Альфа-ноль (СИ) - Каменистый Артем. Страница 31

- И что у нас в руках?

- Ты сам прекрасно видишь, что в руках у нас вёдра с кисляком. Пошли, пока Караси и правда не устали нас ждать. Кстати, ты не врал, когда говорил, что хорошо видишь в темноте?

- Я ведь упырь. Я вижу лучше тебя. Но вижу плохо. Кошки видят лучше меня. Зато я чую. Кое-что. Чую, что нас будут бить. Наверное, сильно.

- Спокойно, Бяка. Я полководец, а ты мой единственный воин. Я обязан тебя беречь, иначе какой из меня полководец без воинов? Всё будет хорошо, вы в шаге от победы. Только помоги натянуть верёвку, а потом мы заставим наших врагов умыться слезами унижения.

* * *

От осторожно принесённого ведра воняло не так сильно, как из разверзнутой зловонной бездны позади уборной, но всё равно сидеть рядом с ним не очень-то приятно. Однако приходилось терпеть. Увы, сумеречным зрением природа меня не одарила, так что, удаляться от своего главного оружия чревато тем, что не успею его применить в нужный момент.

Ведро под одной рукой, а другая ухватилась за уголок разодранного мешка, накинутого на здоровенную клетку со светляками. Она должна висеть на углу крепости, но я решил, что если переместить её метров на десять, ничего страшного не случится. К тому же именно в это время происходит пересменка в главной башне, следовательно, глазастым наблюдателям некоторое время будет не до меня и моих тактически замыслов. Да и эта часть фактории располагается частично в мёртвой зоне. Не зря же именно здесь я решил дать Карасям главный бой.

Начало сражения со своей позиции я видеть не мог, зато мог предполагать, что именно там происходит. Четвёрка недругов, расположившихся у сарайчика, изнывала от нетерпения, ожидая, когда же мы наберёмся смелости и покажемся. Ничего поумнее столь примитивной засады они придумать не смогли. А сейчас, в полной темноте, им становится холодно и неуютно. Невольно закрадывается желание наплевать на всё и отправиться спать. Ну а завтра, при свете дня, спокойно выловить наглецов и поступить с ними так, как полагается.

Сидеть во мраке молча - это занятие не для них. Переговариваются о чём-то, убивая время беседой. И за своими словами не слышат, как к ним коварно подкрадывается тот, для кого полной темноты не существует.

И в руках у него страшное оружие.

Глаза диверсанта безошибочно выделяют главнокомандующего вражеской армией. Шаги становятся короче и вкрадчивее. Вот уже он так близко к цели, что противники начинают нехорошо морщится, ещё не понимая, что почуяли запах своего разгрома.

И вот, будто кинжал из-под плаща, из мрака наносится ошеломляющий удар.

Ну, то есть, не совсем удар. Может маленько и стукнуло, тут ведь идеально всё рассчитать сложно. Но вообще предполагалось обойтись без серьёзных физических травм.

Моральных это ограничение, разумеется, не касается.

Я насторожился, расслышав где-то вдали по проходу, который вёл вдоль стены, непонятную возню. Похоже, процесс начался.

А затем в темноте послышался неописуемый крик. В одном мощном звуке слились безумная ярость, непонимание, страх и невыносимое отвращение в сочетании с великой обидой на несправедливость бытия. Удивительно, как много пытается поведать миру человек, после того, как стаскивает с себя наполненное выдержанным кисляком ведро, надетое на голову злодейскими руками.

Но выведенный из строя главнокомандующий - это ещё не вся армия. Не затронутые вероломным нападением бойцы помчались за диверсантом. Благо тот бросился в проход, чуть подсвеченный отблесками пары "биологических светильников" располагавшихся на стене прямо над ним.

Вот и подошло моё время.

Дождавшись, когда мимо не очень-то спешно промчится Бяка, я, больше полагаясь на уши, чем на зрение, дождался, когда один за другим покатились три преследователя. В отличие от упыря, низко натянутую верёвку они не видели и даже не подозревали о её существовании.

