Альфа-ноль (СИ) - Каменистый Артем. Страница 33

На нём я расположил шнур змейкой, после чего снова взялся крутить блесну. На этот раз она улетела, как надо, размотав все три десятка шагов. Тащить её назад - занятие несложное, а вот делать так, чтобы она при движении "играла", провоцируя хищников на атаку - куда сложнее.

Так что, первый час ушёл только на обучение. Результаты начали улучшаться к его исходу, но, увы, это были успехи лишь в теории лова. С практикой дела совсем плохи: никто не бил по блесне и не сопровождал её до камней, по которым я перемещался после трёх-четырёх забросов.

В чём же дело? Блесна какая-то не такая? Но ведь голодная кайта среагировала на простое медное кольцо, уроненное в реку. Неужели и правда чуют крючок? Как так? Ведь таким способом, на кусок металла, их не ловят. Откуда рыбы могут знать, что эту заманчиво поблёскивающую штуковину хватать не стоит?!

Перед глазами начали вырисовываться зловещие тени трёх сооружений, в которых обитатели фактории справляли свои естественные надобности. Даже зло начало разбирать за то, что их не вынесли за стены. Вот что им стоило подвесить уборные над рекой? Ведь тут с трёх сторон почти вертикальные обрывы. И тогда бы проблема выгребных ям вообще бы не возникала.

Покосился на солнце. Эта самая большая блесна в здешней системе ползёт к зениту чересчур быстро.

И как только доползёт, уборные уже не будут тенью перед глазами.

Будет плохо.

Будет очень плохо.

Это всем провалам провал.

И тут, дабы добить меня окончательно, шнур вытянулся в струну. Блесна и раньше цеплялась за камни и затопленные брёвна. Бывало, я даже принимал это за удары хищника, делая подсечки. Но отличия замечались сразу, ведь снасть при этом не играла от рывков потенциальной добычи.

Вот и сейчас зацеп был неподвижный. Или даже хуже - мёртвый. Потянув на себя, я не сдвинул блесну ни на миллиметр. Если она угодила в затопленный коряжник, это, скорее всего, конец - придётся изготавливать новую снасть.

Эх, зря сместился к скале. Здесь, среди камней, застряло немало деревьев, принесённых течением. И это только те, которых видно с невеликой высоты очередного валуна. Кто знает, что скрывается под водой.

Сделав шаг к краю камня, сразу же отчаянно рванул назад, заваливаясь, налегая всем телом. Однажды с такого рывка уже удалось высвободить засевшую блесну, так почему бы не попробовать это повторить.

Но тщетно. Шнур вытянулся в струну уже не образно, а физически. Хоть бери, да играть на нём начинай. И всё без толку, снасть не высвобождалась.

А затем случилось то, к чему я не был готов. Что-то на другом конце шнура с успехом проделало то, что у меня не получилось. То есть, дёрнуло с такой неудержимой дурью, что я, не удержавшись, слетел с камня, погрузившись в воду с головой.

Вчера меня занимал теоретический вопрос: умею ли я плавать. Так вот - на воде держаться точно умею. Только что это выяснил. Насчёт передвижения не знаю, потому как перемещался я сейчас не по своей воле, а увлекаемый кем-то, тянувшим за другой конец шнура.

Похоже, мне попалась подводная лодка. Атомная. Очень уж мощно тащит. Но субмарины в Роке неизвестны, следовательно, это ошибочный вариант. Ну да, нетрудно догадаться, что мне удалось таки подцепить кайту. Но я рассчитывал на куда более скромный улов, ведь не раз слышал, что крупных хищниц возле острова не замечали.

Похоже, понятие размера у местных склонно к преуменьшению. Даже странно как-то, ведь прекрасно помню, что земные рыбаки поступали строго наоборот.

Ненормальный мир...

Можно выхватить нож и перерезать шнур. Но очень неудобно лезть в карман, когда всеми силами пытаешься не дать утащить тебя на дно. К тому же видел, что кайта тащит прямиком к торчащему из-под воды дереву. Я должен оказаться рядом с ним, а это шанс зацепиться и попытаться побороться с рыбиной.

Так просто расстаться с шансом увильнуть от чистки сортиров - это не мой стиль.

Проявив чудеса изворотливости, я выгнулся в нужный момент, достав обеими руками за тонкий сук. Он тут же с хрустом переломимся, из-за чего я вновь погрузился с головой. Но тут же выскочил на поверхность и в обнимку ухватил второй. Да ещё и ногами успел его оплести. Спасибо рыбине - она начала огибать темнеющий впереди камень, и шнур вовремя дал слабину.

