Чьими будут? Да какого рожна они у нас забыли? Вот мы и узнали. Что их шайка пришла в эти земли не так давно. Атаманом у них, стало быть, некто Куприян Шестипалый. А вот один из них поведал, что посадил их на эти земли, некий высокий полицейский чин. Да наказал им, чтоб сами они, сильно не разбойничали, жили тихо, неприметно. За это, он, время от времени, через доверенных людей, будет им верные дела "подбрасывать". Остальные тати, ничего по этому делу стало быть не ведали. После чего, мы их всех того, прирезали, — заметив на лице Александра нарастающее недоумение, гайдук пояснил, — ну не отпускать же их. Они после такой встречи с нами, точно своих товарищей приведут, для мести.

— Даже так.

— Конечно, Александр Юрьевич. Они, в набеги, ходят подальше от своей берлоги. А вот последние, громкое смертоубийство с грабежом кареты, они совершили возле наших земель. Видимо поэтому, на нас все и думают. Одно счастье, если так можно сказать, у нас, давно нет никаких припасов пороха, а там, люди говорят, стреляли. И сделали дюже много выстрелов.

— И ещё, — подал голос Пётр, дополняя рассказ молодого десятника, — незадолго до того, как напали на почтовую карету, к татям приезжали двое весьма солидных господ. Мы хоть их шайку не трогаем, но наблюдаем издали, по возможности — для своего же спокойствия. И постоянные наши патрули, разъезжают по вашим владениям, именно из-за этих охламонов. Ни дай бог, они решат снова на нашей земле повеселиться, так мы их сабельками и встретим.

Беседа затянулась ещё на пару часов. А далее, ничего важного сказано так и не было. Александр интуитивно чувствовал, что его гайдуки смотрят на него немного насторожено, с небольшой опаской. Не доверяют, поэтому и рассказывают только то, что, по их мнению, утаить от нового барина невозможно. Впрочем, в первый день своего знакомства с этими людьми, ничего другого он и не ожидал. Поэтому, пообещав подумать над тем, как в случае необходимости доказать их непричастность к бандитской шайке, потребовал чтоб и они помогли ему. Со своей стороны, они должны озаботиться тем, чтоб сыск не нашёл не единой вещицы, при помощи которой их можно связать с татями. Он так и сказал: "Обыщите всю усадьбу, переройте все поляны, где заметите чужаков. Но не позвольте разбойному люду, подкинуть нам какую-либо улику. Она может быть как пустым сундучком, кошелём, пистолем, так и окровавленным ножом или ещё чем либо". — Впрочем. Саша был уверен, если это будет необходимо, то коррумпированный страж правопорядка, сам принесёт нужную вещицу и во время обыска, "совершенно случайно найдёт её". Такова правда жизни и никуда от неё не денешься.