Разрушай и подчиняй (ЛП) - Винтерс Пэппер. Страница 31

— Подними их.

Я откинулась на матрас и расположила руки над собой. Килл пересел выше, его твердый член оказался в сантиметре от моего рта. Мужчина был великолепен — длинноволосый бунтарь, с русалкой, загадочно улыбающейся на его ноге.

Я дышала прямо на его боксеры, пока мое сердце сжималось. Я могла разглядывать его идеальное тело весь день и хотеть еще. Я хотела лизнуть его прекрасно сформированную V-образную мышцу таза. Я хотела проследовать поцелуями по каждой выступающей мышце пресса и внутренней стороны бедер.

Как же сильно он себе отказывал, связав меня. Прикосновение было величайшим ощущением, которым человек мог наслаждаться, — оно лучше, чем секс. Прикосновение может быть каким угодно, от утешающего до вдохновляющего. Но идти по жизни, не будучи обласканным другим? Мое сердце болело за Килла.

— Ты никогда не позволяешь к себе прикасаться?

Я шептала, пока он застегивал второе запястье, заблокировав распорку по центру. Напряжение распространилось по моим плечам. Сейчас это было приятно, но я знала, что скоро это перейдет в боль. Он затянул так крепко, что не осталось места, чтобы подвинуться или вывернуться.

— Нет, — отрезал Килл. — Хватит болтать. — Он встал с кровати и снова исчез.

Вернувшись через миг, в руках он принес золотой галстук.

Он, очевидно, не собирался использовать его, чтобы меня связать, видя, что я и так скованна. Мои глаза. Он хотел завязать мои глаза.

Паника растеклась по венам от мысли о том, что снова погружусь в темноту.

— Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, и вот как это должно быть. Ты ко мне не прикасаешься. Ты меня не видишь. Ты берешь то, что я даю тебе и не просишь о большем.

— Я позволю тебе связать меня, но я не хочу быть с завязанными глазами.

Килл усмехнулся, проведя по моей щеке шершавыми пальцами.

— Все еще думаешь, что имеешь власть, чтобы сказать «нет». — Склонившись надо мной, он прошептал мне прямо в ухо: — Я произвел неверное впечатление на тебя. Ты не можешь меня просить ни о чем. Ты подчиняешься мне и молишь Бога, чтобы угодить мне. Ты здесь только потому, что я этого захотел… но на моих условиях. Понятно?

Он лжет не только мне, но и себе. Да, я была связана и буду трахаться по его правилам. Но только потому, что я поцеловала его. Только потому, что я захотела этого.

Мое сердце забилось сильнее при мысли об этом мужчине, который так глубоко погряз в отрицании. Он не мог даже себе признаться в том, что встретил женщину, которая могла повлиять на него так же, как его Мертвая Девушка? Как и то, что я на нее похожа? Я отличалась от его прошлого. Я отличалась от своего прошлого. То, что происходило, было между нами, именно так — между НАМИ — не между призраками и воспоминаниями.

Если ему нужно верить в эти выдумки, я подыграю.

Я должна сделать так, чтобы он оставил меня. Я не возражала играть по его правилам и выполнять приказы.

Кивнув, я прошептала:

— Ладно. Я сделаю, как ты хочешь.

Удивление вспыхнуло в его глазах, сопровождаемое тлеющей страстью.

— Чертовски верное решение.

Быстро передвигаясь, он наклонился и прижал галстук к моим глазам. Его пальцы были нежными, когда он завязал галстук на затылке, закрыв мягкий свет в спальне. Мгновенно все остальные мои чувства вышли из строя.

Мои ресницы были ограничены в движении, и я проглотила зарождающуюся панику, когда он затянул узел на затылке. Я вздрогнула, когда он случайно потянул меня за волосы.

— Зачем? — я задыхалась. Лишившись зрения, мое тело стало фокусом сосредоточения. Мои груди вдруг налились и потяжелели, между ног стало очень влажно. Мое сердце мчалось вскачь, пока дыхание замедлилось в попытке самосохранения.

— Ты знаешь зачем.

Я знаю зачем. Я просто не думаю, что это было его причиной.

Кончики пальцев пробежались вниз по моему животу, ниже пупка спускаясь по моим мышцам к сердцевине.

Я натянула манжеты, пальцы на ногах сжались от избытка ощущений. Я горела от его прикосновений и вздрагивала, если он этого не делал. Я хотела быть использованной.

