Магистр! Вы, кажется, влюбились (СИ) - Огинская Купава. Страница 32

В действительности все происходило совсем не так, как мне представлялось, и я не могла отделаться от дурной мысли, что дальше будет только хуже.

Но все беспокойство испарилось, стоило только на горизонте показаться запыхавшейся травнице.

Без привычной преподавательской мантии, в простом темно-зеленом платье и кардигане крупной вязки спокойного кремового цвета, она сама походила на студентку.

И вела себя соответствующе.

— Прости меня! — с надрывом закричала Малика издалека, пугая редких прохожих.

Я и до этого не думала злиться, а уж после ее вопля и вовсе поостереглась бы.

Явление Малики задало тон дня и прогнало мои дурные мысли.

Весь день с неожиданным постоянством меня посещало ощущение, что я по магазинам хожу с ребенком. Очень самостоятельным, но порой просто невыносимым.

Мы серьезно обновили мне гардероб и основательно потратили выданное жалование. Под конец изматывающего забега по лавкам я чувствовала себя уставшей, но счастливой.

Радовалась, что зимой теперь точно не замерзну, и в особенности была довольна своей предусмотрительностью, которая заставила меня оплатить квартиру на год вперед. Это позволило мне быть чуточку беспечней.

— Все купила или что-то еще надо? — спросила Малика, при каждом шаге шурша пакетами — себя она тоже не обидела.

Я честно задумалась.

— Зимние сапоги не помешали бы.

— А я знаю, что тебе нужно! Есть одно место с просто сказочной обувью. — Малика просияла. — Стоит как крыло дракона на черном рынке, зато сносу нет.

Я зависла, сраженная ее сравнением, и не сопротивлялась, когда меня потащили вперед по мощеной дороге в сторону центра.

Путь был неблизкий, Малика осознала это почти сразу и резко сменила курс, увлекая меня в сторону остановки. Чтобы сократить получасовую прогулку до пяти минут на новомодном приспособлении — городском трамвае.

В Эсшане подобный транспорт еще не ввели, предпочитая обходиться услугами извозчиков. Да и здесь о подобном магическом приспособлении я узнала, лишь поселившись в Валграде.

Опробовать трамвай, правда, еще не успела. Вагончики сами по себе казались не очень надежными, да и пугали меня синие искры, что сыпались из-под их стального брюха при торможении.

Но сейчас беспокоила и занимала все мои мысли не скорая езда, а слова травницы.

— Но послушай, а зачем кому-то покупать крыло дракона? — спросила я, опуская менее важный вопрос: как это крыло вообще можно достать, если драконы почти неубиваемые гады. К тому же в последнее время полный оборот почти никто из драконов не делает, так как они все по большей части в городах живут, а тут и развернуться негде огромной крылатой ящерице. У частичного же драконьего оборота крыльев в принципе нет. Я это точно знала, Аттан как-то для одной драконицы амулет делал, она к нам месяц почти каждый день приходила, огонь свой в подвеску вливала. Очень разговорчивая то была драконица. Очень. — Там же сплошные кости и жилы. И шкура для выделки непригодная…

Малика закатила глаза.

— Ну хорошо, не крыло. Печень драконья. Или селезенка. Сердце, в крайнем случае… Язык! Одни Сестры знают, что полезного можно найти в огнепоклонниках. Я, как травница, вот не знаю.

— Глаза, — подсказала я. — Если драконий глаз поместить в кусок янтаря, может получиться очень сильный защитный амулет.

Под странным взглядом травницы я поспешно добавила:

— Но подобные работы, конечно, уже больше ста лет запрещены. Мы же живем в цивилизованном обществе.

— Только сами драконы об этом не знают, — проворчала она. — Иначе не устанавливали бы в своих банках такие грабительские проценты.

Я пожала плечами. Подобные проблемы меня не трогали. У меня-то и счета ни в каком банке не было. Ни в драконьем, ни в почти обанкротившемся человеческом. Для открытия счета в любом из них нужен был магический оттиск, который мне было просто страшно оставлять.

Травница, кажется, хотела что-то еще сказать, пожаловаться на драконов наверное, но подошел трамвай, и нам стало не до разговоров.

