Выстрел на поражение (СИ) - Снежная Александра. Страница 35

Я смотрела на Стэнфорда и спрашивала себя: «Что ты делаешь, Шарлотта?»

Только ответа на собственный вопрос у меня не было. Я не понимала, какой бес в меня вселялся в присутствии этого мужчины и куда испарялся мой разум. Я ведь только что вывалила на Стэнфорда свою жуткую обиду и злость на весь род мужской, отыгрываясь на нем за всех тех, кто грязными ботинками потоптался по моему сердцу.

Заслуживал ли он этого?

Нет, конечно.

Просто он одним своим появлением сломал мой логично выстроенный маленький мир, и теперь я стояла на его обломках, растерянная, беспомощная, не знающая, как жить дальше.

До Стэнфорда все было невероятно понятно и просто: была работа, где меня считали профессионалом; был дом, хранящий мои тайны и любимые «Брайаны»; и был клуб, в котором я отдыхала телом и душой.

Как-то неожиданно ничего не осталось. Вместо должности тэйдора — рядовой офицер подразделения, регулярно вляпывающийся в какие-то нелепые ситуации; вместо тихого дома — наполненный чужими людьми стрэйнджер; вместо спокойного отдыха в клубе — адреналиновые гонки.

Кто я? Может мне кто-нибудь ответить? Почему я больше не чувствую себя Шарлоттой Ривз, у которой была единственная цель в жизни — найти убийц отца, и которая давно смирилась с тем, что проживет эту самую жизнь одна, ведь ей никто не нужен?

Но рядом со Стэнфордом во мне просыпались запретные желания — те, что я давно похоронила в глубинах своей души, не позволяя себе даже думать о них. Просто Бог одним взглядом ободрал мою толстую, годами наращиваемую шкуру до костей, оставив голой и беззащитной. Эта душевная обнаженность — моя фобия. Мне страшно до ледяных мурашек открыть перед кем-то свою душу. Я не хочу, чтобы в нее снова плюнули. Больше никому не позволю. И мне так удобно в тех масках, которые я ношу, ведь все они не настоящие — не живые, а неживому так сложно причинить боль.

— Так что скажешь, Шо? — голос Стэнфорда снова пробил выстроенную моим разумом стену, сломав ее ко всем чертям.

— Что ты от меня хочешь? — устало спросила я, уже жалея о том, что пришла в клуб, что повела себя как дура, и о том, что позвала сюда Стэнфорда.

Я делала одну глупость за другой. Боже, останови меня, пожалуйста.

— Я насчет игры, — обезоруживающе улыбнулся Просто Бог. — Раз уж ты здесь… Сыграем? Все равно у тебя кроме меня здесь соперников нет.

Я невольно усмехнулась и покачала головой:

— Ох, ты и самоуверенный.

— Какой есть, — пожал плечами Стэнфорд. — Так и ты тоже высоко нос задираешь. Или наврала, что сумеешь меня запросто уделать?

— Может, и не запросто, — фыркнула я, — но думаю, что сумею.

Стэнфорд высоко приподнял брови, красноречиво ожидая от меня дальнейшего развития событий, и я сдалась:

— Какую игру ты предлагаешь?

— Работаем в паре. Стреляем по беспорядочно появляющимся мишеням одновременно. Засчитывается только попадание в яблочко. Кто первый промазал — тот и проиграл, — сверкнул белозубой улыбкой мужчина, вызвав у меня обреченный вздох.

— Ладно. Пойдем договариваться с администрацией об отдельном павильоне.

— Провокации в ходе игры разрешаются, — лукаво, как шкодливый мальчишка, прищурился Стэнфорд.

— Какие еще провокации? — остановилась я.

— Словесные, — весело подмигнул мне мужчина.

Вот же хитрый жук, и на что я опять по дурости своей подписалась?

За аренду зала мы со Стэнфордом заплатили поровну, как он ни упирался. Мне казалось, что это правильно, и так я Просто Богу ничего не буду должна. Обычная игра на равных паях и условиях.

Как же наивно с моей стороны было думать, что слово «обычно» применимо к Стэнли Стэнфорду. Наверное, в этом мужчине нет ничего заурядного и привычного. Стоило ему выйти из раздевалки одетым в камуфляж, с «Брайаном» в руке, и светло мне улыбнуться, как сердце подпрыгнуло куда-то к горлу, а потом со звоном упало вниз. Он был для меня притягательным, как пламя, а я, словно глупый мотылек, летела на его свет, даже не понимая, что заживо сгораю.