— Темнота, слепота. Все усиливается. Ты чувствуешь меня? — его дыхание скользило по моей коже, заставляя меня трепетать и превращая в животное, требующее большего.

— Да, — простонала я, когда его прикосновения перешли к кружевам моих трусиков, лаская как никогда нежно мой клитор. Я выгнулась на кровати, когда его касания превратились в щекотание, следующее по внутренней части моего бедра к колену.

— Ты полностью сосредоточена на мне. Я вижу, как ты намокла сквозь твое белье. Я чувствую аромат твоего желания.

Я ощутила, как кровать прогнулась под его тяжестью.

— Твои чувства максимально обострены. Ты будешь хотеть меня еще больше. Ты чувствуешь все, что я делаю, в десятки раз сильнее. Будешь отрицать?

Я извивалась под его прикосновениями на моих трусиках.

— Нет. Это правда.

— Может, я помогу тебе вспомнить, — прошептал он напротив моего рта. Я выгнулась, ища его губы. Отчаяние наполнило мой разум умопомрачительным поцелуем.

Но он исчез.

— Я знаю, что ты чувствуешь, лишившись зрения. Я знаю панику от того, что твои чувства перевозбудились. — Его голос был гипнотизирующим и опасным, опьяняющим, толкающим глубже в свое заклинание. — Каждый запах, каждое движение, каждый звук. Ты не можешь контролировать их.

Я извивалась под ним, мои пальцы сжимались и разжимались, от жажды прикоснуться к нему и заставить его страдать так же, как и я.

Все, что он говорил, было правдой. Я чувствовала запах возбуждения и его уникальный запах соленого океана и кожи.

Я была счастлива от того, что он не читает мои мысли, потому что ему вряд ли понравится то, что он заставляет меня почувствовать.

Близость.

Завязав мне глаза, Килл призвал мое тело вытянуться и соединиться с его. Чтобы я делала выводы, основываясь только на прикосновениях и инстинктах. Он заставил мой разум сбросить те оковы, которые я прежде не была готова снять.

Чувство того, что я знаю его. Его узнаваемый запах и тело настолько давили на меня, что я не могла этого вынести.

Я нервно облизнула губы и прошептала:

— Пожалуйста, прекрати меня мучить.

Он усмехнулся.

— Я не мучаю тебя. Я даже не касаюсь тебя. Ты сама делаешь это с собой. Ты сама становишься влажной. Ты жаждешь того, чего я тебе даже не обещал.

Я застонала от разочарования.

— Тогда прикоснись ко мне. Возьми меня. Сделай что-нибудь!

— Успокой свое дыхание. Расслабься, — прошептал он прямо в ухо. Я сжала челюсти, когда его пальцы поддели мои трусики и потянули их вниз. Я задрожала, когда он освободил мои ноги, кровать раскачивалась, пока он возился со своими боксерами.

Каким-то образом я знала, что он обнажен. Какая-то часть меня знала, это без касаний. Я также знала, что он навис надо мной со своим горячим, твердым членом, в ожидании моей мольбы.

— Кто ты? — спросил он, разрушая нарастающее ожидание.

Вопрос отправил меня обратно, вихрем вернув во тьму беспамятства. Вместо того, чтобы ответить ему, я прошептала:

— Я, возможно, именно тот человек, который нужен, чтобы спасти твою жизнь.

Килл отодвинулся, отсутствие его теплого тела было очевидно, из-за прохлады на моих сосках.

— С чего ты взяла, что мне нужно хреново спасение?

Все его тело вибрировало отвращением, расшатывая кровать.

Действуй осторожнее. Не дави. Не сейчас. Пока нет.

— Я не знаю. Но ты знаешь.

Я выгнулась в постели, когда он внезапно приподнял меня за бедра. Мои ноги прижались к его бедрам, и он приблизил член к моему входу, меня никогда не брали так раньше.

Не то чтобы я помнила.

Странно было чувствовать его только там, где это было необходимо. Я хотела, чтобы он придавил меня своим весом. Я хотела, чтобы наслаждение охватило его галопом скачущее сердце, когда он овладеет мной. А так, все что я чувствовала, это его эрекция и полная скованность моих бедер.

Я хотела коснуться его. Всем нужны прикосновения. Всем нужно обниматься снова и снова. Мои руки изнывали от желания вытрясти из него часть тревоги.