Точка (СИ) - Кокоулин Андрей Алексеевич. Страница 76

— Уроды, высосали все пиво, — недовольно сказал он, напрочь игнорируя Искина. — Что за кислятину принес вчера Шмеллинг?

— Кажется, какой-то рислинг. Я не запомнил название.

Каспар, морщась, присел рядом с приятелем.

— Шмеллинга в этом рислинге следует утопить, — сказал он, почесал грудь и откинулся на диванную спинку. — А это что за чудик?

Бесцветными глазами он посмотрел на Искина.

— Я к Грегану, — сказал Искин.

— Хочет выкупить девчонку, — сбив пепел с сигареты на пол, поделился информацией Тимо.

— Хм. А какую? — обозначил интерес Каспар.

Он тоже обзавелся сигаретой, выловив ее из кармана кителя.

— Кати, — сказал Искин.

Каспар фыркнул.

— У нас их три!

Для верности он показал три пальца. Искин сухо улыбнулся.

— Мне нужно одну.

— Это понятно. Мы распродажами не занимаемся, чтобы, значит, две Кати впридачу. И насколько ты богат?

Искин пожал плечами. Он обнаружил вдруг, что ему хочется убить этих парней. Сделать так, чтобы их не было. Чтобы они не ходили, не дышали, не курили, не почесывали грудь и не блевали от рислинга. Впрочем, он вполне примирился бы с тем, чтобы они сидели напротив. Но — мертвые.

Он вздрогнул, когда мальчики принялись крутить магнитонную спираль в левом предплечье. Видимо, посчитали, что одной на всех будет недостаточно. Бог знает, сколько еще будущих мертвецов находится в здании.

— У меня есть сбережения, — сказал Искин, отыгрывая роль.

Каспар прикурил.

— И чем эта Кати тебя так зацепила? — спросил он. — Рассказала душещипательную историю? Или прыгала на тебе в постели, как до этого не прыгал никто и никогда?

Разве это человек? — подумал Искин, глядя Каспару в бесцветные глаза. Это существо. Двуногое, прямоходящее, возможно, обладающее зачатками разума. Самое жуткое, что оно считает себя вправе распоряжаться чужими жизнями.

— Рассказала историю.

— Я так и думал! — Каспар ткнул кулаком в бицепс приятеля.

— Эй! — возмутился Тимо.

— Я же любя, — сказал Каспар. — Ты тоже можешь мне двинуть. Только не со всей силы, не изображай Зигфрида.

Он выставил свое плечо, чтобы принять удар.

— Я не Зигфрид, — буркнул Тимо.

— Так что за история? — придвинулся вперед Каспар, когда никаких действий от приятеля не последовало. — Наверное, о том, как она сбежала из Фольдланда, как пряталась от хайматшутц и полиции, как лишилась матери и отца…

— Почти, — сказал Искин.

— Не, так не интересно, — скривился Каспар, — должны же быть…

— Эй! — раздался вдруг окрик сверху. — Кого вы ко мне привели?

Искин поднял голову.

Эмиль Греган оказался мужчиной лет тридцати. С красивого и жестокого лица смотрели цепкие и холодные глаза. Нос с горбинкой, тонкие, вздернутые вверх усики и короткий шрам на подбородке. Аристократ, подавшийся в лесные разбойники. Обедневший дворянин, решивший поправить дела на пиратской шхуне. Одет Греган был в штаны на подтяжках и светлую, закатанную в рукавах рубашку. Крепкие, волосатые руки сжимали деревянный брусок перил.

— Этот господин, — повернулся к лестнице Тимо, — хочет выкупить у нас девчонку, Эмиль.

— Да? — приподнял бровь Греган. — А я думаю, что дело совсем не в этом.

Искин неотрывно смотрел в его лицо.

— А в чем? — спросил Каспар.

Греган раздумчиво склонил голову.

— Думаю, дело в мести.

— Осторожнее с ним, ребята, — выступил из тени «плакатный» блондин и, спустившись на несколько ступенек, направил на Искина пистолет. — Эмиль узнал его.

— Ух ты! — заулыбался Каспар.

Тимо привстал.

— И кто он?

— Обыщите его, — приказал Греган.

Искин не пошевелился. Его поставили на ноги и ощупали в четыре руки, нашли «вальтер» и «браунинг» Аннет-Лилиан, портмоне, визитку, деньги. Все это переместилось на край стола. Затем с него сдернули плащ.

— М-да, — спускаясь вслед за своим подчиненным, Греган с усмешкой оценил мятый и грязный, простреленный костюм Искина, — из какой задницы ты вылез, мужик?

