Белее снега, слаще сахара... (СИ) - Лакомка Ната. Страница 20
- Не шуми, - проворчал он, потирая ладонью макушку и тяжело поднимаясь на ноги. – Сейчас сюда полгорода сбежится… Подними шапку, уйдем поскорее…
Я схватила шапку и подставила ему плечо, чтобы оперся. Его немного пошатывало, но ноги он переставлял бодро, так что когда из окон стали выглядывать горожане, спрашивая друг у друга, что произошло, мы уже миновали освещенный фонарями участок улицы и спрятались в переулке.
- Вам нужно к врачу, - волновалась я. – Металлической палкой по голове – это не шутки!
- Ничего, живой ведь, - вяло ответил король, - голова целая. Уходим потихоньку, пока меня тут не застукали… Ты же не хочешь, чтобы про твоего короля говорили, что он по ночам бродит под чужими окнами.
- И целуется с простолюдинками! – не выдержала я. – Ну и свинья же вы, ваше величество!
- А-а, - простонал он, - не говори слишком громко, голова и так раскалывается.
- Вам надо холодный компресс на макушку и розгами по мягкому месту, - сказала я в сердцах. – Сейчас же идемте в замок. Я не хочу оказаться в компании с трупом короля!
- Не окажешься, - заверил он меня. – У меня голова крепкая. Но какой же невезучий день…
- Потому что надо сидеть в замке, с невестами, - огрызнулась я, выводя его из переулка, - а не шпионить за порядочными девицами!
- А может, это ты виновата? – он приобнял меня, делая вид, что нуждается в поддержке, чтобы идти. – Ведьма из Пряничного домика тоже хотела всех извести.
- Не говорите глупостей, - перебила я его. – Ведьма из Пряничного домика совсем не такая, как о ней рассказывают.
- Как же, как же, - протянул он. – Она заманивала наивных мальчиков к себе, завлекая колдовской белой птицей, прикармливала пряниками, а потом съедала их сердца. Сердцеедка.
- Э! Попрошу! Все было совсем не так! Она искала тишины и покоя, чтобы поразмышлять над рецептом нуги из миндаля и фисташек, а тут ворвался какой-то невоспитанный юнец…
- Которого она заперла в нужнике, - подхватил король.
- В чулане, - не согласилась я. – Но только потому, что юнец был буйный и вел себя…
- Да, вел он себя не по-рыцарски, но у него были причины.
- Никаких причин, извиняющих вашу грубость, нет и не будет! – я начала горячиться.
Но мы уже подошли к кондитерской лавке, и препирательства пришлсь оставить. Я помогла королю подняться по ступеням, проводила в свою комнату и уложила в постель, сняв с него полушубок и стащив сапоги. Потом принесла бинты и таз со снегом, и осмотрела голову короля внимательнее и при светильнике.
- Шишка будет хорошая, - подытожила я, закончив осмотр. – Вам повезло, что шапка на вас была не по аристократическому фасону. Иначе точно шишкой не отделались бы. Но зато корона теперь не свалится.
- Вот язвочка, - пробормотал он.
- Сделаю вам компресс и отправлю кого-нибудь из соседей в замок, - я завернула в ткань две пригоршни снега, завязала концы узлом и положила грелку-холодилку на макушку королю. – Надо сообщить ее высочеству, где вы и что с вами случилось.
- Не надо, - быстро ответил он, прижимая платок со снегом к макушке и морщась. – Не беспокой Гретель. Жив-здоров, всего-то получил украшение в виде шишки. Два украшения. Затылком я, кстати, тоже неслабо грохнулся. Но это – ерунда, ничего страшного не случилось.
- Но могло! – дала я волю голосу. – Как можно быть таким легкомысленным, ваше величество!
- Мейери, - позвал он, и глаза его заблестели.
- Что?.. – спросила я, сразу позабыв о нотациях.
Господи, ну зачем мужчине такие красивые глаза? Ему сошли бы и попроще. А так – смотришь в них и как будто летишь по ночному небу, в окружении звезд.
- Но ты оценила?.. – он горделиво приосанился, удерживая на макушке снежный компресс.
- Что? – повторила я почти испуганно.
- Как – что, - он опять поморщился. – Целоваться я умею, не отрицай.
- О-о! – только и произнесла, спрятав лицо в ладонях.
