Ловкач. Часть 1 (СИ) - Бон Рита. Страница 150

Вода в чёртовом озере была ледяная, мигом свело зубы и захотелось выбежать на берег; настроение у всех было ни к чёрту. Эспер не ждал от теста ничего выдающегося, плоские шутки тренера не повышали градус настроения. После увиденного вчера он не мог думать ни о чём другом, даже не пытался сосредоточиться на задании, всё равно бесполезно.

Судьями на заплыве выступили тренеры мужской и женской сборной. Оба облюбовали место на деревянном причале, где устроились в плетёных креслах и откуда надзирали за своими «подопытными», постоянно подшучивая и травя друг другу байки. Мистер Солсбури сам пил с кем-то в баре до глубокой ночи, но при этом выглядел раздражающе самодовольным. Миссис Маквулф была сегодня в приподнятом настроении, её взрывной хохот был слышен даже с середины озера.

Как и ожидалось, они все провалили промежуточный тест. Необходимо было доплыть на время до установленных на воде ограничителей. Поначалу вид связанных между собой пластиковых бутылок стал причиной всеобщего веселья, но тренер быстро остудил их. Им предстояло провести в ледяной воде почти час. К концу заплыва у берега собралась толпа зрителей, что бесило больше всего.

После озера все разошлись по своим номерам, чтобы принять душ и переодеться ко второму завтраку. Промёрзший до костей Эспер дрожал всю дорогу. Тренер пообещал, что если кто из них заболеет, то сразу же отправится домой и может даже не заикаться о Чемпионате.

Эспер первым влетел в душ и тут же рванул на себя дверцу, не пуская Марло, ломящегося следом. В кабинке выставил самую высокую температуру воды, которую способно было вынести его тело. Наскоро привёл себя в порядок. Скоро у них общий сбор, но на этот раз хотя бы будут кормить.

Пока сосед был в ванной комнате, Эспер быстро выложил на кровать свой рюкзак и сунул в него плотный пакет, в который аккуратно завернул содержимое. В рюкзак также перекочевал планшет — тренер был скор на расправу и запросто мог отобрать тот, что было бы сродни катастрофе: Эспер слал сообщения подписчикам, следящим за обновлениями на его канале, делился новостями, выкладывал фото, смотрел кино и видео с чужих заплывов.

В поисках нормальных шмоток заметался по номеру. В итоге оделся так, чтобы не походить на малолетку: выбрал простые джинсы с футболкой в стиле «кэжуал»; слегка закатал рукава, ему нравилось, как играл цвет загара. И в качестве последнего штриха — подхватил с тумбочки солнцезащитные очки. Он как раз закончил с приготовлениями и проверил время, когда вышел Марло, обвязывая полотенце вокруг пояса. Эспер поймал себя на мысли, что его мало интересуют «прелести» соседа. Как вообще можно спать с тем, кто на спор ест собачью еду? Максимум, что могло его волновать — насколько отличаются их успехи в плавании. Он мог замечать классные тела у других парней, высокий рост, развитую мускулатуру, но его не привлекал секс с кем-то из них.

Тренер велел собраться в кафе у ненавистного озера, где их уже поджидал шикарный стол. На этот раз все набросились на еду, словно голодали с того момента, как прибыли в лагерь. Все повелись на то, что тренеры сами оплатили им обед.

Марло, который мучился животом ещё с завтрака, пришёл позже остальных. И только Эспер хотел подколоть его тем, что кто-то не умеет пить, как увидел побелевшее перекошенное лицо приятеля. Тот влетел в кафе, размахивая руками и подавая какие-то сигналы, которые естественное не понял никто.

— Тренер… — было первое, что понял Эспер. Марло с трудом отдышался и, согнувшись пополам, упёрся ладонью в колено. Он переводил дыхание, одну руку парень вытянул перед собой и тряс ею, то ли говоря им бежать, то ли прятаться. — Тренер отобрал мой телефон! — наконец выдохнул он.

— Вот дерьмо! Попадос! — за столом началось массовое оживление: кто пытался придумать, куда спрятать телефон, кто в ужасе смотрел на Марло.

— Он сейчас у вас у всех отберёт мобильники! Он сказал, это наказание, и отдаст он их только в Лондоне! Он сейчас был в нашем номере… — Марло встретился с Эспером глазами, и тот раскрыл рот в беззвучном крике — не зря забрал планшет с собой, как чувствовал ведь! — …обыскивал всё! А я был в туалете, я же не знал! Он забрал мои наушники!