Скинув тряпку с клетки, я слегка осветил район намечающегося злодейства. Пнул в бок уже почти поднявшегося Якоса, дабы не забывал про знакомство с моей ногой и заодно завалился на двух своих подельников. А затем потянул за верёвку, набросив на троицу рыболовную сеть, которую они перед этим столь любезно ради нас высушили.

Дальше слегка отхлестал всех троих гибкой веткой, заставляя паниковать, суетиться, принимать опрометчивые решения и, следовательно, безнадёжно запутываться.

А потом неспешно вернулся к фонарю, и подхватил ведро, не забыв перед этим обернуть ладони лопухами, дабы не испачкался.

Примерился и расплескал содержимое на всю троицу, никого не обделив.

У малого Татая оказался очень звучный голос. Да и Сатат, отплевываясь от последствий унижения, продолжал орать что-то невнятное, то и дело срываясь на вой голодающего волка. Со стороны башни засверкали отблески факелов, да и среди домов наметилось движение. Народ тут пуганый, ночной переполох без внимания не остался.

Оставив Карасей разбираться с ситуацией самостоятельно, я последовал по заранее намеченному маршруту отхода. Лишь в одном месте пришлось затаиться, пропуская мимо стражника с зажжённым факелом. В остальном всё обошлось без происшествий. Даже на финише, где изначально предполагал встретить сложности, никого не оказалось. Сатат или сам ушёл дальше по проходу, или его увели к основному месту событий. Голос у него звонкий, узнаваемый, на всю факторию что-то орать продолжает.

Бяку я нашёл на месте. Тот, забившись в угол сарайчика, клацал зубами. Наверное, от избытка положительных эмоций.

Прислушиваясь к шуму на улице, я утомлённо-довольным голосом заявил:

- Мы отогнали врагов от нашего жилища. Ну как тебе битва?

- Они нас за это убьют! Убьют! Если не сегодня убьют, убьют завтра!

- Тут за убийство на кол сажают.

- Вот Эш и убьёт! - не отступал от своего Бяка.

- И за что нас убивать? Мы просто делали свою работу. И делали хорошо. А Караси нам мешали. Вот мы им и объяснили, что нельзя вести себя так плохо.

- Караси нас точно убьют. Точно. И они ещё и Рурмиса приведут, - чуть потише заявил Бяка. - Поймают толпой и убьют.

- Забудь. Им завтра весь день придётся отмываться. А может и послезавтра. Кисляк - это серьёзно.

Не сдержавшись, я рассмеялся.

Бяка несколько секунд пытался предаваться печали, но потом тоже присоединился к веселью.

Вот только смех у него был скорее истерический, чем радостный. Ну да ничего, пообщается со мной подольше, научится радоваться, как нормальный человек. Я его быстро хорошему научу.

А если сам не справлюсь, Караси помогут.

Глава 17

Сафари для сумасшедшего

Без изменений

- А не назвать ли вас Дерьмецы?.. - задумчиво произнёс Эш. - Это звучит получше, чем Караси. Да и правильнее будет. Очень уж вам подходит.

Четвёрка наших недругов старалась смотреть куда угодно, лишь бы не на главу фактории, а при его последних словах Татай даже губы раскатывать начал, собираясь расплакаться от великой обиды.

Эш развернулся на меня с Бякой:

- Или лучше вас так назвать?

Я пожал плечами:

- Если фактория Черноводка станет сильнее оттого, что меня с Бякой назовут командой Дерьмецов, пусть так и будет. Это ведь в общих интересах.

Уставившись на меня как-то странно, Эш спросил:

- Да ты кто вообще? Только не рассказывай, что с крестьянского двора сбежал. Скулы острые, губы тонкие, глаза синие, держишься слишком уверенно. Из тебя такой же крестьянин, как из меня продажная девка.

Подпустив в голос нотки загадочности, я пояснил:

- Я наследник престола, путешествую по своим землям инкогнито, и не имею права раскрывать свою личность. Так что, прошу прощения, но вынужден промолчать.

- Да ты и правда крестьянского навоза сроду не нюхал, - уверенно констатировал Эш. - Если и сбежал, то не со двора, а с балагана, где актёры и шуты. Руки бы тебе переломать за то, что учудил, но если это сделать, чем ты тогда дерьмо из уборной вычёрпывать станешь?