Он встал у стойки. Каспар показал ему на «вальтер» и «браунинг». Греган кивнул. Из портмоне тем временем была изъята идентификационная карточка.

— Леммер Искин, — прочитал Каспар.

— Кто? — сунулся Тимо.

— Беженец.

— Из общежития на Гроэке, — пояснил Греган и обратился к блондину: — Уве, приставь пистолет нашему гостю к затылку. Дернется — стреляй.

— Хорошо, Эмиль.

Искин почувствовал, как ствол оружия уперся в череп.

— Поговорим? — подступил Греган.

— Это ты? — спросил Искин.

— Я — это я, — улыбнулся Греган. — А ты зачем пришел?

— Посмотреть на тебя.

— Смотри. У меня, говорят, фотографическая память. Я Стеф сразу срисовал, хотя ты и навертел на нее одежды с какого-то мальчишки. Тут уж, извини, мужик, упустить ее я не мог. Дело техники и организации, знаешь ли.

— Это был ты, — сказал Искин.

Греган оглянулся на своих ребят.

— Если честно, это были мы с Каспаром. Ну, если ты про общежитие. У вас там, кстати, проходной двор. За пять марок хоть весь хаймвер проводи. Но женщины попадаются соблазнительные. Думаешь, стоит заняться этим местом?

— Значит, ты.

— Я!

— Девчонку…

У Искина свело челюсти. Мальчики внутри дали понять, что по его желанию легко сместят голову с линии стрельбы, качнут тело. А дальше — две разряда, кратковременно усиленные мышцы и костяшки пальцев, «вальтер» на столе.

Тише, тише.

— У меня не было к ней никаких чувств, — сказал Греган, кривляясь. — Возможно, у тебя были чувства. Но меня она, понимаешь ли, выставила посмешищем перед моими парнями и девчонками, которых я содержу. Все здесь слушаются меня. Но Стеф почему-то решила, что она особенная. Согласись, спустить это было никак нельзя.

— Разве она была твоей собственностью? — спросил Искин.

— Мужик! — воскликнул Греган. — Оглянись! Весь мир делится на собственников и их собственность. Просто люди рядят это в красивые слова. Но смысл под словами всегда будет один: есть те, которые обладают силой и властью, и те, которые им подчиняются. Ты ведь тоже хотел ей владеть?

— Нет, — сказал Искин, — мы хотели с ней поехать к морю.

— Ну, извини.

Греган пожал плечами.

— Мне уже стрелять? — спросил Уве.

Рука у блондина затекла, и обрез дула ерошил Искину волосы на затылке.

— Ну не здесь же! — сказал Греган, наклоняясь за зажигалкой. — Надо что ли вывезти его куда-нибудь.

Сейчас, сказал Искин мальчикам.

На какое-то время он отдал им управление собой и наблюдал за происходящим, словно зритель. Юниты резко дернули тело вправо и назад так, что рука блондина с пистолетом выскочила над левым плечом.

Боумм! Пуля ушла в стену. От выстрела заложило ухо, и кинофильм вышел почти немой. Старая школа. Левой ногой — по низкому столу, чтобы кромка столешницы врезалась в берцовые кости Каспара и Тимо. Тимо, как самому опасному, разряд из правой руки. Стол кувыркается, парня отбрасывает на диван. Каспар с беззвучным воплем летит к стойке. Греган роняет зажигалку и, кажется, челюсть. Погоди, доберемся и до тебя.

Разряд из левой руки — исполнительному Уве. Спираль в ней отлажена не до конца, и блондин получает лишь треть от намеченного. Но мальчики придерживают его руку, и плечо выходит из сустава. Уве за спиной садится на пол кричащим мешком. Пистолет из его пальцев (Искин видит, что это компактная «беретта») падает в подставленную ладонь. Все происходит настолько быстро, что, кажется, никто ничего не успевает понять.

Финал фильма следующий: Искин с «береттой», Каспар и Уве — на полу, Тимо без сознания крючится на диване, Греган так и не разогнулся.

— Су…

Кто нанес хлесткий удар пистолетом по скуле свежеиспеченного шарфюрера, мальчики или он сам, Искин так и не понял. Видимо, желание было обоюдным. Греган, захлебнувшись словами, упал на одно колено. Скула налилась красным.

— Вставай, — сказал ему Искин.

В груди кололо. В голове звенело. Пальцы казались ледышками. Искин спрятал все это за широкой улыбкой. Нечего кому-то видеть, с каким трудом ему далось это представление.