Сердце чуть не вылетело из груди. Он не мог лишиться телефона сейчас, пока Райвен не уехал! Как же они будут договариваться о встречах?!

Через окно, расположенное в дальней стене помещения, Эспер заметил, как мистер Солсбури направляется к дверям кафе, и первым вскочил на ноги. Все были так шокированы новостью, что на Эспера никто не обратил внимания.

— Ну, я пошёл! Увидимся на тренировке!

Эспер схватил свой рюкзак и бросился к распахнутому настежь окну. Перемахнув через подоконник, он выскочил во двор ровно в тот момент, когда мистер Солсбури открыл дверь в кафе.

Галопом, словно за ним гнался сам тренер, Эспер проскочил дощатую набережную, громко топоча ногами, пронёсся через территорию отеля, по лестнице взбежал на этаж Райвена и промчался по коридору, затормозив только перед самым номером. Перевёл дух и сбросил со спины рюкзак. На весу расстегнул молнию, после чего с шуршанием вытащил пакет.

Накануне в «восточной» лавочке он купил Райвену в подарок набор сухофруктов. Мужчина не был поклонником сладкого, вроде конфет или пирожных, в основном из-за того, что в состав входило молоко, сливки и тому подобное, и просто потому что предпочитал мясо. Но Эспер точно знал, что ему может понравиться: по уже имевшимся у него данным музы любили натуральные сладости вроде мёда, фруктов и ягод. В огромной коробке было ассорти из двенадцати видов сухофруктов, уложенных до того красиво, что он не смог пройти мимо. Они были настолько свежими, что пахли даже через упаковку.

Оставив пакет с коробкой под дверью номера Райвена, Эспер спустился в холл, где устроился в одном из кресел и стянул со столика спортивную газету. Минут пять он просто читал, дожидаясь сигнала телефона.

— Я выхожу, — прислал короткое аудиосообщение Райвен.

Как только тот появился, Эспер тут же жадно окинул его взглядом. Внешний вид мужчины не сильно отличался от его собственного, за исключением напоясной кожаной сумки. Они сразу направились в ту часть курорта, где обычно было малолюдно. Монопод был с собой: вчера во время прогулки на машине Эспер почти не фотографировал, зато сегодня решил наверстать упущенное. Прогуливаясь вдоль воды по деревянному причалу, через лодочную станцию, они обогнули одно из озёр со стороны лесопарка. Слова лились потоком: он без перерыва болтал о том, что произошло за время их расставания: о вчерашней вечеринке, о заплыве на озере, — жалея, что они с Райвеном не могут просто пойти туда и поплавать вдвоём; о наказании, об остальном, но не проронил ни слова о Доуси и Аманде.

Неудачу на тесте захотелось обернуть в шутку, и тут Райвен вспомнил своё появление в первый день в компании, заставив его истерически смеяться полдороги. Для нового директора были приготовлены лучшие апартаменты в отеле «Феномен», только мужчина скрыл свою личность, желая устроить проверку всему персоналу. Райвен прибыл на место на день раньше и сыграл роль недовольного клиента отеля, от души поиздевавшись над сотрудниками.

Эспер купил рожок у мороженщика с тремя шариками мороженого — съел бы больше, но те бы просто не поместились; в какой-то момент Райвен взял его под локоть, дыхание тут же перехватило. Эспер ощущал тепло от плеча спутника, подстраиваясь под его шаг. В «аэромаксах» он казался значительно выше ростом; поглядывая на Райвена сверху вниз, он счастливо улыбался, не в состоянии сдержать восторга. Скажи ему кто месяц назад, что всё будет так, он бы не поверил.

Райвен рассказывал про свою жизнь заграницей. Впрочем, не касаясь в разговоре подопечных, или «контрактников», как иногда он их называл. В Италии, Греции, Франции, Венеции, Египте, Турции, Словении — во всех тех местах, где Эспер хотел побывать. В средние века он попал в Британию, где пробыл значительное время. Вторую Мировую Райвен провёл в Америке, после её окончания вернулся в послевоенную Англию, где окончательно изжил американский акцент. Мужчина много путешествовал в те периоды жизни, когда не был связан договором. Райвен посетовал на то, что сейчас стал вести малоподвижный образ жизни, чем насмешил его. Мо мнению Райвена выходило, что больше пятидесяти лет, проведённых на одной земле, — это малоподвижный образ жизни.