— Один-ноль, — весело сообщил он, разглядывая меня откровенно нецеломудренным взглядом. — Ты специально всякую фигню на себя натягиваешь, чтобы у мужиков мозг еще до стрельб отключался?

Браво. Он первый, кто догадался. Ну ведь как есть — Просто Бог.

Мой виртуальный костюм один-в-один повторял тот снайперский, что был сейчас надет под голограммой на реальной Шарлотте: черный, гладкий, обтекаемый, подчеркивающий каждый изгиб моего тела и расстегивающийся одним плавным движением бегунка от горловины до левой щиколотки. Чистая провокация, как и те платья, в которых я всегда «вышивала» в клубе перед спаррингами. Нормальный снайперский прием — сбить противника с толку, вывести из равновесия, рассредоточить его внимание. Они ведь все были мужчинами, ну если не брать во внимание ориентацию Хоупа. И реакция на полураздетую женщину у них была совершенно правильная.

И потом, когда они видели меня перед боем в облегающем трико, реакция тоже была правильная — такая, какую я и ожидала. Домысливая, что у меня под одеждой, они отвлекались от главного, а я в это время просто метко стреляла.

Стэнфорд первый, кто раскусил мою уловку, а значит, он лукавил: счет у нас теперь один-один.

— Ты же сам сказал, что провокации в ходе игры разрешаются, — отшутилась я.

— Я сказал — словесные, — уточнил Стэнфорд. — А это…

— А это говорящий вместо меня костюм, — нашлась я. — Я так красиво, как он, говорить не умею.

Мужчина бархатисто рассмеялся и согласно кивнул:

— Отмазка засчитывается. Ну, тогда не обессудь за мои провокации.

— Уже боюсь, — не удержалась, чтобы его не поддеть.

— Ты же понимаешь, о чем я думаю, когда смотрю на замочек, расстегивающий твой костюм? — низко и вкрадчиво вдруг поинтересовался он.

В груди потеплело, и я непроизвольно сглотнула.

— У тебя ведь под этой штукой нет нижнего белья, правда, Шо? — продолжил Стэнфорд.

Пульс ударил мне по вискам, дыхание сбилось, отчего захотелось лихорадочно облизать губы.

Что это он задумал?

— Добро пожаловать в игру, Шо, — услужливо пропуская меня внутрь открывшегося павильона, как ни в чем не бывало воскликнул Стэнфорд.

Да уж… кажется, я сейчас доиграюсь.

— Ты не ответила на мой вопрос, — с присущей папе Стэну дотошностью, изрек он, как только двери закрылись и прозвучал сигнал сирены.

— На какой? — мгновенно вскинув «Брайан», я поразила выскочившую из-за угла голограммную мишень в «десятку», одновременно с точным выстрелом Стэнфорда.

— Белье, — не замедлив выстрелить вместе со мной по следующей цели, пояснил этот провокатор. — На тебе есть белье?

— Есть. Трусики, — резко разворачиваясь, я всадила пулю в появившегося у нас за спиной бота под разочарованное Стэндфордское: «У-у-у».

Непонятно, что его так расстроило: наличие на мне трусов, или то, что мы с ним опять попали в цель одновременно.

— Ты всегда такой озабоченный, или это на тебя так мой костюмчик действует? — расстреливая три подряд появляющихся одна за другой мишени, отчеканила я.

— Я нормальный, — успевая выстреливать одновременно со мной, пробасил Стэнфорд. — У меня просто женщины давно не было, — огорошил меня своим откровением он. — А ты в этом тряпье — вся такая конфетка…

Не верь, Шарлотта. Это же просто треп.

— Как давно? — теперь уже я пыталась смутить мужчину, не забывая при этом метко стрелять.

— Три месяца, — в такт выстрелам сообщил Просто Бог, заставив меня резко выдохнуть. — Представляешь, какой я голодный? Зверь.

Врет, наверное. Как пить дать — врет.

Черт, а у меня мужика вообще два года не было. Печалька…

— Пред-став-ляю, — методично убирая цели, резко выплевывала я, не без удовольствия замечая, что Стэнфорд распаляется еще больше, пытаясь меня переиграть.

— Не-ет, не представляешь, детка, — продолжал не переставая болтать Стэнфорд, с ювелирной точностью поражая мишени. — Вот если бы ты мне проиграла в прошлый раз… Я бы тебе продемонстрировал всю степень своего мастерства…