Искажение: выбор судьбы (СИ) - Ром Александра. Страница 56

— Юкари химе-сама. — Мужчина пропустил меня вперед и, заложив руки за спину, последовал за мной.

Мы шли молча по вечернему саду. Сгущались сумерки. С неба на землю взирала огромная полная луна в кроваво-красном ореоле. Ветер тихо шевелил листву. А мне вдруг стало грустно, и вспомнился другой вечер, триста веков спустя. Как же все перевернулось с ног на голову.

— Я скучал по тебе, Юля.

— Я тоже очень скучала по тебе…, и по Мураду.

— Вы в последнее время сблизились с ним. Меня сильно злит это.

— С Мурадом мы всегда были близки. Помнишь, как в детстве изводила тебя? Как подбросила пиявок в постель?

— Потом я весь день ходил раздутый как фонарь.

— Угу. У тебя оказалась аллергия на этих склизких тварей. Тогда мне сильно попало и от деда и от твоего отца. Только твоя мама не ругалась. Но я все равно испугалась за тебя, и мне было ужасно стыдно.

— Я не об этом, — Хаято остановился и, сомкнув пальцы на моем предплечье, развернул к себе лицом, — я ревную тебя к лучшему другу. Ты поселилась в моей голове. В моем сердце. Я постоянно думаю о тебе. Я грежу тобой во сне и наяву. Мне невыносимы эти чувства. Я хотел бы их вырвать. Но не могу. И я вижу лишь один способ предотвратить эту мучительную агонию. Стань моей женой.

— Хаято отпусти меня. Ты делаешь мне больно. — Я говорила бесстрастным тоном, а в душе бушевала буря. — Завтра я покину дворец. Мы больше никогда не встретимся. И ты забудешь меня.

— Ты хочешь бросить меня как она? Не позволю. Я объявлю о помолвке сегодня.

— Хаято-но о дзи возьмите себя в руки. Я не приму ваше предложение. Не в этой оскорбительной форме. Вы герой сегодняшнего дня, так ведите себя соответственно. На вас смотрят ваши подданные.

К нам по дорожке как раз приближались двое мужчин, они смотрели на нас с нескрываемым любопытством. Хаято отступил от меня, и как ни в чем не бывало, пошел дальше. Я разгладила несуществующие складки на платье и, выдерживая дистанцию, последовала за мужчиной. Возле дверей зала я замешкалась, пропуская двух разодетых в пух и прах дам, и Хаято улучив момент, склонился ко мне и едва слышно прошептал:

— Ты не спрячешься от меня в этот раз. Я найду тебя даже в другом мире.

Я сочувственно ему улыбнулась, подмывало сказать какую-нибудь гадость, но благоразумно промолчала. Хаято довел меня до стола и вежливо откланявшись, оставил одну. Слуга в бело-синей парадной одежде с серебристой вышивкой в виде дракона свернувшегося кольцом на отвороте рубашки предусмотрительно отодвинул для меня стул. Гости оживленно разговаривали. В левой части стола раздался веселый раскатистый смех. Справа от меня седовласый мужчина укоризненно покачал головой, и аккуратно приподняв длинный рукав, налил себе в чашку вина из узкого кувшина. Слева юная девушка, широко открыв глаза, изумленно слушала молодого мужчину. Он яростно жестикулировал, видимо рассказывал о схватке храброго принца и жертвенного зверя. Весь этот шум и показная радость утомляли, я несколько раз зевнула, прикрывая рот тыльной стороной ладони.

— Скучаете Юкари химе-сама, — рядом сел Мурад, — скоро начнется представление артистов. В этом году распорядитель обещал устроить грандиозное представление.

— А можно как-нибудь сбежать, не привлекая внимания? Если честно я устала и навряд ли выдержу здесь больше двух часов.

— Увы, пока не получится. А вот когда все пойдут запускать фонари, можно будет незаметно уйти, не нарушая этикета.

— Спасибо. Хоть какая-то обнадеживающая информация. — Я кисло улыбнулась. — Надеюсь, запуск фонарей запланирован не на рассвете?

— Император не настолько жесток к своим гостям. — Мурад весело подмигнув, засмеялся.