Теперь надо держаться. Просто держаться. Не позволить рыбине снова покатать меня на водных лыжах.

Причём - без лыж.

Мой единственный шанс, - вымотать кайту, заставить её растерять бодрость. И тогда, возможно, моих невеликих сил хватит, чтобы вытащить добычу на берег. Он ведь вон, рукой подать, хищница всё это время вдоль него тащила. Метров десять проплыть, и ноги должны коснуться дна.

Рыба снова вырвалась на простор и, выбрав слабину шнура, дёрнула так, что я, рывком вжавшись в сук, всем телом ощутил каждую его неровность, каждую трещинку старой древесины. Хорошо, что кайта пытается протащить меня сквозь опору. А она крепкая, такую и крокодилу не сломать. Сам бы я ни за что не удержался, спасибо моему великому уму, что он заранее успел прикинуть, как лучше расположиться.

Да что за бред у меня в голове? Откуда там интеллектуальному величию взяться? Умный человек в столь нелепую ситуацию не угодит. Меня, вершину эволюции, топит в холодной весенней реке примитивнейшая рыбина.

- Гееееед! - донеслось от берега.

Повернув голову, я увидел, что Бяка добрался до места событий и замер на урезе воды, уставившись на меня абсолютно круглыми глазами.

- Чего тебе?! - прохрипел я, пытаясь хоть чуть-чуть подтянуть рыбу к себе, одновременно упираясь в сук животом и контролируя положение ног, с силой его оплетающих.

- Гед, я плавать не умею!

- А я что, тебя заставляю?!

- Гед! Она тебя сожрёт!

- Нет! Сожрут её! Готовься помогать вытаскивать!

- Гед, прощай! - упырь продолжал орать ересь уже через плач, не понимая, что я ему говорю. - Гед, хочешь, я покажу тебе то, что моё?! Хочешь узнать, пока живой?! Гед, ты же мой друг, тебе можно показывать! Всё равно ты никому не сможешь разболтать!

Мне действительно было интересно, что же так тщательно прячет Бяка за пазухой, изредка украдкой разглядывая. Однако момент не располагал к любознательности. Рыбина, наконец, перестала тупо тянуть в одну сторону. Шнур снова ослаб, его едва заметное движение было связано с медлительным у берега течением, а не с перемещением кайты.

Да где же она?!

Я начал волноваться.

Передо мной взметнулся бурун, из которого показалась здоровенная рыбина. Со всей дури врезавшись распахнутой пастью в ствол дерева, она неуклюже рухнула назад в родную стихию и начала медленно погружаться, совершенно при этом не шевелясь.

Да её же просто-напросто оглушило, когда она сослепу решила, что виновато в происходящем сухое дерево. Из-под воды не углядела, что снасть тянется к суку, за который я пытаюсь удержаться. Вот и отшибла себе мозги.

Как долго она останется в таком состоянии? Неизвестно. Но это - шанс.

Не мешкая, я оттолкнулся от дерева и торопливо направился к берегу. Надо же, оказывается, я умею плавать. И даже не сказать, что это получается медленно. Вот только дно почему-то не оказалось там, где я рассчитывал. Пришлось почти до Бяки добраться, прежде чем ноги нащупали опору.

Вскочив, начал торопливо сматывать шнур. Поначалу процесс пошёл лихо, к тому же я его существенно ускорил, не заботясь об аккуратности. Пусть хоть в гордиев узел запутается - наплевать. Главное результат, а снасть, если что, можно переделать заново.

Старой черемши на косе хватит всех кайт переловить.

Затем шнур натянулся, сматывать его стало непросто. Не знаю, сколько веса в этой рыбине: глаза подсказывали, что килограмм пятнадцать, а вот руки считали, что там вся сотня.

От пережитого физического и нервного напряжения меня уже колотить начало. Но я тянул и тянул, с хрипом хватая ртом воздух и не замечая, как зубчатые прожилки в размочаленном шнуре то и дело режут ладони.

Не знаю, почему реку назвали Черноводкой. Вода-то в ней чистейшая. Даже вздрогнул, когда увидел, как ко мне, прижимаясь к дну, подкрадывается длинная тень. Очень похоже на крокодила, намеревающегося позавтракать.