В маленький аккуратный вагончик, еще пахнущий новой кожей сидений, по трем ступенькам я поднялась, затаив дыхание, ожидая чего-то невероятного.

И испытала полное разочарование от поездки. Да, трамвай оказался быстрее конной упряжки, и при поездке в нем совсем не трясло, но окна не открывались, а внутри пахло как в свинцовых плавильнях.

Из-за всего этого случилось то, чего со мной никогда раньше еще не случалось, — меня укачало.

Из трамвая позеленевшую и несчастную меня Марика, тихо посмеиваясь, вынуждена была почти вытаскивать.

— Никогда больше… — простонала я. Хотела предупредить ее, что никогда больше не залезу в это железное чудовище, но не смогла. Казалось, скажи я еще хоть слово — и меня просто вывернет наизнанку.

— Не думала, что ты такая нежная, — усмехнулась травница и безжалостно потащила меня вперед, не дав толком даже прийти в себя. — Дыши глубоко.

И я дышала. А что еще мне оставалось?

Магазин, который Малика так желала мне показать, находился почти в самом центре, и, как в любом магазине, имеющем столь удачное расположение, цены в нем были поистине драконовы… В смысле, увидев ценник приглянувшихся мне сапожек, я сразу поняла тягу Малики к извращенным сравнениям с драконьей расчлененкой.

Раньше, конечно, я могла бы себе такое позволить. Вернее, это могли бы позволить мои родители, но теперь…

Сапожки стоили половину моего жалования, то есть почти все, что осталось. Но они казались такими удобными и красивыми, и очень подкупало то, что мастером был гном. А у этого народа любое дело в руках спорилось.

— Говоришь, сносу не будет? — спросила я у Малики.

— Я тут три года назад себе сапоги покупала. И почти четыре года назад ботиночки. До сих пор как новенькие, — подтвердила она, чуть приподняв подол платья и продемонстрировав мне носы аккуратных черных ботиночек.

И я сдалась. В конце концов, в академии обеды бесплатные, ем я не так уж и много, а если магистр не желает к чаю Ануша, то пускай сам о десертах думает. Тем более его десерты все равно вкуснее.

— Беру! – решила я, шалея от своей расточительности.

Из магазина я выходила почти бедная, но неприлично счастливая. Счастье было ярким, но, к сожалению, недолгим.

Я вывалилась на улицу, весело шурша пакетами и бережно прижимая к груди сверток со своей самой дорогой покупкой, и чуть не сбила с ног даму в дорогом платье.

Чудом успев затормозить, я выдохнула виноватое: «Простите» — и встретилась с женщиной взглядом.

Тут же возник вопрос: насколько же невезучей я должна быть, чтобы в огромном городе, третьем по величине в этом государстве, случайно на улице встретить ту, которую встречать совсем и не хотелось бы?

А сразу за вопросом появилось стыдное желание сделать вид, что я ее не узнала, и сбежать. Имени своего леди Гэдехар я не называла, виделись мы всего раз, можно сказать, мы и не знакомы совсем.

Я очень рассчитывала, что леди сейчас отвернется и продолжит свой путь. Неземная красота, что сопровождала ее этим вечером и гордо вышагивала под руку со своей возможной свекровью, попыталась ненавязчиво потянуть ее вперед.

Последствия у этого были странными.

Лицо леди осветила зловещая улыбка, быстро переплавившаяся в торжествующую, стоило только вслед за мной из магазина выскользнуть зазевавшейся Малике.

— Ой, — сказала травница, налетев на меня сзади. — Добрый вечер, леди Гэдехар, — поспешно исправилась она.

— Добрый, госпожа Эстеди, — благожелательно согласилась с ней эта хищница, одарив замершую за моим плечом девушку доброй улыбкой. После обратилась ко мне: — И замужняя госпожа…

Шокирующим оказалось осознание, что она меня все же запомнила.

— Рэйна Шад, – тихо представилась я.

— Какое вам до нее дело? — недружелюбно спросила несравненная красота.

И я сразу не без грусти осознала, что издалека Вилора Шэлс нравилась мне куда больше.

— О, дорогая. — Голос леди Гэдехар был нежным и негромким, но меня от ее тона в дрожь бросило. — Эти милые девушки могут рассказать нам, где прячется мой сын.