Внезапно все стихли. На возвышении возле трона показался Кого тэнно. Он одарил всех присутствующих пронзительным взглядом и, взойдя на трон, царственно кивнул. Начался праздничный ужин. Выступали музыканты, услаждая слух знатных гостей и придворных. Затем, стройные как молодые деревца, танцовщицы виртуозно исполнили танец мечей. Я даже перестала зевать и с восторгом следила за эффектным зрелищем. А после начался самый настоящий поединок на мечах. Я как завороженная следила за смертельным и в тоже время прекрасным танцем между Хаято и его соперником. Участники сражались до первой крови. В этот вечер Хаято вышел бесспорным победителем не получив ни единой раны в пяти поединках. Больше никто не осмелился оспаривать у принца право на победу. Девушка в алых одеждах принесла на круглом подносе серебристый, зубчатый венец. Император самолично возложил его на голову сына. Затем выступали актеры. Перед гостями разыграли символичную сценку победы дракона над огромным белым тигром. У меня разболелась голова, а от усталости закрывались глаза. Наконец объявили о запуске фонарей и фейерверка. Мурад незаметно вывел меня в сад подальше от разгоряченных гостей и проводил до комнаты. Он неукоснительно и безупречно соблюдал правила церемониала и молча, поклонившись, развернулся, чтобы уйти.

— Мурад, — я робко окликнула его, — сегодня на рассвете я покину дворец. Конол заберет меня в свой дом.

— Я могу навещать тебя? — Друг смотрел на меня печальными глазами.

— Да. Мне нужна твоя помощь. Помнишь, как Конол обучал меня использовать силу? — Мужчина утвердительно кивнул. — Я вернулась из-за этого. И еще, только ты сможешь отправить меня обратно в будущее.

— Я сделаю все, что в моих силах.

— Мурад, постой. Прошу не говори Хаято где я.

Переодевшись в мужское платье и вытащив из прически шпильки и заколки, я легла в кровать. Но так и не смогла заснуть. С первыми лучами солнца я стояла на берегу озера и любовалась как необузданный поток воды, падает с головокружительной высоты. Конол бесшумно подошел сзади.

— Водная стихия притягательна. В ней, как и в любой стихии скрыта жизненная энергия — источник нашей силы. Без нее нас бы не существовало. Ты готова Эйре?

Я посмотрела на деда и улыбнулась. Воздух заискрился, и мы покинули дворец императора Кого. Я больше не увижу ни императора, ни его подданных, через восемь лет остров Кай уйдет под воду. А еще через год император Рюэйдзей откажется от власти и дом Сэйрю канет в лету. Странные ощущения. Знаешь, что будет, но повлиять на ход истории не можешь. И это понимание заставляет сердце обливаться кровью, а душу раздирает на части от боли. Но будущее любимых людей я не в силах изменить, как и свое. И одна надежда, что настоящее еще подвластно тебе.

Две с половиной недели пронеслись со скоростью света. Каждый мой день был расписан по часам. Конол гонял меня от зари до заката. А ночью снилась бабушка, которая вкладывала в меня знания, передававшиеся в сидхе Ану от матери к дочери. Я научилась контролировать потоки энергии внутри себя и преобразовывать их в живую материю с помощью, которой могла создавать защитные барьеры или оружие, правда, в последнем случае получалось не все так гладко. Как только я представляла, что энергетические кинжалы пронзают живую плоть, то они сразу распадались. Конол объяснял это тем, что энергия жизни, заложенная в моей крови как единственная ценность, таким образом, отторгает все, что связанно с убийством живого существа. У Мурада в отличие от меня подобной проблемы не существовало. В нем соседствовала энергия жизни и смерти, что позволяло использовать обе силы. Конол опасался, что когда-нибудь темная сторона возобладает над светлой. Я тогда не выдержала и сказала, что через триста лет такого точно не произойдет. Мурад часто приходил и наблюдал за моими мучениями, то есть учениями. Иногда принимал участие и даже помогал с первыми занятиями. Он впитывал излишки эмоций, и тогда у меня получалось контролировать потоки. Со временем я смогла самостоятельно входить в состояние транса, а самое главное у меня получилось выходить из него без помощи Конола.

К концу второй недели я полностью вернула воспоминания о бабушке и древнем ритуале. Теперь я без труда вливала энергию жизни в контуры круга и энергию стихий в знаки расположенные по сторонам света. Мое обучение подходило к концу. Все чаще я волновалась, и появлялись всякие навязчивые мысли. А если ничего не получится? А если я не справлюсь и не смогу запечатать проклятие деда? В один из таких дней, когда я металась между а если бы да кабы, ко мне подошел Конол.