Страсть Волка (СИ) - Адьяр Мирослава. Страница 9
Невыносимо страшно смотреть.
Первый звук, врывающийся в глухую черноту, окутавшую мое сознание, — вибрирующее рычание. Чье-то теплое дыхание обдает щеку, я приоткрываю слипшиеся веки и сталкиваюсь нос к носу с огромным волком, который впечатывает меня взглядом в снег. Глаза у него синие-синие, совсем не звериные, полные затаенных гроз, вспыхивающих золотых искр.
Я успеваю попрощаться с жизнью еще раз, но волк только подходит ближе и облизывает мою щеку широким горячим языком.
Удивленно охнув, я пытаюсь отстраниться — но бежать некуда, да и смысла нет. Мне не тягаться в скорости с диким зверем.
— Кто ты? — лепечу тихо, а волк склоняет голову набок и смотрит пристально, изучающе.
Он чуть прижимает уши и упирается массивным лбом мне в грудь, туда, где во сне горит огнем волчий знак. Глубокое низкое урчание проходит сквозь меня, заставляет расслабиться и глянуть в сторону, где до этого колыхалось черное море.
Из снега повсюду торчат изогнутые черные сосульки — и ни одного движения.
Магия какая-то…
Снова поворачиваюсь к волку и осторожно поднимаю руку — хочу коснуться странного зверя, а он только этого и ждет: ластится, ныряет под ладонь, чуть прикрывает глаза, наслаждаясь лаской, а я не могу сдержать слез, на этот раз от облегчения. Подаюсь вперед и обхватываю мощную шею зверя, утыкаюсь лицом в густую шерсть и реву навзрыд, выплескивая все скопившееся напряжение.
Волк терпеливо ждет и щекочет дыханием волосы на макушке.
Через минуту он тихо рычит и качает головой, совсем по-человечески, указывая себе на спину.
— Что?
Еще одно требовательное движение, и волк аккуратно прихватывает зубами подол моего платья и тянет в сторону, заставляя встать. Новый кивок на спину — и я невольно съеживаюсь.
Он хочет, чтобы я на нем ехала?
“Быстрее, Нанна, — звучит в голове чужая мысль, а я охаю и прижимаю руки к вискам, — пожалуйста”.
— Х-хорошо.
Перекидываю ногу через прижавшегося к земле зверя и вскрикиваю, когда волк срывается с места и летит вперед, как выпущенная стрела. Подо мной перекатываются тугие мощные мышцы, и ледяной ветер бьет в лицо, вынуждая прильнуть к широкой спине и вцепиться в густую черную шерсть дрожащими пальцами.
“Ничего не бойся”.
Вот только как тут не бояться, если вырвавшись из одного кошмара, я могу нестись в объятия другого?
Вдруг и этот спаситель окажется новым тюремщиком?
И смогу ли я сбежать снова, оказавшись в очередной западне?
До ближайшего подобия города мы добираемся только к закату. Все это время волк мчится без устали, даже не останавливается ради минутной передышки, не позволяет мне слезть и несется, несется вперед с такой скоростью, будто снег под его лапами раскалился до красна и вот-вот испепелит кости.
Я не смею перечить, потому что кажется — зверь знает, как лучше, и не причинит мне вреда. Эта странная безоговорочная уверенность смущает и волнует меня, но пока рано о чем-то говорить. Из леса спаслась — и на том спасибо, но что теперь?
Матушка еще ни о чем не подозревает. Альгир может в любой момент заявиться к нам в поместье и забрать ее, а я никак не могу этого допустить! Нужно вернуться, любой ценой. Предупредить, спасти из лап убийцы.
Волк улавливает мои мысли, чувствует беспокойство и ведет ушами, прислушиваясь. Я не знаю, какой у него план, но не могу бросить семью, это бесчеловечно!
В лицо бьет снежная крупа, больно царапает щеку, и я прижимаюсь к загривку зверя и молюсь, чтобы мне скорее позволили сойти на твердую землю.
“Мы почти на месте, Нанна, — низкое хриплое рычание колотится в голове, а я дрожу и невольно киваю. — Скоро сможешь согреться и поесть”.
В животе предательски заурчало, а ведь я решила, что думать о еде, после всего увиденного и услышанного, никогда не смогу. Тело решает иначе, и желудок снова протяжно вибрирует; я нетерпеливо ерзаю на мощной спине волка, стараясь унять предвкушение от одной только мысли о горячем ужине.