- Что значит – «о-о»? – спросил король недовольно.
- Нашли, чем хвалиться, - я решительно встала и завернула в другой платок новую порцию снега. – Тем что развратничали десять лет.
- Э! Попрошу! – запротестовал он, совсем как я недавно. – У королей, между прочим, это врожденный талант.
- Развратничать? – уточнила я.
- Любить, - поправил он с достоинством.
- Ой, оставьте, - отмахнулась я.
- Тогда я просто был слишком уставшим.
- Несомненно, - я поменяла ему компресс и задумчиво сложила руки на груди. – Что же мне с вами делать? Придется найти возчика, чтобы отвезти вас в замок. Пешком я вас никуда не отпущу.
- Зачем мне куда-то идти? – он вольготно вытянулся на моей постели. – Мне и тут хорошо. До утра меня никто не хватится.
- А утром начнется переполох, - подхватила я. – Двести невест придут в ужас, что жених пропал, ее высочество Маргрет объявит всекоролевский розыск, не зная, что вы преспокойно храпите в кондитерской лавке.
- Между прочим, я не храплю, - он поманил меня пальцем, и я подошла, закатив глаза.
- Что вы себе воображаете… - начала я, но он взял меня за руку и крепко сжал мои пальцы.
- Позволь остаться у тебя до утра, - сказал король тихо, притягивая меня к себе медленно, но настойчиво. – Знаешь, мне никогда не было так спокойно, как в твоем чулане. И нигде я не чувствовал себя в большей безопасности, чем в твоем доме. Вернее – рядом с тобой.
- Какое вранье, - сказала я, не зная – плакать или смеяться, вырваться или в ответ взять его за руку. – Просидел три дня в плену у ведьмы, а сегодня получил железной палкой по макушке. И спокоен?
- Как орешек в скорлупе, - подтвердил он и широко улыбнулся.
Умел, значит, улыбаться! Не только хмыкать и кривить презрительно губы. Я смотрела в синие глаза, и рука сама потянулась дернуть короля за непослушный вихор.
- Гензель как был мальчишкой, так и остался, - поругала я его. – Почему таких легкомысленных типов допускают до королевского трона?
- Я вовсе не легкомысленный, - он прижал мою ладонь к своей щеке. – Но обрадовался, как мальчишка, когда нашел тебя. Столько лет поиска и ожидания…
- Вдвойне легкомысленно. И то, как ты повел себя на площади – это было глупо. Ты должен был подумать обо мне. А если бы я была уже замужем? С выводком детей?
- Моего прадеда это не остановило, - ухмыльнулся он так самодовольно, что я не выдержала и убрала руку, хотя касаться его щеки было невероятно приятно. – Что такое? – король удивленно поднял брови. – Мой прадед увел жену у своего соседа.
- Только я – не Прекрасная Ленеке, – мне было неловко за то, что я чуть не растаяла от его слов и его взглядов.
- Ну да, - согласился он. – Она была блондинкой с синими глазами. Но я бы не пожалел за тебя и двойного веса золота, драгоценных камней и жемчуга. И жизнь бы свою отдал в придачу.
- Оставьте свою жизнь себе, ваше величество! – ответила я притворно-сердито, хотя была смущена и взволнована его словами. – И прекратите говорить глупости.
- Это не глупости, Мейери, я… - начал король и осекся.
- Именно – глупости, - горячо сказала я. – Если вам лучше, пойду найду возчика…
- А почему так пахнет дымом? – король отбросил платок со снегом и сел на постели. – Ты не чувствуешь запах дыма?
21.
- Нет, не чувствую, - я растерянно принюхалась. – Какой дым? Печь протоплена, жаровню я принесла сюда.
Король вскочил с постели быстрее, чем я успела его остановить, и бросил на стол платок со снегом. Его величество распахнул двери моей спальни, и в комнату ворвались удушливые клубы черного дыма.
- Печь протоплена?! – король захлопнул двери, задыхаясь от кашля. – Да там внизу все полыхает!
- Как?! – я бросилась к выходу, но его величество меня остановил, схватив поперек туловища.
- Куда бежишь? – он оттащил меня к окну. – Лезем через окно и зовем пожарных.
- Через окно? Второй этаж! – завопила я в панике. – А там, внизу, марципаны и мука!..