Когда лес остается позади, я решаюсь снова посмотреть вперед и вижу высокие стены города.
По-видимому, замок Альгира не так уж и далеко от человеческого жилья, хоть в первый день я и не заметила, что здесь тоже есть люди. Дымок курился совсем с другой стороны. Вероятно все эти городки прочно связаны с Клыком и его обитателями. Кто-то же должен снабжать капитана продуктами и рабочей силой.
Это значит, что нам совсем-совсем нельзя задерживаться тут надолго!
Где, если не здесь, Альгир будет меня искать?
“Слезай, Нанна”, — волк чуть сгибает лапы и позволяет мне спуститься на землю.
Мы все еще скрыты рядом елей, и в просветах хорошо видно, что городок хоть и маленький, но на стене стоит стража, а значит — просто так войти не получится.
От страха подгибаются коленки, а в висках стучат тысячи молоточков колкой боли. Мозг работает на полную катушку, подбрасывая мне новые и новые возможности и кошмары — такие реальные, что хочется плакать от бессилия.
Вот сейчас стража заметит нас и бросится в атаку. Меня вернут капитану, обязательно вернут! И я займу место в такой же банке, в голубоватом растворе, выпотрошенная и обездушенная.
Уничтоженная.
Не слышу топтания зверя рядом и быстро оборачиваюсь.
Волка за спиной не оказывается, и я шарю взглядом по мохнатым елкам и только открываю рот, чтобы позвать своего спасителя… да так и замираю, судорожно выталкивая из горла белесые облачка пара.
Я не знаю его имени.
— Эй! — слова вылетают со свистом, и я сразу же пугливо смотрю в сторону стен города. Меня не могут заметить с такого расстояния, но все же… — Волчара, ты где?! Эй!
Может, не стоит так грубо? Волчара.
Обидится еще, бросит одну.
“Меня зовут Халлтор”.
От неожиданности подпрыгиваю на месте и позорно поскальзываюсь на притоптаном снегу. Меня ведет в сторону, но под ладонью вдруг ощущается гладкий густой мех — и я опираюсь на мощную спину зверя.
“Посмотри на меня, Нанна”, — тон у волка требовательный и властный, как у человека, привыкшего повелевать и подчинять себе, но совсем не такой отстраненно-командный, как у Альгира. Я чувствую, что ему важно, чтобы я не пряталась и не боялась.
Осторожно поворачиваюсь, все еще стараясь смотреть куда-то в сторону.
Какие все-таки красивые елки в этом лесу…
“Нанна…”
Пальцы невольно перебирают мех, и я ловлю себя на мысли, что гладить дикого зверя вот так запросто — безумно приятно.
— Как мы попадем в город?
Мне кажется, что волк очень по-человечески ведет плечами.
“Ты притворишься анималой и войдешь. Эти люди пугливые, к магии непривычные: заметив такую красавицу, верхом на волке, они подумают, что к ним сама богиня войны явилась”.
– “Анималой”? Повелителем животных? Но ведь… лишнее внимание…
“Не волнуйся, мы тщательно скроем свои следы и двинемся в путь еще до восхода. Вот посмотришь, все будет хорошо”.
Волк упирается лбом мне в поясницу и настырно толкает вперед, вынуждая сделать несколько шагов к городу.
— А если они что-нибудь спросят?!
“Доверься мне, ну!”
— Подожди, я так не могу!
Волк недовольно рычит и толкает сильнее, даже грубо, отчего коленки подламываются и я падаю в снег, сгребая ледяную колкую крупу ладонями.
“Тебе нужно туда попасть, — в голове колет и громыхает, раздраженный голос заволакивает собой все мысли, рвет их и разбрасывает по сторонам. — Тебе нужна подходящая одежда, припасы. Мы не задержимся надолго, а в этих тряпках в Таселау не выжить”.
— Ладно… ладно! — я поднимаюсь на ноги и зло зыркаю на волка. И так все на мне до последней нитки промокло и заледенело, зачем в снег еще пихать?
Зверь кивает на свою спину и припадает к земле.
— Ты расскажешь мне…
“Все, что захочешь, — мысль поспешная и раздраженная. — Но для начала мы укроемся за стеной”.
Стражник останавливает меня у самых ворот. Здоровенный детина, держащий руку на рукояти клинка и смотрящий на волка без тени страха, хотя зверь такого размера мог нагнать жути даже на самого смелого из мужчин. В светло-серых глазах — застаревшая усталость.